Война за корону

— Мне, наверное, надо снять кольцо. — Юноша смущённо взялся за перстень. — Оно же может… как это… перенастроиться?

— Хорошо, что вы об этом подумали, — одобрительно произнесла госпожа Гвелледан. — Но сейчас это уже не обязательно. Настройка вашего инструмента сбилась бы, если бы он был при вас, когда мы с вами формировали скинтиль. Теперь это уже вряд ли произойдёт самопроизвольно. Теперь подобного рода процессом пришлось бы управлять мне. Сядьте поближе, пожалуйста. Давайте рассмотрим с вами вот эту часть структуры, к которой и происходит подключение сторонней магической схемы.

Илья пересел, вложил пальцы в ладонь леди Уин Нуар. Тепло и горьковатая терпкость магии обожгли кожу, но это было и болезненно, и приятно. Госпожа директор не столько словами, сколько знаками объясняла и показывала ему, как выглядит ориор, если воспринимать его лишь как набор структур и особым образом организованных энергий. Он даже увлёкся, позабыл о том, каким приятным ароматом она окружена и сейчас овевает его, и как нежно прикосновение её ладони, и как по-особенному он чувствует себя рядом с ней, когда рядом больше никого нет.

Но магия — это тоже было интересно. Каждый разговор с нею, или каждый новый способ, к которому женщина прибегала, чтоб познакомить его с новым навыком или с новой возможностью, приоткрывал перед ним новую дверь к неизведанному. Волшебное ощущение сделанного открытия давало такое наслаждение, с которым даже рядом не стояло большинство прочих удовольствий, знакомых Илье. Ему пока не могло прийти в голову, что это чувство всевластия, которое шло рука об руку со сделанным открытием, могло подчиниться силе его собственного разума, стоило лишь по-настоящему захотеть и сделать усилие.

Но пока он даже не думал об этом, и упоительное ощущение было в его восприятии связано только с ней. До сего момента только с её помощью он делал эти волнующие шаги в новое, из неизведанного становившееся понятным, и не представлял, как это может происходить иначе. Теперь какой-то стороной своего существа Илья понимал, что его тянет к этой женщине, и, не совсем точно понимая, почему это происходит, решил, что тут и так всё очевидно.

Юноша с удовольствием слушал пояснения госпожи Гвелледан, мечтательно улыбаясь. В какой-то момент женщина подняла на него глаза, и в её взгляде появился испуг. Замолчав на полуслове, притихнув, она смотрела в смятении, за пару мгновений бледность её стала болезненной даже для уроженки Ночного мира.

Испуг в глазах женщины удивил Илью, но недоумение он задвинул подальше, решив, что просто пока мало что понимает в женщинах. Ему захотелось назвать её по имени, но язык не повернулся. К тому же он мало что знал о представителях местной знати, вдруг даже с возлюбленной из числа местной знати нельзя разговаривать фамильярно, называть её по имени, не присовокупляя «госпожа».

— Я просила вас… — обронила леди Уин Нуар, и щек её коснулся лёгкий румянец. — Я думаю, нам стоит прервать наши занятия.

Она поднялась, нервно подбирая подол длинного платья. Илья растерянно смотрел на неё.

— Я что-то не то сделал?

— Нет. — Госпожа директор слегка вздёрнула голову и стала похожа на тех представительниц благородных семейств, с которыми юноше приходилось встречаться в гостях у Санджифа на балах, — великолепные в своём совершенстве, но при этом безжизненные и холодные, словно статуи, и не поймёшь, то ли она нравится тебе, то ли ты её опасаешься. — Боюсь, это я переоценила свои силы. Извините, Илья. Идёмте, думаю, мы отложим занятие. Идёмте. Вечером снова может быть налёт, и вам надлежит быть в форме.

— Вы думаете, нам всем удастся отстоять школу?

— Уверена, что это так. Конечно, если лорд Инген подтянет сюда дополнительные войска, нам придётся нелегко, но я надеюсь, что у него не будет такой возможности.

