Спасительная любовь

— Прошу прощения, — сказал он, и его голос был холоднее, чем выражение его лица, — но я нахожу, что слепое доверие может приводить к фатальным ошибкам.

Оливия задрожала. Как могли эти любимые глаза смотреть так страшно? По какой причине в них появился стальной блеск? Он сделался таким суровым, словно память, которую он утратил, была здесь ни при чем и значила для него не больше, чем бесплодный кусок земли.

— Вы что-то вспомнили? — спросила его леди Кейт.

— Нет. Но я не думаю, что вы будете спорить со мной, не так ли, ваша светлость?

Леди Кейт улыбнулась в ответ.

— Не буду. За несколькими исключениями, я никогда никому не доверяла. Это, мне кажется, неожиданность для вас.

Он пожал плечами:

— Может быть. Этот человек мне незнаком, а потому может причинить вред не только мне, но также моей жене и ее друзьям.

— Вашей жене? — удивился Кит.

Оливия перестала дышать.

Грейс взяла Брэкстона за руку.

— Да. Разве вы не знаете? Оливия — графиня Грейсчерч. Странно, но единственное, что граф помнит, — это что он женат. На Оливии.

Кит несколько раз кивнул, глаза у него широко раскрылись.

— Конечно.

— Как вы могли не знать этого? — спросил Джек.

Брэкстон заерзал.

— У меня не было возможности видеть ее, Джек. Участвовал в кампании, вы же знаете.

Грейс невозмутимо повернулась к Джеку.

— Я не знаю, доверитесь ли вы моему слову, милорд, но Кит — верный друг. Он честно служил под началом моего отца и был ранен под Тулузой. Я уверена, что вы можете доверять ему.

Даже этот новый Джек не стал возражать ей — такое действие оказывала на людей Грейс.

— Спасибо, мисс Фэрчайлд. Вашего слова мне достаточно. Но как могло случиться, что моя семья не знает, где я был? Разве я не сообщал им?

Брэкстон покачал головой:

— Нет, со времени вашего пребывания при неаполитанском дворе. Тогда я видел вас последний раз.

Джек уставился на него, явно не в силах говорить.

— Зачем семья призывает его вернуться домой? — спросила Оливия.

Ответа ей пришлось подождать, потому что появились слуги со всем необходимым для чая, Финни проследил за неукоснительным выполнением ритуала и затем удалился, закрыв за собой дверь. Все это время беспокойство Оливии росло.

Брэкстон взял рюмку мадеры.

— Они просили меня отыскать его, потому что маркиз был серьезно болен, — сказал он. — Сейчас ему лучше, но семья считает, что графу следует быть дома.

Джек кивнул.

— Я полагаю, маркиза, как всегда, была ему опорой.

— Она… немного не в себе.

Он только пробормотал:

— Еще одна причина торопиться домой.

— Вы возвращаетесь домой? — спросил Кит, оглядывая всех, чтобы увидеть на лицах подтверждение.

— Не сразу, — спокойно сказал Диккан.

Джек покачал головой:

— Нет. Не стоит подвергать семью опасности. Я свяжусь с ними, как только выясню, что происходит.

Брэкстон повернулся к Грейс.

— А что происходит?

— У нас затруднения, — ответил Диккан вместо нее. — Поэтому мисс Фэрчайлд и связалась с вами. Она рекомендовала вас для одной деликатной операции, которую мы задумали. Джеку действительно нужно попасть в Англию, но для этого потребуется нечто большее, чем место в пакетботе. Так что нам потребуется ваша помощь.

Брэкстон кивнул:

— Я с радостью помогу. Не могу сказать вам, как его семья будет рада узнать, что мы его нашли.

Эти слова заставили Джека вскочить.

— Нет, — сказал он и посмотрел на Оливию. — Им пока не надо знать. Сначала я побываю в штабе конногвардейского полка. Сразу же после прибытия в Лондон.

Оливия оказалась на ногах прежде, чем осознала это.

— Нет!

Джек подошел к ней и провел, ладонью по ее щеке.

— Да, Лив. Я не знаю, как оказался здесь. Ты не знаешь. Существует только один способ выяснить это, и я воспользуюсь им.

Она знала, что он видит страх в ее глазах. Она думала, он спросит ее, почему она боится. Но он не спросил. Он только быстро поцеловал ее в губы и улыбнулся.

— Поверь мне. Чем скорее я поговорю с начальством, тем скорее все уладится. Вы устроите это для меня, Диккан?

Оливия услышала, как Диккан обиженно вздохнул.

