Любишь или нет?

— А ты самый соблазнительный мужчина, — призналась в ответ Мейбл. — С первого взгляда на тебя я поняла, что мечтала именно о таком мужчине.

— Завтра… — заикнулся Ралф.

— Не будем говорить о завтрашнем дне, хорошо? — прервала она его.

— Я подумал о том, что завтра мне предстоит вспомнить всю свою жизнь, — сказал он.

— Но не сейчас, — робко попросила Мейбл.

— Нет, не сейчас, — согласился Ралф, тихо засмеялся и накрыл ее своим телом.

На этот раз он заставил ее кричать от восторга так громко, что, наверное, слышно было во всем доме. Но его это не останавливало. Не зная удержу, он доводил ее до экстаза и начинал все сначала. Мейбл дрожала всем телом, собственная ненасытность пугала ее, но и приятно удивляла. Она не знала, что так бывает…

— Ты на удивление отзывчивая женщина, — сказал неутомимый Ралф. — Я не могу оторваться от тебя.

Он опять целовал ее губы, шею, плечи и грудь, ласкал ее бедра, заставляя вздрагивать от нарастающего желания. Мейбл испытывала неведомое раньше наслаждение и жадно приникала к его губам, словно пыталась выпить его душу. Они любили друг друга снова и снова. Но вот наконец плавно опустились на подушки, не разнимая тел.

— Мне никогда не приходилось испытывать такое… — пролепетала она. — Я и не знала, что так можно.

— Я рад. Давай выясним, чего еще ты не знаешь.

— Боюсь, мой прежний опыт покажется тебе смешным, — сказала Мейбл и покраснела, хотя в темноте спальни Ралф этого не видел…

Он проснулся с первыми лучами солнца, осветившими спальню. Не открывая глаз, он медлил, боясь разбудить женщину, чье обнаженное тело покоилось рядом. Воспоминание о прошедшей ночи вызвало на его губах улыбку. Пожалуй, он превзошел самого себя, хотя попытка вспомнить что-нибудь подобное из прошлой жизни не увенчалась успехом. Да, похоже, вопреки прогнозу врача, память к утру не восстановилась. Но в данную минуту он не сожалел об этом. Он вообще ни о чем не сожалел.

Мейбл пошевелилась, и Ралф открыл глаза. Ее голова лежала у него на груди. Он увидел, как затрепетали ее длинные ресницы.

— Уже утро? — спросила она сонным голосом, не в силах поднять тяжелые веки.

— Утро наступает быстро, когда засыпаешь под утро, — ответил он.

Громкий звон будильника заставил его вздрогнуть.

— Что за черт?!

— Всего лишь мой будильник. — Мейбл протянула руку к часам на тумбочке и прихлопнула кнопку звонка. — Семь часов, пора вставать и заниматься делами.

— Ты принесла сюда будильник? — удивился Ралф и обнял ее, чтобы удержать рядом с собой.

— Да, самые любимые вещи я привезла сюда.

Он не понял, что имела в виду Мейбл. Видимо, она никак не могла до конца проснуться, и выяснять, почему ей понадобилось переносить свои вещи в его номер, было бессмысленно.

— Тебе, наверно, лучше уйти, — вдруг сказала она, зевнула и открыла глаза, — не нужно, чтобы нас видели вместе. Надо спуститься вниз и проверить, на месте ли кухарка.

Сделав усилие, Мейбл села в постели, и Ралф получил возможность увидеть ее наготу при свете дня. В солнечных лучах белизна ее кожи обрела розовый оттенок. Тяжелые черные волосы струились по гибкой спине до узкой талии. Он залюбовался ею. Темные соски и припухшие губы напрашивались на поцелуи.

— Если ты будешь так смотреть на меня, никто в гостинице не — дождется завтрака, — предупредила Мейбл.

— Можно подумать, меня это волнует, — сказал он и потянулся к ней.

Она выскользнула из его объятий.

— Я говорю серьезно. Живо убирайся в свой номер, чтобы я могла начать свой трудовой день!

— Мне убираться?! — возмутился Ралф и огляделся.

Действительно, комната сильно отличалась от той, куда его поселили ночью.

— Каким образом я оказался здесь?

Его потрясение было очевидным, и у Мейбл не возникло желания пошутить на эту тему.

— Что случилось?..

— Понимаешь, я был уверен, что вошел ночью в свой номер, — сказал Ралф, силясь сообразить, как могло получиться, что он оказался в другой комнате.

Мейбл моргала длинными ресницами, ничего не понимая.

— После твоего ухода я спускался на кухню за курткой, в кармане которой лежал пистолет.

