Не сегодня — завтра

Кладбищенские ворота были заперты. Они двинулись дальше, перешли через переезд и добрались до бассейна, потом до родительского дома, в котором теперь жил брат. В окнах было темно. Они постояли у садовой калитки.

— Наверно, они в отпуске, сказала Дельфина.

— Раньше мы обычно прятали ключ от подвала, — ответил Андреас. Особо не раздумывая, он открыл калитку. Та скрипнула, и Андреас вспомнил звук, который ничуть не изменился со времен его детства. Он прошел по саду и обогнул дом. Спустился по подвальным ступенькам, Дельфина осталась наверху. Ключ был там же, где всегда, — старый, проржавелый ключ.

— Спускайся, — позвал Андреас.

В подвале было темно, лишь сквозь окна просачивался слабый свет. Андреас сразу узнал этот запах — земли, плесени и бензина. Взял Дельфину за руку и осторожно повел ее наверх по внутренней лестнице. Дверь в дом оказалась не заперта. Андреас открыл ее и некоторое время постоял, прислушиваясь.

На кухонном столе стояли десяток цветочных горшков и небольшая красная пластмассовая лейка. Рядом лежала записка с указаниями, какие растения поливать раз в неделю, а какие чаще.

— Они наверняка в отпуске, — сказал Андреас. — Не будем зажигать свет. Если соседи увидят, позвонят в полицию.

— Пойдем отсюда, — ответила Дельфина.

Андреас вошел в гостиную. Подсчитал сложенные на столе газеты и сказал, что, скорее всего, брат на днях вернется. Вышел в коридор и поднялся на верхний этаж. Дельфина осталась внизу, сказав, что не горит желанием попасть в тюрьму. Потом все-таки поднялась за ним.

Воздух был теплым и застоявшимся. Глаза Андреаса привыкли к темноте, и он без труда ориентировался за закрытыми ставнями. Он стоял в своей бывшей комнате и осматривался. Кровать и письменный стол были на тех же местах, что и раньше, однако на стенах висели постеры неизвестных ему футболистов и поп-звезд. В комнате было убрано. Андреас вспомнил, что перед дальними поездками их все время заставляли убираться. Мать вычищала весь дом, словно боялась, что не вернется назад и оставит по себе грязь и беспорядок.

Дельфина подошла к Андреасу.

— Пойдем, — сказала она и потянула его за руку, — так не делают.

— Я здесь вырос, — ответил он. — Это моя комната.

— Была твоей, — сказала Дельфина. — Теперь ты на нее посмотрел. Может, пойдем?

— Я совсем не знаю детей брата, — признался Андреас.

Со своими племянником и племянницей он встречался всего несколько раз. На похоронах дедушки они держались скромно и незаметно. Однажды, несколько лет назад, к нему в Париж приехала вся семья. Он заказал для них номер, ходил с ними в музеи и не слишком дорогие рестораны. Но тогда он общался в основном с Вальтером и Беттиной. Дети казались ему очень спокойными, вежливыми, но неинтересными. Они явно скучали, когда он брался им что-нибудь объяснять или показывать. Бросали беглый взгляд и не обращали никакого внимания на то, что он говорил. В ресторанах они всегда выбирали уже известные им блюда и постоянно уставали, хотели пить или просились в туалет. Мысль о том, что это — продолжатели рода, его наследники, его потомки, всегда пугала Андреаса. Между тем Майе исполнилось восемнадцать. Он знал, сколько ей лет, потому что она родилась в том же году, когда он переехал в Париж. Лукас был тремя или четырьмя годами младше.

Ему надо было больше заботиться об этих детях, подумал Андреас, теперь уже слишком поздно. Они, разумеется, знали его не лучше, чем он их. Странный дядя в Париже, о котором отец всегда говорил с некоторым беспокойством в голосе. Если вообще говорил. Андреас никогда не был особенно близок с братом. Теперь же он чувствовал и необыкновенную близость, и в то же время, что теряет его. Он стоял посреди пустого дома.

— Все прошло, — сказал он.

— Пойдем, — еще раз проговорила Дельфина, однако теперь ее просьба была больше похожа на утешение.

Он медленно спустился следом за ней и вышел на воздух.