— Но, мне так кажется, под стенами школы и так уже много войск.

— Не так много, чтоб это создавало для нас непреодолимую проблему. Единственная проблема, которая сейчас стоит перед нами более или менее остро, — проблема снабжения. Увы…

— О, а Санджиф уверял меня, что такого в Ночном мире не может быть, потому что не может быть никогда!

— Полагаю, Санджиф не слишком разбирается в современных методах ведения войны, — улыбнулась она, на этот раз свободно и словно бы с облегчением. Неловкость, коконом окружившая её, разлетелась осколками и ненадолго растаяла.

— То есть нам всё-таки грозит голод, — серьёзно предположил Илья, прикидывая, что можно предпринять, раз история его родного города норовит повториться в миниатюре.

— Ну, думаю, настоящий голод нам не грозит, и вам нет необходимости волноваться.

— Вы так в этом уверены? Даже несмотря на проблемы со снабжением? — Илья дождался кивка и с любопытством поинтересовался. — Вам приходилось участвовать в войнах?

— Приходилось…

— И в последней войне против императора тоже?

Лицо госпожи Гвелледан изменилось, словно человеческие черты вновь претворились во что-то рукотворное и неизменное, подобное скальному монолиту, но в то же время какая-то отстранённая мечтательность появилась в её точёных чертах. Она посмотрела сквозь юношу, и он вдруг понял, насколько далеки традиции, в которых живут уроженцы Ночного мира, от привычного ему мира и как велика пропасть, отделившая бы его от представительницы одного из самых знатных семейств аргетов, даже если бы их не разделяла умопомрачительная разница в возрасте.

Впрочем, думать о препятствиях он был настроен так же мало, как и о причинах, по которым ему захотелось бы преодолевать их.

— Нет, в той войне я не принимала участия, — проронила леди Уин Нуар. И добавила мягко: — Идёмте, Илья. У вас сейчас будут занятия по концентрации, а потом — урок системной магии, который вы никак не можете позволить себе пропускать. Вам надо думать о своём будущем…

— Которого не будет, если меня убьют, я понял.

— Думаю, непосредственная угроза смерти над вами не нависает, — госпожа директор снова улыбнулась, теплее, но и отстраняюще, как бы напоминая о том, что он — всего лишь ученик, а она — глава школы, в которой он учится.

И на уроке, и позднее, когда Фредел заставил их подняться на крышу квадратной башни, где содержались виверны и другие чудесные ездовые животные и птицы, Илья был рассеян и едва мог сосредоточиться на координирующем элементе атакующей магической структуры. Как оказалось, не так это было и просто — сделать, чтоб разные магические орудия подчинялись единой программе, и дальше ими можно было управлять с компьютера.

Услышав об этом, Илья понял, чем именно мастер занимался на крыше во время налётов, корпя над несколькими ноутбуками сразу.

Он начинал понимать и многие другие вещи, которые до сего момента казались ему весьма туманными. Многое представлялось ему раньше само собой разумеющимся, и в суть, как думалось, нет необходимости вникать. Тем более пока во многих аспектах его представления о магии опирались на прочитанные когда-то фантастические романы. Эти представления развеивались слишком медленно. Только теперь, когда окруживший школу комплекс боевых систем стал играть роль учебного пособия, Илья понял, что магия — это не умозрительное желание, осуществлённое силами воображения, а некое подобие станка, где каждый простой элемент, будучи соединён с другими, образует в результате нечто сложное, действующее так, как положено.

Фредел непринуждённо построил координирующую модель на большом модуляторе, после чего указал, какие части системы затруднительно смоделировать, поскольку вариантов гораздо больше, чем предполагает школьное пособие. Он обводил суровым взглядом всех учеников, и никто не решался отвлечься, все слушали очень внимательно, а некоторые, например Искра, усердно пытались записывать, держа тетради на весу.

— Хочу заметить, что нам предстоит обширная практика, — сурово проговорил Фредел. — Каждый из вас получит под свой контроль одну такую небольшую вспомогательную систему и должен будет привести её в порядок.