Страница 26 из 41
— Беги, Уилли! Беги! — крикнул Коротышка, который по-прежнему успешно держал своего противника на дальней дистанции.
Девушка вскочила и устремилась в глубь туннеля, но через несколько метров остановилась и обернулась. Коротышка все так же не подпускал к себе стражника, прочерчивая раз за разом в воздухе полукруг ножом. Вдруг его противник крикнул что-то на своем языке и бросился головой вперед, повалив парнишку. Нож отлетел в сторону. Стражник схватил отбивающегося Коротышку за щиколотку и подтащил к себе.
Уилли стояла в нерешительности. Второй стражник с трудом поднялся на ноги. Теперь шансов у нее почти не осталось.
— Беги! — повторил Коротышка. — Приведи подмогу!
Уилли снова повернулась и побежала. Последнее, что она успела заметить, — качающийся в воздухе Коротышка, оторванный от земли мощной ручищей стражника, который держал его за горло.
Тем временем Индиана оказался в полумраке небольшого помещения, располагавшегося прямо за алтарем. Единственным светом, проникавшим сюда, были отблески адского пламени из расселины перед алтарем, да сноп света, бьющий где-то впереди из некоего подобия ямы в полу. Инди ступил на узкий каменный мостик, ведший — над чем, в темноте не было видно — в направлении светящейся ямы. С приближением к этому провалу Джонс начал различать голоса и звон металла о камень. Под ногами ничего нельзя было разобрать, поэтому Инди ощупью подполз к краю ямы, готовый броситься наутек в любую минуту, и заглянул вниз.
Взгляду его предстало помещение, от которого в разные стороны разбегались узкие проходы переходившие в туннели. По ним взад вперед ползали изможденные дети, груженные мешками с глиной и горной породой. Другие ребятишки — с запавшими глазами и в большинстве закованные в цепи — выгружали мешки в вагонетки, которые стояли на рельсах, пересекавших все пространство в разных направлениях. Это была шахта. Горная разработка.
Тени, отбрасываемые факелами, плясали на стенах. В дальнем конце главного котлована вниз по стене струился поток воды, наполняя внушительную цистерну, из которой вода, переливаясь, стекала в поблескивающий темный водоем. Гудели машины. Выхлопные газы висели в спертом воздухе. Из проходов в каменных стенах вырывался черный дым. Порою от удара железом по камню сыпались искры.
Одни из детей хныкали, другие сносили все молча — в зависимости от характера. Однако все поголовно имели самый жалкий вид. Стоящие здесь же стражники то и дело угощали кого-нибудь из них плетью или безжалостной зуботычиной, часто хохоча при этом.
Несколько малышей, пытаясь приподнять мешок с породой, чтобы ссыпать его в вагонетку, не смогли удержать равновесие и попадали. Стража набросилась на них, раздавая пинки. Но один мальчик так и не встал. Его счастливая душа нашла, наконец, единственный выход из этой адской каменоломни.
Индиана пустился вдоль края котлована. Все это было столь омерзительно и вместе с тем гротескно, что не поддавалось объяснению. Он не мог сообразить, что ему делать. Увиденное превосходило рамки любых бесчеловечных обычаев самой варварской религии.
Джонс ощутил вес своей сумки, содержимое которой возлагало на него теперь и другую тяжесть — тяжесть выбора. Он мог бы, если бы захотел, уйти с драгоценной добычей, камнями Санкары, которые будут изучаться и превозноситься еще многие века. Но в его ушах звенели мольбы детей. В этот миг тучный стражник с голой волосатой грудью принялся жестоко избивать маленького беззащитного раба. Ярость захлестнула Инди. Он сжал кулаки и заскрежетал зубами.
Надсмотрщик, похоже, кожей ощутил ненавидящий взгляд Джонса, ибо отпустил свою жертву и обернулся. Их глаза встретились. Губы стражника тронула усмешка: он был совершенно доволен собой. Этот скот находился далеко внизу. Инди еще мог спокойно уйти, если бы только захотел. Однако он уже сделал свой выбор. Он нагнулся, подобрал увесистый камень, прицелился, размахнулся и метнул его в надсмотрщика.
