Страница 8 из 18
Помощник Брежнева по международным делам Андрей Александров-Агентов вспоминал, что в декабре 1961 года Леонид Ильич три недели ездил по Индии. Каждый день с удовольствием выступал, произнес двадцать одну речь. Все индийские газеты печатали его портреты и изложение выступлений. Брежнев не отказывался от возможности выступить. Он актерствовал, играл на сцене. Хрущев, видя это, над ним подтрунивал (сам был актером). Брежневу доносили о замечаниях хозяина. Леонида Ильича они повергали в страх.
«Крупный, полнотелый, в цветущем состоянии», — таким его увидел Александр Исаевич Солженицын 17 декабря 1962 года на встрече руководителей партии и правительства с творческой интеллигенцией в особняке на Ленинских (Воробьевых) горах.
В разгар встречи, писал Солженицын, Хрущев захотел показать залу понравившуюся ему картину подлинно советского художника:
«И произошел лучший номер всего совещания: тучного Брежнева, возвышенного рядом, Хрущев потыкал в плечо — “а ну-ка, принеси”. И Брежнев — а он был тогда Председателем Президиума Верховного Совета, то есть президентом СССР — не просто встал достойно сходить или кого-нибудь послать принести, но побежал — в позе и движениях, только по лагерному описываемых, — на цырлах: не просто побежал, но тряся телесами, но мягкоступными переборами лап показывая свою особую готовность и услужливость, кажется — и руки растопырив.
А всего-то надо было вбежать в заднюю дверку и тут вскоре взять. Он тотчас и назад появился, с картиной, и все так же на медвежьих цырлах поднес Хрущеву, расплывшись чушкиной ряжкой. Эпизод был такой яркий, что уже саму картину и к чему она — я не запомнил, не записал».
Несложно предположить, что такие унизительные эпизоды Брежнев тоже запоминал, ведя свой счет к Хрущеву. Но прирожденная жизнерадостность не мешала Леониду Ильичу наслаждаться высоким положением.
Леонид Ильич, вполне возможно, так и занимал бы должность, которая ему так нравилась. Но вмешалась судьба. Фактически вторым секретарем ЦК был Фрол Романович Козлов. Он пользовался доверием Хрущева, держал в руках все нити управления партийным аппаратом, контролировал Вооруженные силы, КГБ. В начале 1963 года Козлов тяжело заболел — его разбил паралич.
7 июня 1963 года на заседании президиума Хрущев вновь произвел кадровые изменения. Он решил сделать секретарем ЦК Брежнева и к нему в пару перевел из Киева на ту же роль Николая Викторовича Подгорного со словами:
— На Украине он хорошо справился.
Таким образом появились как бы два вторых секретаря ЦК. Это не понравилось Брежневу. Хрущев нарочно сделал их с Подгорным конкурентами, исходя из древнего правила сталкивать подчиненных. Однако же в данном случае проиграл. Леонид Ильич с Николаем Викторовичем больше боялись его самого, чем друг друга, поэтому довольно быстро объединились против первого секретаря.
В начале октября 1964 года член президиума и секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев во главе советской делегации приехал в Восточный Берлин, чтобы принять участие в праздновании пятнадцатилетия ГДР. Советский посол Петр Андреевич Абрасимов устроил обед в честь высокого гостя, на который пригласил певицу Галину Павловну Вишневскую и виолончелиста Мстислава Леопольдовича Ростроповича.
Знаменитая пара лицезрела Брежнева в первый раз.
«Весь вечер я сидела рядом с ним, — вспоминала Вишневская, — и он, как любезный кавалер, всячески пытался развлечь меня, да и вообще был, что называется, в ударе.
Хорошо одетый, черноволосый нестарый мужчина — ему тогда было пятьдесят семь лет — энергичный и очень общительный, компанейский. Щеголял знанием стихов, особенно Есенина:
Прочитал его за весь вечер несколько раз — должно быть, очень любимое. Пил он не много, рассказывал анекдоты и даже стал петь смешные частушки, прищелкивая пятками, руками изображая балалайку, цокал языком и на вятском наречии пел довольно приятным голосом. И это не были плоские потуги, нет, это было артистично и талантливо. Кто-то из присутствующих провозгласил тост:
— Леонид Ильич, за вас!
