Всем смертям назло

— Так чей могу?..

— Меня зовут Лариса.

— Очень приятно…

— Я из Красного Луча… — Лариса торопливо раскрыла сумочку, достала платочек, поднесла его к глазам и всхлипнула.

— Успокойтесь, пожалуйста.

— Только вы можете помочь мне. — Она спрятала платочек и перестала плакать. — Одолжите мне шестьсот рублей.

— ?..

— Я верну. На днях со Шпицбергена возвращается мой муж, он шахтер. Деньги у меня будут. Мне очень нужна эта сумма! Иначе… Я не знаю, что со мной будет!

— Понимаете…

— Только не отказывайте, ради бога! Я прошу вас. Спасите меня. Не спрашивайте, зачем мне эти деньги. Одолжите шестьсот рублей. Иначе не знаю, что я сделаю с собой! Я под поезд брошусь! Иного выхода у меня нет! — Она опять достала платочек и тихо заплакала.

— У нас просто нет таких денег. Я получаю сто тридцать рублей в месяц, жена не работает…

— Умоляю вас, спасите мне жизнь!

— Литературный труд не приносит таких денег, как вы, вероятно, думаете…

— Я отдам их вам, как только возвратится мой муж.

— За повесть мы получили немногим больше той суммы, которую просите, но она давно потрачена. Одежда, книги, долги…

— Я брошусь под поезд, если до завтрашнего вечера не найду эти деньги!

Она не верила ни одному моему слову. Мне было жаль женщину, попавшую в какую-то беду, но чем я мог помочь ей?

— Что же мне делать? — всхлипывала она, срываясь на рыдания.

— Кому вы должны?

— Какое это имеет значение!

— А кто вас направил ко мне? Где взяли адрес?

Она назвала фамилию, я переспросил, Лариса повторила, и меня одолели сомнения. Люди, которых она назвала, не внушали доверия.

— Вы им должны?

— Нет. Пожалейте меня, я верну эти деньги. Хотите, поклянусь, на колени встану!

— У нас нет таких денег, понимаете, нет. Я вам правду говорю!

Она громко всхлипнула, резко поднялась из кресла и выбежала на улицу. Нам было досадно и неловко. А рано утром следующего дня Лариса пришла опять. Она слезно умоляла позвонить в город Красный Луч в отдел народного образования и поручиться за нее в том, что через месяц вернет она деньги, просить их не увольнять ее с работы и не давать огласки происшедшему.

В десять часов я позвонил:

— В вашей системе работает Лариса К.?

Красный Луч (поспешно, с радостью в голосе). — Ее поймали?

— ?.. Красный Луч. Откуда звонят?

— Из Ворошиловграда. Красный Луч. Кто звонит?

— Понимаете… она просила…

Красный Луч (подозрительно). Кого просила? О чем просила? Когда?

— Сегодня утром… Деньги она обещает вернуть…

Красный Луч (теряя самообладание). Ах, она обещает! (Грозно.) Кому обещала? Кто это говорит?

— Моя фамилия Титов. Я в некотором роде писатель.

Красный Луч (недоуменно). Владислав Андреевич?..

— Вы меня знаете?

Красный Луч (с расстановкой, удовлетворенно). Ну как же, как же, дорогой! Вчера только большую городскую читательскую конференцию по вашей книге провели. Очень много добрых слов было высказано. Мечтаем в школы вас пригласить…

— Так что Лариса?..

Красный Луч (вздохнув). Зря вы просите за нее, Владислав Андреевич. Аферистка Лариса…

— Как?..

Красный Луч (очевидно нагнув голову вместе с трубкой к столу). Очень просто. Собрала в школе с детишек деньги на поездку в Ленинград и прокутила их в ресторане. Легкого поведения девица. Сейчас скрылась. Милиция разыскивает.

Рита (обращаясь шепотом ко мне). Что там? Ты чего в лице изменился?

Таня (громко, с детской непосредственностью). Папа, давай я скажу, что тебя нет дома.

— Поздно, дочка.

Красный Луч. Что вы сказали?

— Я говорю, как же это могло случиться? Красный Луч (вероятно подняв голову и поведя в сторону рукой). Коллектив недосмотрел… проглядели… Придется наказать виновных… Так как насчет вашего приезда к нам?

— Мы позже договоримся… (Положил трубку). Рита. Ну что?

— Бандитка, э-э-э… аферистка. В милицию надо позвонить.

