Страница 4 из 73
P.C. Лобачев, полковник, в 1980–1981 гг. руководил командой «Карпаты-1»:
«Операция «Бумеранг» была разработана нами, но проведена во взаимодействии с армейскими подразделениями.
Началось все с конфиденциальной встречи с неким Саттаром, которого мы считали главарем небольшой, но довольно мобильной и потому неуловимой банды. Нельзя сказать, что люди Саттара проявляли особую агрессивность или беспокоили наши воинские подразделения. Здесь Саттар активности не проявлял, но местные органы власти игнорировал полностью, чем наносил определенный ущерб стабилизации обстановки в районе кишлака и аэродрома Шиндандэ. На эту группу постоянно жаловались местные ХАДовцы. [6]Здравый смысл подсказывал, что настало время разобраться с Саттаром и решить, что же делать с ним, тем более что он постоянно вертелся в непосредственной близости от нашей «базы», а кишлаки в зоне его деятельности оказывались на путях выдвижения наших групп на оперативно-боевые задания. Таким образом, назрела необходимость определиться, что же нам обещают встречи с людьми Саттара.
Пусть останется оперативной тайной процесс проведения предварительных переговоров с Саттаром, но встреча с ним, в конце концов, состоялась. Он объяснил, что возглавляет группу вооруженных земляков, которые являются практически все родственниками. Никаких четких политических взглядов они не придерживаются. Они объединились, добыли оружие с единственной целью: обеспечить спокойную жизнь жителей нескольких кишлаков. Они не желают, чтобы в их жизнь вмешивались со своей политикой местные представители правительства, не говоря уже о блуждающих бандах криминального характера. К шурави у него нет претензий, к нашей команде — тем более. О существовании команды он знал уже давно, видел, что мы не каратели, что не обижаем местных жителей и т. д. Из уважения к нам и поверив нашим гарантиям, он согласился на эту встречу.
Встречу обставил, по его пониманию, по всем правилам военного искусства, чем и похвастал, указав мне на посты и засады вокруг места встречи. Каково же было его удивление и крушение иллюзий, когда я продемонстрировал ему, что все его посты и засады находятся на «мушке» у наших групп. Так ему был еще раз продемонстрирован наш профессионализм и, кстати, отпала необходимость выполнить категорическое требование Саттара сдать личное оружие. В процессе встречи и довольно откровенной беседы мы поняли, что имеем дело с типичным отрядом самообороны. Одновременно еще раз убедились, что информация наших друзей ХАДовцев не всегда объективна, более того — предвзята.
Во время встречи Саттар, желая доказать свою лояльность и готовность к сотрудничеству с нами, сообщил, что через несколько дней по известному ему маршруту в направлении провинции Герат проследует караван, в котором, по имевшимся у него сведениям, будет около сорока инструкторов и прошедших в Пакистане переподготовку бандитов, часть из которых ранее «засветилась» при грабежах его «подшефных» кишлаков. Мы не исключали, что Саттар руководствуется чувством мести, но своими силами справиться с обидчиками не может.
Своим поведением Саттар вызывал доверие, а информация, безусловно, заслуживала внимания. К сожалению, перепроверить ее возможности у нас не было, да и на тщательную подготовку операции времени оставалось очень мало. Терзались сомнениями, но решились идти на риск. При разработке операции мы постарались «соломы подстелить» достаточно. Главная идея заключалась в применении известной нам тактики противника — затягивание в «мешок» с последующим замыканием кольца окружения. А дальше решили действовать по обстановке, по одному из нескольких проработанных вариантов. То есть решили бить врага его же оружием.