— Нет, что там за меня пить, мы выпьем за артистов. Что такое политики, сегодня мы есть, а завтра нас нет. Искусство же — вечно. Выпьем за артистов!
Потом попросил меня спеть что-нибудь, и я спела песню Любаши из «Царской невесты». Я его рассматривала тогда без пристрастия, не предполагая, какой пост он займет в государстве. И мне, и Славе было приятно в тот вечер быть в его обществе…»
Через несколько дней Леонид Брежнев стал первым секретарем ЦК КПСС. Удивились не только Галина Вишневская и Мстислав Ростропович, но и многие люди, близко знавшие Брежнева. Он казался неподходящей фигурой на роль первого человека в стране.
На вершине власти есть место только для одного
Леониду Ильичу Брежневу не хватало образования, но он был искушенным политическим бойцом и мастером аппаратной интриги. Его недооценили. У Брежнева было чутье на людей. Он четко представлял, кто за него, а кто против. Это он точно знал. Ему понадобилось несколько лет на то, чтобы оставить в политбюро только тех, на кого он мог полностью положиться.
В апреле 1973 года на пленуме ЦК соратники приступили к созданию культа Брежнева. Начало положил Николай Подгорный, который неустанно восхвалял генерального секретаря. И зал трижды взрывался аплодисментами. Но важнее всего было выступление Суслова, который произнес льстивые слова насчет «генерального секретаря ЦК нашей партии товарища Леонида Ильича Брежнева». И в резолюции пленума ЦК впервые записали: «под руководством Центрального комитета нашей ленинской партии, его Политбюро и лично товарища Леонида Ильича Брежнева». Это положило начало безудержному восхвалению Брежнева.
С той поры ни одно собрание — от пленума ЦК до рядового партсобрания — не обходилось без славословий в адрес Брежнева. А Леонид Ильич, который до того подтрунивал над Михаилом Андреевичем, проникся к нему полнейшим доверием. И другим членам политбюро не с руки было возражать против решений Леонида Ильича, хотя еще оставались люди, которые не привыкли со всем соглашаться: Шелепин, Воронов, Косыгин. Иногда высказывал особое мнение Подгорный.
Прощание с «Железным Шуриком»
После отставки Хрущева осведомленные и весьма близкие к высшей власти люди уверенно говорили, что Леонид Ильич Брежнев — фигура слабая и временная и скоро его сменит Александр Николаевич Шелепин. Его имя гремело. Шелепин был моложе и энергичнее Брежнева. И в нашей стране, и за рубежом многие были уверены, что он вот-вот станет главой государства.
Зять Хрущева Алексей Иванович Аджубей говорил друзьям:
— Скоро все переменится. Леня долго не усидит, придет Саша Шелепин.
«Шелепин ни в грош не ставил Брежнева, — вспоминал Аджубей. — Да тот по силе характера не годился и в подметки Шелепину, ”Железному Шурику“, как называли его в ближайшем окружении… Многое обещало Шелепину победу в предстоящей схватке с Брежневым. Он к ней готовился. Однако не учел, что силу ломит не только сила, но и хитрость. И тут ему было далеко до Брежнева».
Александр Шелепин приехал в Москву худеньким школьником поступать в институт и сделал фантастическую карьеру. Он много лет руководил комсомолом, был председателем КГБ. Хрущев сосредоточил в его руках огромную власть, когда сделал секретарем ЦК, заместителем председателя Совета министров и председателем Комитета партийно-государственного контроля. Такой набор должностей превратил Шелепина в одного из самых влиятельных в стране людей.
Структура Комитета партийно-государственного контроля дублировала правительство и аппарат ЦК. Комитет мог самостоятельно проводить расследования, наказывать провинившихся и передавать дела в прокуратуру и суд. Причем эта структура в силу двойного подчинения — и правительству, и ЦК партии — выходила из-под контроля аппарата. Комитет Шелепина получил право проверять деятельность силовых органов — КГБ, МВД и Вооруженных сил. Это создавало ему совершенно особое положение в системе власти. Но симпатий со стороны товарищей по партийному руководству это не прибавляло.