В отель они вернулись поздно. Дверь была заперта, и им пришлось звонить. Ночной портье оказался молодым человеком. Андреас спросил, как его зовут. Фамилия была ему знакома, ее носил один из его школьных приятелей. Молодой человек рассказал, что весной закончил службу в армии и осенью пойдет учиться. Пока же подрабатывает здесь. Андреас не стал говорить, что сам работал ночным портье. Это было в другом отеле, в другой деревне, в другое время.

На следующее утро они отправились в бассейн. Дельфина проплыла километр, потом прыгнула с трехметровой вышки. Было что-то трогательное в том, как она пыталась понравиться Андреасу. Он впервые почувствовал, что она младше его.

Они лежали на берегу реки и читали. Тело Андреаса еще не согрелось после купания, солнечные лучи, падавшие на спину и ноги, не пробирались внутрь, лишь кожа раскалялась от жары и почти светилась. Ему давно уже не было так хорошо. В полдень они купили жареных колбасок и сели за деревянный столик в тени деревьев.

— Куда теперь? — спросила Дельфина.

— Можно поехать погулять, — ответил Андреас. — В горы, на Боденское озеро или Рейнский водопад.

— Но ты же сюда не для этого приехал.

Андреас помолчал. Потом сказал, что в деревне ему надо кое с кем встретиться.

— С женщиной?

— Со старой подружкой.

Дельфина тяжело вздохнула:

— Так я и знала.

— Что знала?

— Что ты меня здесь бросишь. В самой глуши.

— Я тебя не бросаю. Эта история стара как мир. За последние двадцать лет я видел ее лишь однажды. И это было десять лет назад.

— Когда вы встречаетесь с ней?

— Пока я даже не знаю, здесь ли она. Может, она тоже в отпуске.

— Ты едешь из Парижа в Швейцарию, чтобы встретиться с ней, и даже не знаешь, здесь ли она?

Андреас сказал, что сходит позвонить Фабьен, скоро вернется. Пошел в раздевалку и взял мобильный. Набрал справочную, узнал телефон. При мысли о том, что сейчас будет говорить с Фабьен, Андреас занервничал. Несколько раз прошелся туда-сюда по широкой лужайке, а потом дошел до ее конца. Прильнул к проволочной сетке и посмотрел в начинающийся за ней лес. Пахло землей и гнилью. Набирая номер, он вдруг засомневался, правильно ли записал его. Фабьен сняла трубку. Представилась фамилией Мануэля. Андреас назвал себя, и на мгновение оба замолчали.

— Какой сюрприз, — сказала Фабьен, однако в ее голосе вовсе не было удивления, и Андреас не понял, обрадовалась она или его звонок пришелся некстати. — Как твои дела?

— Я здесь.

— Где здесь? В деревне?

— У бассейна.

Сказал, что хотел бы встретиться с ней. Есть ли у нее время? Она ответила, что Мануэль с Домиником уехали на озеро. Собирались вернуться к пяти. Андреасу стоит прийти и поужинать вместе с ними.

— Мануэль наверняка очень обрадуется.

— Вечером у меня не будет времени. Могу я зайти пораньше?

Фабьен немного помедлила, потом ответила, что она целый день дома.

— Тогда часа в три?

— Договорились.

Андреас вернулся к Дельфине и сказал, что договорился на три.

— Думаю, мое присутствие на этой встрече неуместно.

— Она замужем, — ответил Андреас. — Но тебе там наверняка будет скучно. Ты ничего не поймешь. А мы будем говорить только о прошлом.

После полудня в бассейне собралось много детей. Они играли в мяч и летающую тарелку, с визгом носились по лужайке.

— Ну что, пошли? — спросила Дельфина.

Сказала, что отдохнет в отеле. Андреас предложил, если у нее будет желание, вечером поесть рыбу на Нижнем озере. Он закажет столик. В тамошнем ресторане они часто отмечали семейные праздники.

День выдался душным, приближалась гроза. Андреас шел по кварталу, построенному по обе стороны объездной дороги. Фабьен пришлось объяснять ему, как идти. Когда он был маленьким, здесь были одни луга и поля.

Улицы района носили названия полевых цветов. Каждый дом был построен по-своему, и тем не менее все они выглядели одинаково — белые фасады и красные черепичные крыши. Дом Фабьен и Мануэля стоял в конце тупика. Сад был обнесен деревянным забором и с виду был чистым и ухоженным. На лужайке стояли пластиковая горка и синяя палатка.