При расчете сил и средств пришли к выводу, что с учетом численности и подготовленности противника для успеха операции своих сил у команды явно недостаточно, даже если задействовать все имеющиеся боевые группы. Привлечение гератской команды «Карпаты» было проблематично, так как ее личный состав валил гепатит, да и люди устали от постоянных рейдов и участия в армейских операциях. Поэтому я обратился к командованию дивизии, которое с готовностью предоставило в наше распоряжение танковый и разведывательный батальоны. Командирам и личному составу был представлен подробный план проведения операции. И хотя при инструктаже командиров армейских подразделений особое внимание акцентировалось на необходимости взятия в плен максимального числа бандитов, все же была допущена серьезная ошибка, ставшая позже роковой. Дело в том, что не был учтен существенный момент, а именно настроение бойцов разведбата, который буквально за месяц до этого попал в аналогичную засаду, но устроенную душманами, где потерял практически всех своих командиров и более половины личного состава. Целый месяц разведбат «залечивал раны», в боях не участвовал. Жажда мщения затмила разум бойцов. Мы этого не знали. Получилось, что информацию о противнике мы имели, а вот информацию о настроениях советских солдат не собирали. Да это и в голову не приходило.
Операция завершилась, можно сказать, успешно — было взято много разнообразного оружия, боеприпасов и снаряжения, медикаментов, пропагандистской и учебной литературы, документов и даже денег. К сожалению, не было только пленных — вся бандгруппа (34 человека) была полностью уничтожена, хотя в процессе боя некоторые бандиты оказывали слабое сопротивление и готовы были сдаться. Командиры разведбата и личный состав наших трех боевых групп, принимавших участие в операции, погасить выброс эмоций солдат-разведбатовцев не смогли, действительно, не бросаться же под свои автоматы. Таким образом, мы потеряли возможность получить интересующую нас информацию, допросив захваченных бандитов с европейскими чертами лица, которые там были (предположительно иностранные инструкторы или советники). А это было очень важно, чтобы подтвердить или опровергнуть имевшиеся у нас разведданные о поддержке контрреволюционеров в Афганистане европейскими, а может быть, и американскими организациями. То, что моджахедов поддерживают арабские страны и в их рядах воюют арабы, нам было известно однозначно, но арабов и афганцев по внешности не различишь. А вот европейцы — это же совсем другое дело. Короче, данная операция еще раз продемонстрировала, что в жизни мелочей не бывает. Горький опыт!» [7]
А. И. Ткачев, подполковник Главного разведывательного управления Генштаба ВС СССР:
«Во время пребывания в Афганистане в 1981–1983 гг. мне довелось участвовать во многих операциях, проводимых разведорганами против одного из полевых командиров афганского сопротивления Ахмад Шаха Масуда и его группировки. В ходе одной из них первому из советских военных разведчиков удалось установить с ним личный контакт. О чем расскажу подробнее.
В ущелье Панджшир было проведено несколько военных операций, которые, как правило, заканчивались выводом советских и правительственных войск из «освобожденных районов» с тяжелыми боями и большими потерями в живой силе и технике. Практически ни одна операция против Масуда положительного конечного результата не принесла, хотя советские войска регулярно овладевали Панджширом.
В то время, когда я работал в разведывательном центре в Кабуле, мы добывали достоверные разведданные о вооруженных формированиях моджахедов. Однако в связи с установкой «сверху» отыскивать только положительные тенденции развития военно-политической обстановки и афганского общества, эти данные докладывались в приукрашенном виде уже из разведцентра. В последующем они препарировались и искажались при обобщении в Пятом управлении ГРУ и Генштабе до такой степени, что не имели ничего общего с первоначальными. Никто не хотел брать на себя ответственность и докладывать истинное положение дел, да и высшее военное руководство достоверным разведданным не хотело верить. Была дана официальная установка — отражать в докладах положительные тенденции, которых фактически не было. Желаемое выдавалось за действительное. А между тем из Панджшира систематически вывозили раненых и трупы наших солдат и офицеров. Но это не очень-то беспокоило наших руководителей.
6
ХЛД — Служба государственной безопасности ДРЛ. — А. Ж.
7
Лобачев Г. С.Команда «Карпаты-1». Одесса: Астропринт, 2006. С. 89–92.