Таня. Папа, ее в тюрьму посадят?

— Надо бы… Рита. Такая симпатичная… Жалко.

— А мне за тех детишек обидно! Не денег жалко. С ложью, с подлостью встретились! Ждали, мечтали, радовались, а тут… В душу каждому… Ну как можно?! Черт знает что такое! Сколько людей живут трудно, сложно, но честно. А та… Откуда только берутся такие выродки!

«Уважаемый Владислав!

Спасибо вам! Вы мне вернули любовь к жизни, веру в нее. Прочитала вашу повесть и подумала, что только такие маленькие люди, как я, могут из-за пустячных неудач считать себя несчастными, плыть по течению, ничего не желать, полагая, что все хорошее осталось позади-Теперь я хочу смеяться, видеть людей, хочу просто, без цели, бродить по городу. У нас ведь красивый город, и уже весна. Благодарю вас за все.

Ташкент. Алла Р.».

«Пишет вам комсомолка двадцатых годов. Я выросла в горняцкой семье, была работницей на шахте. На заре первых пятилеток земляки-углекопы избрали меня депутатом местного Совета. Я была дружна тогда с Алексеем Стахановым, Никитой Изотовым, Александром Степаненко, не раз и не два мне приходилось беседовать с ними о смысле жизни, о цели, об идеалах рабочего человека. Сейчас я, как принято говорить, на заслуженном отдыхе, живу вдали от крупных промышленных центров, но прочитала вашу книгу и словно вновь вернулась в свою кипучую трудовую молодость, в чудесную страну — Комсомолию.

Я знаю, товарищ Титов, что „Всем смертям назло…“ — это ве беллетристика в обычном смысле слова. Каждый шаг ее персонажей выверен самой жизнью, соизмерен с искренностью ваших убеждений, освещен вашей комсомольской совестью. Земной поклон вам за это от тех, кого „водила молодость в сабельный аоход“.

Матюшинская, Казахская ССР».

«Я вам пишу, хоть вы и не знаете меня. Я — французская студентка, живу и учусь в городе Тулузе. Русский язык изучаю с пяти лет. Я прочитала вашу повесть на французском языке, а сейчас достала русский журнал и пытаюсь осилить ее в подлиннике. Я взволнована всем тем, что вам пришлось пережить. Очевидно, подобное возможно только в той стране, в которой вы живете. В обществе с гуманными идеалами. Я хочу сказать вам, что в мире есть люди, которым вы нужны и которые думают о вас. Считайте и меня своим другом.

Даниэль Кларк, Тулуза, Франция».

«Дорогой мой Слава!

Сердечное спасибо за теплое, хорошее письмо, за драгоценный подарок твое произведение.

Да, ты прав, Слава. Проводив своих питомцев из стен школы в большую жизнь, учитель еще долго мысленно шагает рядом с ними по их жизненным тропам, радуясь их успехам, печалясь их горестями или неудачами.

Твоя судьба, дорогой Слава, конечно, исключительна. „Суметь жить тогда, когда жизнь становится невыносимой, сделать ее полезной“ — это судьба славных, мужественных, героических, никогда не уходящих из жизни людей, так как подвиги никогда не уходит в прошлое, как не умирают герои. Восхищаясь твоим мужеством, нельзя не полюбить горячо, не преклонить колени перед твоей верной подругой Ритой. Оба вы настоящие советские люди, каждого из вас можно назвать Человеком с большой буквы. В вас понятие советского, социалистического гуманизма нашло свое ярчайшее, совершенное выражение.

С захватывающим интересом читала повесть. Умело, ярко дани главные герои — Сергей, Таня, Егорыч и др. На твоей книге, на твоей жизни и жизни героев повести будут учиться мужеству, человеколюбию, оптимизму поколение за поколением.

Надо видеть загорающиеся восторгом глаза детишек, когда при изучении романа Н. Островского „Как закалялась сталь“ говоришь им о твоей книге, о тебе, нашем земляке, ученике, когда-то сидевшем за партой в нашей школе, чтобы понять и оценить, какую любовь окружающих обрел ты…

До свидания. Желаю вам самого наилучшего.

Твоя учительница Клавдия Алексеевна Чеботарева. Добринка Липецкой обл.».

P. S. Слава, райбиблиотека проводит читательскую конференцию по твоей повести. Я выступаю по вопросу «Художественные достоинства повести», Несколько позже проведем конференции в школе.