Запретные уроки

— Мисс... Астер, — пробормотал он неуверенно, — не могу же я обсуждать это с вами прямо сейчас. — Он ощутил, что голова начинает идти кругом. — Давайте встретимся в пятницу в Гайд-парке? В полдень, у фонтана близ ворот, что выходят на Парк-Лейн.

— Очень хорошо, — кивнула мисс Астер. — В пятницу, в полдень. — Она стала удаляться, но внезапно обернулась. — Приходите обязательно... иначе, боюсь, ваша светлость, вам придется всю жизнь сожалеть, что не сдержали слова.

Глава 16

Честолюбие — слабое оправдание для того, чтобы не следовать здравому смыслу и не проводить жизнь в праздности.

Эдгар Берген

Клуб «Уайтс», улица Сент-Джеймс, Лондон

Имея в кармане несколько гиней от щедрот любимой сестренки Сью, помещавшей в газетах свои уроки хороших манер, Грант вдохновенно решил последовать примеру старшего брата, Стерлинга, и превратить за ломберным столом пенсы в фунты[50].

Другие члены клуба не раз и не два имели возможность убедиться в его искусстве играть в карты, и Грант не переставал изумляться: всегда находились столь заядлые игроки, которые, даже проигравшись в пух и прах, снова и снова стремились встретиться с ним за ломберным столом. Когда же они уразумеют, наконец, что сами по себе карты не оказывают ни малейшего влияния на результат игры? Искусство читать по лицам игроков — вот подлинный ключ к выигрышу!

Он задержался у окна в романском стиле, взял со столика рюмку бренди, выпил не спеша, оценивая взглядом потенциальных партнеров по игре. Больше всех его привлекали те, у кого имелись избыток самоуверенности, страсть к виски, а главное — туго набитый кошелек. Но в этот вечер джентльменов с таким великолепным набором качеств в клубе, кажется, не было. Глаза Гранта зажглись, когда он углядел оживленного молодого человека в дурно сшитом сюртуке. Вот с этим стоило познакомиться, хотя бы из чистого озорства.

— А я вам говорю, пари совершенно беспроигрышное, оно сейчас как раз регистрируется в книге записей, о чем я вам уже сообщал, сэр, — с жаром убеждал простодушного вида юноша толстого лысеющего лорда, который от выпитого бренди с трудом удерживался, чтобы не уснуть на ходу. Правда, предложение юноши его явно заинтересовало.

— Правильно ли я услышал — речь идет о верном пари? — обратился Грант к молодому человеку. — Это мне очень нравится. — Он положил руку на плечо юноши. — Расскажите подробнее.

Молодой человек пристально посмотрел на него, явно не слишком доверяя. Грант всем видом излучал добродушие и даже ухитрился растянуть рот в улыбке от уха до уха. Юноша сразу успокоился.

— Что ж, идет. — Юноша окинул взглядом прокуренную комнату и сделал знак Гранту и пожилому лорду наклониться ближе. — К исходу этой недели некий высокородный джентльмен, купивший себе титул, женится на младшей дочери одного из самых уважаемых членов палаты лордов.

Грант отодвинулся и нахмурился. И что в этом интересного?

— Вы можете склониться к тому, чтобы изменить свое мнение, когда узнаете, что невеста беременна, а... — он снова оглянулся, убеждаясь, что их не подслушивают, — ...бесчестный будущий жених не кто иной, как герцог Эксетер, новый любимчик лорд-мэра.

— Что за чушь вы городите! — воскликнул Грант с округлившимися глазами. После того как Сьюзен рассказала, что герцог, выйдя с ней из театра, признался в любви, Грант сильно сомневался, что Эксетер способен потихоньку улизнуть от Сьюзен и жениться на стороне, да еще на какой-то девчонке. — Не верю ни единому слову.

— Тогда ставьте на то, во что верите, — усмехнулся молодой человек. — Уже шесть членов клуба с нетерпением ожидают, когда пари будет зарегистрировано, чтобы тотчас сделать свои ставки.

— Правда? Ну-у, я могу пополнить их ряды, но только не буду стоять в чертовой очереди, а лучше выпью виски, пока дойдет черед до меня.

«И еще — попробую выудить из тебя подробности, малыш, если будешь так любезен». Он посмотрел на пожилого лорда, уснувшего за столиком.

— Мне не хочется пить в одиночку. Присоединяйтесь, друг мой. — Грант указал рукой на столик у окна.