— Господи, я совсем забыла про него! — досадуя на себя, воскликнула она.

— Я хорошо запомнил номер своей комнаты и ее расположение!

Выскочив из постели в чем мать родила, Ралф устремился в коридор и посмотрел на номер, висевший на двери. К счастью, в коридоре никого не оказалось.

— Все правильно, там висит пятерка, это номер моей комнаты! — сказал он, вернувшись в постель.

Мейбл накинула халат и вышла в коридор, чтобы убедиться в этом самой.

— Как странно, — произнесла она. — Кто мог перевесить номера наших комнат? Ведь все уже спали в тот час.

— Видишь ли, — осторожно начал Ралф. — Когда я поднялся наверх, то заметил возле двери своего, как я считал, номера какого-то человека. Возможно, это он поменял.

Ралф не решился сказать ей о том, что человек исчез так же внезапно, как и появился. О таинственном хохоте, который донесся до него из глубины дома, говорить тоже показалось ему глупым.

Мейбл покраснела.

— Ты хочешь сказать, что у тебя не было намерения…

— Вот именно! Я был уверен, что это ты залезла ко мне в постель. Но выгнать тебя еще раз у меня не хватило сил.

— Я думала то же самое, но о тебе, — пробормотала Мейбл.

Они смотрели друг на друга смущенно и растерянно. Первым отвел глаза Ралф.

— Мне следует уйти.

Он быстро натянул трусы, накинул куртку на голые плечи, но в последний момент, когда уже собрался уходить, Мейбл преградила ему дорогу.

— Остановись. Давай все выясним. Кажется, я догадываюсь, о чем ты сейчас подумал.

— Полагаешь?

— Да, тебя тревожит, что я заподозрила, будто ты сам перевесил номера комнат.

Такая мысль ему в голову не приходила, но Ралф промолчал, вопросительно глядя на нее.

— Нет, я так не думаю. Ты бы не стал обманывать меня.

Его поразило искреннее доверие, прозвучавшее в ее голосе и написанное на ее лице. Если бы только не эта чертова амнезия! Беспамятство начинало серьезно беспокоить Ралфа. Как он может рассчитывать, что его отношения с Мейбл не ограничатся одной ночью любви, если он ничего не знает о себе.

— Тогда кто, по-твоему, мог это сделать? — спросил он и усмехнулся. — Привидение? Или международный террорист?

Мейбл покраснела и потупила глаза.

— Боюсь, что Айви могла видеть тебя, когда ты спускался на кухню. — Она вздохнула. — Понимаешь, в последнее время тетушка все чаще повторяла, что мне пора обзавестись мужчиной.

— Да, я имел возможность убедиться в этом ночью. — Ралф улыбнулся и покачал головой. — Но человек, которого я видел, не был на нее похож. От его фигуры исходило странное свечение. Исчез он тоже как-то загадочно быстро, словно растворился в воздухе.

Мейбл побледнела и прислонилась к двери. Ралф не решился обнять ее, он просто ждал объяснений.

— У меня есть только два предположения. Тот, кого ты разыскиваешь, решил тебя разыграть.

Зачем преступнику потребовалось разыгрывать с секретным агентом комедию, если он мог попросту прикончить его прошлой ночью? Этого Ралф не понимал.

— А второе? — с надеждой спросил он.

— Моя тетушка сказала бы, что ты встретил одного из ее старых дружков.

— Дружков?

— Ну да! — сказала Мейбл смущенно. — Она продолжает с ними общаться в доме, хотя они все давно поумирали.

Предположение, что ночью он мог видеть привидение, должно было бы навести Ралфа на мысль, что кто-то из них сошел с ума. Но, вспомнив странности, которые сопутствовали появлению неизвестного человека, он сам был готов поверить в привидения.

— Поговорим об этом позже, — предложила Мейбл. — А сейчас я проверю, нет ли кого-нибудь в коридоре, прежде чем ты выйдешь. А заодно перевешу номера.

Через минуту Ралф Хоупс уже находился в своем номере, на двери которого снова висела большая цифра «5».

7

Несмотря ни на что Мейбл чувствовала себя в то утро счастливой. Пришлось, правда, прибегнуть к макияжу, чтобы скрыть тени под глазами, следы почти бессонной ночи. Но эти ухищрения могли обмануть кого угодно, только не тетушку Айви. Вопреки ожиданиям, тетка не стала досаждать ей своим любопытством, пока они обслуживали клиентов за завтраком, однако пристально наблюдала за ней. Когда закончилась суета, они вместе сели за кухонный стол, чтобы выпить по традиционной «чашечке кофэ», как выражалась Айви.