Страница 2 из 61
— На Иванов день будет четырнадцать, — незамедлительно ответил Темпл.
— Это же как раз через две недели.
Темпл молча кивнул.
— Я женился на Беатрис за год до этого, — продолжал Гарри, глядя в темную пустоту камина, словно вся его жизнь лежала там, на куче угля, готовой запылать, если теплая погода сменится холодом.
— Насколько помнится, я поступил к вам на службу, когда леди Росс… гм… ожидала леди Индию.
— Ммм… прошло почти пять лет после смерти Беа.
Темпл что-то пробормотал.
— Пять лет — долгий срок, — произнес Гарри, и карие глаза за линзами очков потемнели. — Дети становятся неуправляемыми. Бог свидетель, меня они вообще не слушаются, а Герти и Джордж с трудом справляются с близнецами и Мактавишем, что уж говорить о Диггере и Индии.
Брови Темпла слегка приподнялись. Он догадался, к чему клонится разговор, но не мог понять, какую роль в этом деликатном вопросе маркиз отводит ему.
Гарри глубоко вздохнул, потер нос, повернулся и направился к глубокому зеленому кожаному креслу, стоявшему за письменным столом. Сев, он махнул рукой на блокнот Темпла.
— Я решил, что детям необходимо женское внимание. Хочу, чтобы ты помог мне найти такую женщину.
— Гувернантку?
Гарри поджал губы.
— Нет. После того как во время пожара погибла мисс Рейнольд… нет. Детям необходимо время, чтобы оправиться от этого кошмара. Женщина, о которой я говорю… — он взглянул на миниатюру, стоявшую в углу стола, — будет маркизой. Детям нужна мать, а мне…
— Жена? — негромко подсказал Темпл, поскольку Гарри умолк. Несмотря на все свои намерения не углубляться в переживания хозяина, Темпл за долгие годы искренне привязался к Гарри и его выводку из пяти маленьких озорников. Темпл хорошо знал, что Гарри испытывал к своей покойной жене пусть и не всепоглощающую любовь, но чувство, достаточно сильное, чтобы скорбеть о ней на протяжении пяти лет, после того как она умерла родами.
— Да, — вздохнул Гарри, обмякнув в уютных объятиях кресла. — Я женился поздно, но должен признать, что мне нравилось быть семьянином, Темпл. Трудно поверить, что такое говорит человек, которому день и ночь докучает буйный выводок детей, но в последнее время я чувствую себя одиноким. Мне не хватает женщины. Жены, — поспешно поправился он, слегка наморщив лоб. — Я пришел к выводу, что есть только один ответ на мое естественное желание и необходимость приструнить детей — жена. Вот поэтому я и хочу, чтобы ты записал объявление и поместил его в местную газету. Как она называется? «Долфинз-Деррь-срдейли»?
— «Рэмс-Боттом-газетт», сэр, потому что выпускается она в городишке Рэмс-Боттом, расположенном, насколько мне известно, примерно в восьми милях западнее. Однако должен признаться, что я слегка сбит с толку вашим решением искать леди, достойную титула маркизы, по объявлению в газете. Мне всегда казалось, что джентльмен вашего положения ищет жену в высшем обществе, а не помещает объявление в газете, преимущественно занятой дискуссиями на сельскохозяйственные темы.
Гарри отмахнулся:
— Я думал об этом, но не желаю пока появляться в городе.
— Но у вас наверняка есть друзья, знающие подходящих кандидаток…
— Нет. — Гарри откинулся на спинку кресла и положил ноги на стол. — Я уже искал среди родственниц своих друзей, но ни одна из них не подходит: одни слишком молоды, а другие готовы выйти за меня исключительно ради титула.
Темпл окончательно растерялся.
— Но, сэр, эта женщина станет маркизой, матерью ваших еще не рожденных детей…
Гарри с грохотом опустил ноги на пол, выпрямился и сердито сверкнул глазами на секретаря.
— Больше никаких детей! Я не собираюсь проходить через это снова и не намерен жертвовать на этом алтаре еще одной женщиной! — Он снова уложил ноги на стол. — У меня нет времени подыскивать себе жену традиционными способами. Я рассчитываю обзавестись супругой до того, как в округе узнают, кто я такой, до того, как попадусь на глаза всем этим цепким искательницам титула. Скоропостижная смерть кузена Джерарда, завещавшего мне этот дом, подарила мне идеальную возможность найти женщину, которая нуждается в муже так же сильно, как я нуждаюсь в жене. Мне нужна женщина порядочная, благородных кровей, но не обязательно древнего знатного рода — вполне подойдет семейство сельских аристократов. Она должна любить детей и должна хотеть… эээ… вступить со мной в интимные отношения.
