Запретные уроки

В течение следующих трех дней еще шестеро родителей приехали навестить своих ненаглядных дочерей и поучаствовать в познавательных экскурсиях, которые стали — по настоянию миссис Хадлстон — проводиться чаще, чем прежде.

Сьюзен была горько разочарована тем, что среди посетителей не было лорда Уэнтуорта. Конечно, глупо было даже думать о том, что она его, возможно, больше так никогда и не увидит, и все же эта мысль то и дело возвращалась, причиняя боль.

— Мисс Боннет! — «О боже!» Это миссис Хадлстон неслышно подкралась к ней сзади, словно паук, готовый вонзить челюсти в свою добычу.

— Да, миссис Хадлстон? — круто развернулась к ней Сьюзен.

— Позвольте отвлечь вас на минутку. Не затруднитесь пройти ко мне в кабинет. — Миссис Хадлстон указала тростью в противоположный конец коридора. Трость была подбита фетром, как, должно быть, и каблуки туфель старухи. Сьюзен посмотрела на миссис Хадлстон, недовольно прищурившись. Неудивительно, что она не слышала, как та к ней подкралась!

— Разумеется. — Быть может, родители пожаловались на ее методы обучения? На ее растущую известность в местных кругах? Она лихорадочно перебирала в уме возможные варианты. Из того, о чем говорили между собой девочки, она сделала вывод, что родители, встречаясь с миссис Хадлстон, выражали ей удовольствие школой.

И все же Сьюзен чувствовала себя Марией-Антуанеттой, всходящей на эшафот. У открытой двери в кабинет миссис Хадлстон она приостановилась. Как странно! Обычно эта дверь была закрыта и заперта на ключ.

— Входите, мисс Боннет. — Директриса постучала по двери ручкой трости. — Садитесь.

Сьюзен медленно вошла и села на стул, ближе всего стоявший к двери.

— Чем могу служить, миссис Хадлстон? Что-нибудь случилось?

Директриса села за стол и усмехнулась. Дверь в кабинет осталась распахнутой настежь.

Теперь Сьюзен обеспокоилась не на шутку. Проследив за направлением взгляда директрисы, она вдруг заметила на ее поясе, рядом с неизменной связкой ключей, туго набитый кожаный кошель, которого прежде там не бывало.

Миссис Хадлстон, тут же поняв, что глаза выдали ее, отвязала тяжелый кошель и спрятала его в ящик стола.

— Мисс Боннет, — начала она, — вам следовало посоветоваться со мной, прежде чем публиковать конспекты уроков в газетах.

У Сьюзен кровь застыла в жилах.

— Н-но мне казалось, что я советовалась. Разве нет?

— Нет. — Директриса изобразила насквозь фальшивую улыбку и словно приклеила ее к губам. — Впрочем, неважно.

Мне приятно, что школа так прославилась благодаря этому. Я уже получила письма из шести благородных семей, желающих поместить своих дочерей в мою «Школу добродетелей».

— О, как это замечательно для школы! — «И что же, это все? Тонко высказанная благодарность? Можно уже идти?»

— Большой интерес проявляют также и к вашейособе, мисс Боннет, не только к вашей необычной манере вести уроки. — Улыбка застыла на губах, но сами губы сжались. — И вами интересуются не только родители или возможные будущие воспитанницы.

— Право, я не в силах вообразить, кого еще может интересовать моя особа, — проговорила Сьюзен, недоумевая, отчего директриса изводит ее какими-то туманными намеками.

— Так и не в силах? — прищурилась директриса. — Если верить обозревателю «Бат геральд», все городское общество только и гадает, кто же вы такая на самом деле.

—Н-на самом деле? — «Ах, боже мой! Только спокойно. Не поддавайся на это».

— Никто не верит в то, что вы родились и воспитывались в семье простолюдинов. — Миссис Хадлстон помолчала. Внимательно посмотрела на Сьюзен, и на короткое мгновение ее взгляд метнулся к распахнутой двери.

Сьюзен не отважилась ни ответить начальнице, ни оглянуться на дверь. Слишком рискованно. Ограничилась тем, что просто пожала плечами.

— Я рассказала этому обозревателю все, что известно мне самой. То есть что зовут вас, по моим сведениям, мисс Сьюзен Боннет и что вы родом из Шотландии. А он пообещал мне вознаграждение за все, что я сумею разузнать в ближайшие дни.

