Страница 20 из 34
Губернатор рассмеялся:
— Я ставлю сто фунтов, что вы их не найдете, если не станете следовать моим рекомендациям.
— Я же ставлю пятьсот фунтов против, сэр. Этот господин является свидетелем нашего соглашения, если, конечно же, он не желает сам сделать ставку. Я должен их найти, иначе как я могу появиться в Лондонском клубе путешественников без моей chair-and-umbrella-pipe, которой мошенники меня лишили! Goon, Чарли, вперед!
Ночь была темная, но с помощью факелов мы вскоре достигли того места, где обнаружили лодки.
— Видите, что я был прав? — вскричал Раффли, указывая на уже пустое место. — Если бы мы продырявили эти лодки, нам бы не составило большого труда схватить этих мерзавцев и вернуть Моламу и мой зонт!
— Все не так плохо, сэр! Быть может, нам все-таки повезет, и мы заполучим ваш зонт обратно, — успокоил я его.
Каноэ было спущено на воду и нагружено поклажей.
Затем Раффли, я, Калади и два гребца, отменно знавших реку, взошли в лодку. Остальные отправились обратно; факелы были укреплены на носу и на корме лодки, после чего наше ночное путешествие началось.
Река была неглубокая, но быстрое течение несло маленькую лодку со скоростью парохода; в то же время мы не забывали осматривать берег. Так прошла ночь, и с наступлением утра мы затушили факелы. Река из-за впадения в нее множества ручейков и речек стала шире, больше появилось судов. Ближе к полудню мы достигли Чилава; следов разбойников, однако ж, не обнаружили.
В гавани стояла наша паровая яхта. Мы подплыли к ней и поднялись на борт.
Штурман замер в приветствии на трапе; легкое постукивание, раздававшееся из машинного отделения, говорило, что унтер-офицер, ответственный за машину, подготовил ее к действиям, самым незамедлительным.
— Огонь под котлом? — был первый вопрос Раффли.
— Yes, сэр!
— Видели «Хай-ян це»?
— Yes.
— Где?
— От Коломбо держался рядом вплоть до острова Кальпетти. Правда, затем я вынужден был повернуть сюда, чтобы принять вас на борт. Китаец бросил якорь здесь же и отправил две лодки вверх по реке.
— А! Они вернулись?
— Уже с восходом.
— Что они привезли?
— Не знаю, они нарастили борта.
— Джонка затем подняла якорь?
— Да.
— В каком направлении они отправились?
— Прямо на север. Я шел за ними более часа и убедился, что парни выбрали скользкую дорожку. Если бы они пошли на юг, у меня было бы подозрение, что… что…
— Ну, что…
— Что возможно единственное. Едва я вернулся, пришла барка с известием, что на острове Карайтиву [58]позавчера вечером совершено преступление. Поздним вечером у побережья легло в дрейф судно, откуда были спущены три лодки с какими-то дикими типами, которые напали на контору и украли все деньги и драгоценности.
— Кто были эти люди?
— Малайцы, предводительствуемые китайцем.
— А судно?
— В темноте узнать было трудно, но даже неточное описание совпадает с «Хай-ян це».
— Это они!
— Китаец продолжит путь на север?
— Это маскарад! Он повернет и будет держать курс на юг, в этом можешь быть уверен, Том. Китаец — умный малый, это он доказал еще тогда, у Карайтивы, когда, несмотря на встречные ветры и опасность бури, просто дрейфовал, вместо того, чтобы встать на якорь. Такой маневр простителен лишь янки, которым никогда не придет в голову, пригоден ли корабль для путешествия в бурю. Возьми вещи из каноэ, Том, и прикажи выходить из гавани. Мы идем на запад.
— На запад? Но почему? — удивленно спросил Том.
— Потому, — коротко ответил Раффли.
Его предчувствия были бы сейчас, начни он о них говорить, попросту не поняты.
Наши вещи были погружены из каноэ на яхту, и оба гребца, выполнив свою задачу, тотчас же отчалили. Затем заскрипел якорный ворот, громыхнула цепь, и маленькое, стройное судно устремилось между стоявшими в гавани судами к выходу.
Как только мы оказались в открытом море, ко мне подошел Раффли.
— Вы знаете, Чарли, почему я решил плыть на запад?
— Вы хотите перерезать китайцу курс, в то время как он повернет с севера на юг.
