Страница 39 из 78
— Я выжат как лимон, малышка. График сейчас очень интенсивный, скоро выйдет новый сингл. — Он положил пластмассовую коробочку с зубной ниткой на раковину и поцеловал Брук в щеку.
Она внезапно почувствовала себя оскорбленной. Да, она понимала: он вымотан месяцами непрерывной работы и разъездов. Но она тоже порядком устала от подъемов в шесть утра, и все же Джулиан молодой мужчина, а они не виделись три недели…
— Ясно. — Она принялась накладывать толстый слой густого желтого крема, который в каждом отзыве на сайте beauty.com рекомендовали как средство «без ароматических добавок», но муж клялся, что улавливает его запах из другой комнаты.
Вообще-то Брук не могла не признать, что и для нее такой исход стал облегчением. И не потому, что она не любила заниматься сексом с мужем — как раз очень любила, с самого первого раза. Это была одна из лучших сторон их брака, и, к счастью, тут ничего не менялось. Конечно, когда в двадцать четыре года занимаешься любовью каждый день, а то и по два раза, и не без неловкости остаешься на ночь в чужой квартире, — так это у многих так бывает, но они ничуть не охладели друг к другу в браке. Брук часто слышала, как подруги шутят насчет Новых способов уклониться от секса с мужем или бойфрендом, и смеялась вместе со всеми, но не понимала, как такое может в голову прийти. Ложиться в постель с мужем и заниматься перед сном любовью было долгожданной отдушиной после тяжелого дня. Да и вообще это самая светлая сторона в жизни замужней работающей женщины!
Но теперь она понимала подружек. Ничего не изменилось, и секс не стал хуже, просто они оба постоянно были без сил: в ночь перед отъездом Джулиан буквально заснул на ней — в середине процесса. Брук обижалась минуты полторы, а потом тоже отключилась. Они не сидели на месте, подолгу не видели друг друга и увлеченно делали карьеру. Брук надеялась, что это временно; когда Джулиан будет чаще приезжать домой, а она сможет сама планировать рабочие часы, все вернется на свои места.
Выключив в ванной свет, она пошла в спальню. Джулиан уже устроился в кровати с журналом «Гитарист», а под локоть ему пролез ликующий Уолтер.
— Смотри, здесь пишут про мою новую песню, — показал он страницу.
Брук кивнула, мечтая об отдыхе. Ритуал отхода ко сну у нее был по-военному четкий, выработанный для максимально быстрого засыпания. Включив кондиционер на максимальную мощность, хотя на улице была приятная прохлада, Брук разделась донага и залезла под необъятное двуспальное стеганое одеяло. Запив водой противозачаточную таблетку, она выложила к будильнику синие мягкие беруши и любимую атласную маску и, довольная, начала читать.
Когда она поежилась от холода, Джулиан нежно положил руку ей на плечо.
— Сумасшедшая, — сказал он с притворным раздражением. — Категорически отказывается понимать, что температура регулируется. Можно даже, страшно сказать, выключить кондиционер или лечь в футболке…
— Еще чего!
Все знают, что лучшие условия для сна — это прохлада, темнота и покой; стало быть, еще круче — трескучий мороз, чернильная мгла и гробовая тишина. А голенькой Брук спала с тех пор, как научилась стаскивать с себя пижаму; она не высыпалась, если (в летнем лагере, или в университетском общежитии, или ночуя у парней, с которыми у нее еще не было секса) приходилось спать в ночной рубашке.
Брук пыталась читать, но в мыслях невольно возвращалась к волновавшим ее проблемам. Она подумала — самое время прижаться к Джулиану и попросить погладить ее по голове или помассировать спинку, но неожиданно у нее вырвалось совсем другое:
— Как по-твоему, мы достаточно занимаемся сексом?
— Достаточно? — переспросил Джулиан. — А есть какие-то нормы?
— Джулиан, я серьезно.
— Я тоже. С кем предлагаешь нам себя сравнивать?
— Ни с кем конкретно, но все же… — В голосе Брук прорвалось раздражение.
— Не знаю, Брук, по-моему, у нас все нормально. А по-твоему?
— М-м-м…
— Это из-за сегодняшнего? Но мы так устали! Не требуй слишком много.
— Так ведь три недели прошло, Джулиан. Раньше мы выдерживали максимум пять дней, и то потому, что я болела пневмонией.