— Но… — произнес Темпл, в замешательстве широко разведя руками, — но леди, вступающие в интимные отношения, часто зачинают детей…
— Я позабочусь о том, чтобы моей жене не пришлось подвергаться пытке родами, — небрежно ответил Гарри и вдруг вздрогнул — где-то неподалеку сильно хлопнули дверью, и по коридору мимо кабинета с топотом пронеслась сразу сотня слонов. — Записывай, Темпл. «Требуется: порядочная образованная женщина в возрасте от тридцати пяти до пятидесяти лет, которая желает соединиться узами брака с мужчиной сорока пяти лет, крепкого здоровья и со средствами, достаточными, чтобы обеспечить ей комфортабельную жизнь. Любовь к детям обязательна. Претендентки могут направлять подробные сведения о себе и рекомендации на имя мистера Т. Харриса в Рейвинге. Собеседование будет назначено на следующую неделю». Это подойдет, как по-твоему? Ты можешь сам сортировать претенденток — оставляй мне только тех, кого сочтешь подходящими. Я с ними побеседую и откину тех, кто не годится.
— Сэр, — в полнейшем недоумении произнес Темпл. Он не знал, как отговорить хозяина от такого неудачного способа поисков. — Я… а что, если… откуда я знаю, кого из них вы сочтете подходящей?
Гарри нахмурился.
— Я уже сказал тебе, что мне требуется! Женщина порядочная, умная и любящая детей! Я бы не отказался от определенной привлекательности, но это не обязательно.
Темпл проглотил остальные возражения и только робко спросил:
— А где вы желаете беседовать с претендентками? Уж конечно, не здесь, не в Эшли-Корме?
Гарри, сощурив глаза, провел пальцем по колонке цифр. Управляющий его покойного кузена крал слишком много.
— Этого злодея следует повесить — надо же было так истощить имение! Что ты спросил? О нет, любая разумная женщина только глянет на это уродство и убежит, вопя от ужаса. Подыщи что-нибудь в городе — место, где можно будет встретиться с дамами и спокойно с ними поговорить. Разумеется, с каждой по отдельности. Групповые встречи не подойдут ни под каким видом.
— Разумеется, — согласился Темпл и, спотыкаясь, вышел из комнаты. В голове у него все перепуталось, и единственное, что хоть как-то подбадривало, — это мысль, что жена Гарри, кем бы она ни оказалась, непременно потребует, чтобы в этом доме провели хорошую уборку. От чердака до подвала.
Гарри только собрался сделать пометки о первых неотложных нуждах поместья, как раздался высокий пронзительный вопль, выдернувший его из кресла. Гарри подскочил к двери и столкнулся в дверном проеме с Темплом.
Секретарь как-то жалко улыбнулся, и Гарри немного растерялся.
— Дети… кто-то ранен?
— Павлины, — лаконично ответил Темпл.
Гарри моргнул и успокоился.
— Павлины? О, павлины. Да, точно, они орут как сумасшедшие. Я думал, кто-то из детей…
Его слова оборвал очередной вопль, от которого просто кровь застыла в жилах. Прежде чем Гарри смог вдохнуть, мимо него по коридору промчалась большая сине-зеленая птица. Перья ее когда-то великолепного хвоста были повыдерганы, а оставшиеся — перепачканы грязью. Вслед павлину неслись уханье и крики — трое младших детей с грохотом мчались за несчастной птицей. Энн остановилась у широкой изогнутой лестницы, запрокинула голову и издала жуткий вопль, от которого волосы Гарри встали дыбом.
— Это кричит не павлин, сэр. Это кричат дети.
Гарри тихонько прикрыл дверь и прислонился к ней спиной. Сквозь толстые доски все равно проникали крики взбудораженного павлина, которого гоняли по холлу трое шумных детей.
— Пиши объявление, Темпл.
Раздался громкий птичий вопль, следом загрохотало что-то керамическое, упавшее на мраморный пол холла и разбившееся вдребезги. Гарри кинулся в свое убежище.