— Так вы тоже обуяны моими предчувствиями?
— Возможно. Вначале я сомневался, но после всего, что видел и слышал, я записал китайца в пираты. То, что мы его преследуем, разумеется само собой, но можем ли мы это делать в одиночку?
— Вы боитесь, Чарли?
— Pshaw!
— Ну, итак? Мы возьмем джонку сами. Если, идя со скоростью шестьдесят узлов, мы их не встретим, значит, мои расчеты были неверны. В таком случае мы будем вынуждены перелечь на юг.
— Собственно, в этом случае наш разрыв составит примерно пять часов, наверстать их нам будет крайне тяжело.
— Вы действительно полагаете, что я стану предпринимать что-либо ошибочное? «Хай-ян це» не сможет слишком удалиться от берега, а в его курсе не может быть никаких сомнений.
— Китаец будет огибать остров с востока…
— И все-таки пойдет на юг, поскольку на севере ему придется туго из-за северо-восточного муссона.
— А потом возьмет курс на восток, — возразил я в запальчивости.
— На восток? Не думаю. Он должен идти на северо-восток, в каковом направлении, вне всякого сомнения, находится его гнездо.
— Вы забываете о муссоне, сэр, который будет дуть ему прямо в лицо. Он пойдет на восток, а потом сделает левый поворот на север.
— Very well [59], Чарли, я вижу, что в морских вопросах вы не абсолютнейший профан.
— Вы думаете? В таком случае мой совет — не уходить далеко на запад, сократить отрыв, поскольку мы идем прямо к Галле, который он обойдет стороной; далее надо пройти прямо на мыс Сандер-Хед, затем на Тангаллу и Хамбантоту и ждать у восьмидесятого градуса.
— Вы — светлая голова, Чарли! Я начинаю подумывать о том, что в вас таятся очень хорошие задатки морского офицера. Вы абсолютно правы, и я не премину последовать вашему совету. Идемте!
Мы прошли на ют, где Том стоял в рубке за штурвалом.
— Курс ост-зюйд-ост, Том!
— Well, сэр; но это же означает, что мы идем прямиком на Галле!
— Не прямиком, а лишь рядом. Как обстоят дела с «Долговязой Харриет», Том?
— Как они должны обстоять, сэр? — в свою очередь, спросил тот. — Полностью вычищена, впрочем, можете проверить сами, — указал он на сверкающий ствол корабельной пушки, укрепленной на кормовой палубе. — Но что значат блеск и чистота, когда нет настоящей работы? Если в ближайшее же время не представится возможность дать ядру потанцевать, я не поставлю и пенни за последующие выстрелы из Харриет; она могла заржаветь!
— Твоему горю можно помочь, мой мальчик! Заряди-ка ее, но холостым!
— Вы серьезно, сэр?
— Абсолютно! — кивнул Раффли.
Штурман закрепил руль и поспешил к своей пушке.
Стоило видеть, с какой радостью он загонял снаряд и какая счастливая улыбка озарила его лицо.
— Ожидается бой? — меж тем спросил он.
— Возможно!
— Блестяще, сэр! Я думаю, не может и речи быть о каких-то выстрелах, когда начнет говорить моя Харриет.
— Но как же быть в таком случае с управлением? Управление и канонирство — вещи несовместимые.
— О, здесь есть выход. Билл еще не свихнулся окончательно и прекрасно может управлять кораблем по команде. Можете его проверить.
— А в бою, когда скорости и точность решают многое?
— И тогда тоже.
— Пусть будет так!
Незаметно подкрался вечер с яркими южными звездами. Путешествие наше протекало спокойно, и, когда на следующее утро мы поднялись на палубу, то увидели Тангаллу. Сбоку, с подветренной стороны, дымил французский пароход. Мы сбавили обороты, но и он, заметив нас, замедлил ход. Его капитан, стоя на шканцах [60]и пользуясь безветрием, спросил, не прибегая к помощи рупора, но приложив ко рту ладони:
— Эй! Что это за пароход?
58
Карайтиву — здесь имеется в виду остров с таким названием у западного побережья Шри-Ланки, в Манарском заливе.
59
Очень хорошо! (англ.).
60
Шканцы — часть верхней палубы военного судна между грот-мачтой (второй от кормы) и бизанью (ближайшей к корме мачтой), где совершаются официальные морские церемонии.