У Сьюзен дернулись ноги. Ей хотелось немедленно убежать, побросать наспех вещи в дорожный чемодан и сесть в первый же дилижанс, идущий в Лондон.

— И я припомнила одну-две мелочи, которые могут его заинтересовать. — Миссис Хадлстон нервно облизнула тонкие губы. — Например, тот факт, что вы связны с миссис Уимпол, живущей на Мейфэр в Лондоне, и что она прислала вас сюда, чтобы спрятать от некоей угрозы — от некоего мужчины.

— Вы не должны никому об этом рассказывать! — воскликнула Сьюзен, у которой гнев возобладал над всеми страхами. — Вы многим обязаны миссис Уимпол. — Сьюзен пожалела, что не знает точно, чем именно — это придало бы куда больше веса ее угрозам!

— Да, обязана, но вам-тоя ничем не обязана. Вы со своими благородными манерами и изощренным умом заставляете всех вокруг чувствовать себя неполноценными. — Миссис Хадлстон начинала закипать.

— Я к этому не стремлюсь. — Сьюзен поднялась со стула. — Свою цель я вижу в том, чтобы придать больше уверенности девочкам... и женщинам. Потому-то я и публикую свои уроки!

— Значит, — хмыкнула миссис Хадлстон, — ваши уроки призваны облагодетельствовать общество? Вы пишете их не ради тех денег, которые платят вам газеты?

«А! Вот оно. Вот почему она позвала меня сюда».

— Так вы хотите, чтобы я заплатилавам за молчание те деньги, которые получаю от газет?

— Вы неправильно меня поняли, мисс Боннет, — ухмыльнулась директриса. — Я, кажется, и близко ничего подобного не говорила. — Потом она подмигнула Сьюзен. — И все же здесь есть о чем подумать, правда?

Сьюзен направилась к двери, но у самого порога ее окликнула миссис Хадлстон.

— С Михайлова дня школа закрывается на каникулы. Все ученицы разъедутся по домам, а потому я закрываю школу на эти дни. — Сообщая об этом, директриса смотрела на Сьюзен очень сурово.

— Но вы же знаете, что мне некуда уехать. — У Сьюзен все сжалось внутри.

— Если у вас нет родственников, можете снять себе комнату.

«Родственники у меня как раз есть! И мне страшно хочется к ним возвратиться!» — воскликнула Сьюзен мысленно, но вслух сказала:

— Но для чего же, если моя комната будет стоять пустой?

— А чего ради мне расходовать уголь, свечи и продукты, если здесь не останется никого из учениц? — Она презрительно вздернула губу.

— Ради того, что я буду здесь.

— Не будете. Мисс Боннет, я предлагаю, чтобы вы сняли на эти три дня комнату либо отправились туда, откуда приехали. — Она поправила на длинном носу очки и уткнулась взглядом в стопку лежащих на столе бумаг. — Всего доброго, мисс Боннет.

Сразу за дверью внимание Сьюзен привлекло какое-то движение. Там стояла мисс Джентри. Сьюзен хлопнула по створке двери, а девочке взмахом руки велела удалиться. Еще раз взглянула на миссис Хадлстон, потом молча отвернулась и пошла в свою каморку. Мисс Джентри ожидала ее там у двери.

— Леди Сьюзен... то есть мисс Боннет, можно с вами поговорить?

Сьюзен, преодолевая усталость, пригласила девочку к себе.

— Чем могу быть полезна, мисс Джентри? — Она сильно сомневалась, что может сделать для ученицы хоть что-нибудь, пока над ее собственной головой висят угрозы директрисы.

— Я... я слышала, что говорила миссис Хадлстон... о Михайловом дне. Прошу прощения, я не собиралась подслушивать. Там, за дверью, стоял невысокий человек, но он исчез, как только увидел меня. Я хотела было сообщить об этом миссис Хадлстон, но стоило мне подойти ближе к кабинету, как я услыхала ваш голос.

«Человек невысокого роста?» Вполне возможно, тот самый газетчик, о котором упоминала миссис Хадлстон.

Мисс Джентри смущенно потупилась.

— Смотрите мне в глаза, мисс Джентри. Дверь была распахнута настежь, а миссис Хадлстон говорила очень громко, поэтому вы совершенно ничем не погрешили против правил хорошего тона. — Сьюзен провела рукой по матрасу на кровати, приглашая девочку подойти ближе и сесть. — Так чем же я могу быть вам полезна?