— Да, Джек. Я устрою это. Но до тех пор обещайте мне вести себя хорошо и не пытаться самому решить эту головоломку.

Джек улыбнулся ему.

— Я постараюсь, если смогу, Диккан. Но не знаю, что вспомню за это время. Могу только обещать — я сделаю все возможное, чтобы защитить этих леди, пока не узнаю все.

«Надо сказать ему, — думала Оливия. — Показать депешу. Пусть поймет, что, явившись в штаб, он может подписать себе смертный приговор».

Она повернулась к Грейс, надеясь на поддержку. Но Грейс покачала головой. Здоровье Джека по-прежнему было в опасности.

Подавленная растущим убеждением, что она предает Джека, что бы ни сделала, Оливия молчала.

Поздно вечером Диккан Хиллиард сидел в слабо освещенной библиотеке с одним из тех людей, которых привлек для исполнения своего плана. Барон Терек был среднего роста и среднего телосложения. Лишенный ярких красок, он ускользал от описания даже после недавней встречи с ним.

Барон смаковал коньяк.

— К утру все будет готово? — спросил он.

Закинув ногу на ногу и устроившись в кресле поудобнее, Диккан рассматривал светлый коньяк «Деламен», который Терек налил ему.

— Они должны быть в Лондоне к началу следующей недели.

— Прекрасно.

Диккан, нахмурившись, оторвал взгляд от коньяка.

— Вы все еще настаиваете на том, чтобы отправить их к леди Кейт?

— Это самое удачное решение.

— Возможно, для вас. Вы считаете — они заслуживают, чтобы их использовали в качестве приманки?

Терек отмахнулся от опасений Диккана.

— За домом будут наблюдать. Зачем без надобности пугать их?

— Потому что мы не знаем, что рассказал Чемберс. Вы его не видели. Я видел, и, поверьте, его смерть не была легкой. К тому же граф заявил, что непременно пойдет на Уайтхолл. Его враги до сих пор ускользали от нас. Я не хочу рисковать.

— Сейчас игра идет на нашем поле. Не бойтесь, Хиллиард. Все готово. Благодарю вас за то, что пришли ко мне с этим, но дальше уже не ваша забота.

Диккан не был в этом уверен, но у него были связаны руки.

Если что-нибудь случится с Кейт, он никогда не простит Тереку. Или себе — за то, что обратился к нему.

На следующее утро, еще до рассвета, план начал осуществляться. В Остенд была отправлена карета с подставными лицами, как бы напуганными и выехавшими в большой спешке; далее они должны были пересесть в рыбацкую лодку и отплыть в Маргит. Трэшер, поставленный наблюдать из окна над входом, сообщил, что наживка проглочена. Как только карета с отвлекающими лицами отъехала от дома, вслед за ней устремились вдруг возникшие из темных закоулков мужчины. За ними вдогонку, в свою очередь, пустился майор Брэкстон, который должен был доехать до Гента, дабы увериться, что они не повернут назад.

Леди Кейт на глазах у всех отправила часть своих слуг готовить дом в Мейфэре, сама же отправилась медленным рейсом на одной из комфортабельных барж до Антверпена, а оттуда — на пакетботе домой. Одетые в грубое платье, в деревянных башмаках, Оливия и Джек присоединились к слугам по дороге до канала, а там поднялись на борт баржи с грузом зерна. За ними никто не следил.

Только к концу дня Хирург получил известие, что тот, за кем они охотились, исчез.

— Мы проверили везде, — уверял его худосочный человечек с крысиной мордочкой. — В Брюсселе их нет. Никто не знает, куда они делись.

Он нашел Хирурга в арендуемой им комнате укладывающим вещи, словно тот собирался на уик-энд поохотиться.

— Не важно, — отвечал ему Хирург. — Я точно знаю, куда они явятся.

Худосочный, казалось, еще больше съежился.

— И?..

Хирург уложил еще несколько ножей под фальшивое дно своего чемодана.

— Маленький слуга закончил свою жизнь как бесценный источник информации. У графа Грейсчерча было то, что нам нужно. Но слуга не знал, где оно находилось. Однако он смог сказать, что все вещи, которые были у нашего друга на поле сражения, оказались в распоряжении его жены. — Он аккуратно подровнял стопку шейных платков, прежде чем положить их в чемодан. — Я также узнал, что граф собирается совершить самоубийственный поступок — явиться на Уайтхолл, а это значит, что он все еще ничего не помнит. Если бы вспомнил, то и близко не подошел бы к этой улице. — Разгладив одежду, он закрыл чемодан. — Не думаю, что ему это удастся.