— А что, я не против. — Юноша поддернул высокий стоячий воротник, закрывавший ему уши, тогда как любопытный, как у хорька, нос и мягкий подбородок, свидетельствующий о слабости характера, почти целиком утопали в пышном шейном платке. Вслед за Грантом он прошел к столу, и там они просидели вдвоем больше часа, пока молодой человек не накачался виски и не уснул, уронив голову прямо на столик.

А Грант получил все сведения о беспроигрышном пари, то есть такие сведения, которые чувствовал себя обязанным немедленно передать Сьюзен.

* * *

Сестру Грант отыскал в парадной гостиной. Под рукой у нее, на чайном столике, стояла шкатулка с принадлежностями для вышивания, однако она ничего не вышивала, а вырезала серебряными ножничками свои статьи из стопки лежащих на ковре газет. При этом Сьюзен весело напевала, даже когда увидела вошедшего Гранта.

— Чему это, черт побери, ты так радуешься? Купила себе новое платье? Или, может быть, веер?

— Ни то ни другое. Днем пришло письмо от отца.

— Поскольку ты, как я вижу, не вскрыла себе вены, то выпила, наверное, изрядную порцию настойки опия, чтобы приглушить горечь от его обидных упреков?

— На сей раз таких радикальных мер не понадобилось. Ты и сам поразишься до глубины души, когда узнаешь, что он мне пишет.

— Кого же изгонят из семьи следующим? — Он вскинул голову. — Э, я вижу, ты улыбаешься. Значит, Присциллу, да?

— Ну что ты говоришь! — засмеялась Сьюзен. — Да никого не гонят из дому на улицу.

— Что же тогда? У меня сил больше нет тебя дразнить, так что перестань тянуть с ответом.

— Ну, похоже, что папин поверенный, которого мы чаще зовем Неумолимым Жнецом[51], — она изогнула бровь, и Грант понятливо кивнул, — посылал папе мои статьи и газетную заметку о том, как я героически спасла герцога Эксетера.

— Никакого возмущения по этому поводу? — Глаза у Гранта стали очень серьезными.

— К счастью, ни малейшего. Более того, па утверждает, что я изменилась, а благодаря упорному труду, возможно, даже совсем исправилась. — Она отложила ножницы и улыбнулась во весь рот. Грант развалился в мягком кресле у камина.

— Значит, ты, возможно,изменилась — я правильно понял?

— Да, и поэтому он на Рождество сам приедет сюда — убедиться в моем преображении. — Сьюзен аккуратно сложила вырезки и поместила их в шкатулку для шитья. Подняла на брата взгляд, в котором не осталось и следа легкомыслия. — Я теперь совсем близка, Грант, — очень близка к тому, чтобы снова добиться расположения отца, уважения с его стороны. — И тут губы у нее задрожали. — Но ему не составит труда выяснить, отчего это я занялась преподаванием в школе и что произошло в ту ночь, когда я спасла герцога Эксетера. Ах, Грант, я будто стою у края глубокой пропасти, и малейший порыв ветра может низвергнуть меня в бездну.

— Не могу не согласиться, Сьюзен, — ответил брат, почесав в затылке, — что ты играешь с огнем, но сегодня я узнал нечто такое, что вполне может дать тебе карты в руки.

Сьюзен снова отложила ножницы.

— Скажи сначала, что принес добрые вести.

— Наверное, добрые. — Выражение его лица противоречило сказанному. — Мне в клубе предложили сегодня пари. Еще до конца нынешней недели некий аристократ женится на беременной дочке одного из наиболее влиятельных членов палаты лордов.

— Меня это не интересует, — пожала плечами Сьюзен, — да и тебя тоже, вероятно.

— Э, видишь ли, Сью, тебя это не может не интересовать, поскольку женихом называют герцога Эксетера.

— Что?! — Сьюзен вскочила на ноги. — Быть такого не может!

— Тут что-то затевается. Я сразу это понял, поэтому самым любезным образом угостил молодого человека, который предлагал пари, и до краев налил ему самого крепкого виски, какое только нашлось в клубе. Через час я уже вызнал все. Сью, пари так организовано, что герцог в любом случае останется в проигрыше. Если он будет все отрицать, девчонка нажалуется отцу, что он овладел ею силой. А если он женится, то тем самым признает, что соблазнил невинную юную дочь одного из виднейших лордов. В результате он утратит симпатию и всякое уважение в палате.