Джулиан вздохнул и вернулся к журналу.
— Ру, перестань ты беспокоиться! Все у нас прекрасно, я тебе говорю.
Она помолчала несколько секунд, словно обдумывая его слова; секса ей сегодня действительно не хотелось, но как было бы хорошо, если бы близости желал Джулиан!
— Ты запер дверь, когда пришел? — спросила она.
— Да, по-моему, — пробормотал он, не поднимая глаз от статьи о технике игры на гитаре. Брук могла поклясться, что муж не помнит, повернул ли он ключ.
— Так запер или нет?
— Да, точно запер.
— Если не запер, я проверю. Лучше тридцать секунд померзнуть, чем рисковать жизнью — вдруг кто-нибудь ворвется ночью и убьет нас в постели, — не без пафоса сказала Брук.
— Да? — Джулиан глубже залез под одеяло. — Я не согласен. Я категорически против.
— На нашем этаже человек умер — недели не прошло! Тебе не кажется, что надо быть осторожнее?
— Милая, да столько пить, как он, — любой коньки отбросит, запирай дверь или не запирай…
Брук прекрасно это знала. Она была в курсе всего происходящего в доме — управляющий попался на редкость, а сейчас ей просто требовалось внимание Джулиана.
— По-моему, я беременна, — заявила она.
— Быть того не может, — мгновенно отозвался он, продолжая читать.
— Ну а если все-таки беременна?
— Но это ведь не так!
— Откуда ты знаешь? Бывает, что контрацептивы не действуют, могу и забеременеть. И что тогда? — Она притворно захлюпала носом.
Джулиан улыбнулся и наконец отложил журнал.
— О, любимая, иди ко мне. Я дурак, не сразу понял. Тебя надо приласкать.
Она кивнула. Хуже трехлетней, честное слово, но Брук ничего не могла с собой поделать.
Джулиан передвинулся на ее сторону кровати и нежно обнял жену.
— Тебе не приходило в голову сказать: «О, Джулиан, муж мой любимый, я жажду ласки, удели мне внимание!» — а не искать повод для ссоры?
Брук отрицательно покачала головой.
— Ну еще бы, — вздохнул он. — Тебя действительно тревожит наша интимная жизнь, или ты просто добивалась внимания?
— Ну, внимания, — солгала она.
— И ты не беременна?
— Нет! — сказала она чуть громче, чем хотела. — Совершенно точно, нет. — Она подавила желание спросить, так ли уж это было бы плохо. В конце концов, они уже пять лет женаты.
Они поцеловались на ночь (Джулиан скрепя сердце перетерпел увлажняющий крем, не наморщив нос и не изобразив подступившую тошноту). Брук подождала десять минут, пока его дыхание не стало ровным, набросила халат и ушла на кухню,
Проверив входную дверь, которая оказалась запертой, она присела за компьютер с намерением немножко побродить по Интернету.
Сразу после создания сайта Facebook Брук проводила немало времени в этом идеальном мире слежки за «бывшими». Отыскав ухажеров из старших классов и колледжа и парня из Венесуэлы, с которым пару месяцев встречалась, учась в аспирантуре, и который застрял где-то посередине между бойфрендом и мужем (ах, будь его английский чуть лучше!..), она почитала, что у них нового, и приятно удивилась, увидев, что все до единого выглядят хуже, чем во времена романа с ней. Как многие тридцатилетние женщины, Брук часто спрашивала себя, почему почти все ее подруги выглядят лучше, чем в школе или колледже, а парни, как один, стали толще, облысели и казались заметно старше?
Пару месяцев Брукс удовлетворением рассматривала фотографии близнецов, с которыми ходила на выпускной вечер, а потом начала искать друзей по детскому саду в Бостоне — тогда ее родители сами еще учились в аспирантуре. Были на сайте и знакомые из летнего лагеря в Поконосе, из школы в пригороде Филадельфии и десятки друзей и знакомых с курсов в Корнеле, слушателей магистерской программы в Нью-Йоркском университете, а теперь добавились коллеги из больницы и Хантли. Хотя многих Брук просто не помнила, пока их имена не появились в папке «Сообщения», она всегда рада была напомнить о себе, связаться вновь и посмотреть, как изменили знакомых прошедшие десять или даже двадцать лет.