На подлете к цели камень, должно быть, набрал изрядную убойную силу, но самодовольный боров поймал его. Просто взял и поймал на лету, хотя и покачнулся при этом. Выпрямившись, он снова встретился глазами с Джонсом и опять усмехнулся. Однако теперь он запоминал лицо Инди, впитывая каждую деталь, чтобы отомстить наглецу, осмелившемуся покуситься на его полновластие.
Инди тоже усмехнулся в ответ, хотя и сознавал, что первый раунд закончился для него неудачно. Изумленные маленькие рабы вовсе глаза рассматривали неожиданного заступника. Тот принял победную позу и двинул шляпу на затылок на глазах прибежавших на шум других надсмотрщиков. “Это всего лишь начало, ублюдки!” — подумал Инди и принялся искать новый булыжник.
В этот момент случилось непредвиденное. Край котлована начал осыпаться, сначала понемногу, затем все сильнее — и вдруг целый участок грунта, на котором стоял Джонс, обрушился вниз, увлекая его за собой. Индиана, несколько раз перевернувшись, рухнул на дно котлована, наполовину погребенный под грудой щебня и глины, в ушибах и ссадинах.
Индиана поднял голову и увидел обступивших его надсмотрщиков, которые теперь выглядели значительно внушительнее и опаснее, чем когда он смотрел на них сверху. Он улыбнулся самому крупному из них, своему главному недоброжелателю, и промолвил:
— Как же тебе удалось стать таким уродом?
Глава 7
И прямо в огонь
Стражники накинулись на Инди, отдубасили дубинками и отволокли в тесный карцер, где приковали наручниками к низкому потолку. Боль от впившихся в руки кандалов и грохот закрываемой двери вернули Инди в чувство. Стоило двери закрыться, как к нему подбежали три других узника: двое маленьких индийцев-рабов и Коротышка.
Мальчики со слезами обняли Джонса. Тот расчувствовался, но обнять их в ответ не мог. Где-то внизу, в карьере, снова секли кого-то: до Инди доносился свист плети и детский плач, самый невыносимый звук в мире. Он должен выбраться отсюда! Коротышка, возмущенный тем, что его герой дал себя поймать, словно какой-нибудь маленький гром, принялся осыпать его упреками:
— Обещал взять меня в Америку. В Америке такого нет. Я тебе говорил! Будешь слушать меня — будешь долго жить...
Индиана улыбнулся и кивнул. Интересно, сможет ли Коротышка раззадорить его настолько сильно, что он вырвется из цепей? Будь тут Уилли — она бы смогла, это точно.
— Это Найнсукх, из той деревни, — Коротышка ткнул пальцем в одного из стоящих рядом маленьких индийцев. — Он неплохо говорит по-английски. Он сказал, что их привели сюда рыть шахты.
— Но почему именно детей? — спросил Инди.
— Потому что дети маленькие, — объяснил Найнсукх. — Мы можем работать в узких туннелях.
— За что вас здесь заперли?
— Мы слишком взрослые. Слишком выросли, чтобы свободно лазать по этим ходам... — от волнения голос мальчика пресекся.
— И что с вами теперь сделают? — поинтересовался Коротышка с расширенными в ожидании чего-то ужасного глазами.
— Я буду молиться Шиве, чтобы он дал мне умереть, — проговорил Найнсукх. — Если я не умру, то мною завладеет Кали.
— Как это?
— Меня заставят выпить кровь Кали. После этого я впаду в черный сон Кали-ма.
— А это что такое? — прервал его Инди.
— Мы станем как они. Живые, но как в кошмарном сне. Тот, кто выпьет эту кровь, никогда не очнется от кошмара Кали-ма... — прошептал Найнсукх, окаменев от этого видения, не в силах побороть ужаса.
Коротышка, словно заклятье, произнес имя Повелителя Двери духов. Индиана в душе поклялся отомстить за этих безымянных, беззащитных детей. Дверь снова заскрежетала, отпираемая стражниками. Два маленьких индийца-раба отпрянули и забились в дальний угол клети, дрожа словно загнанные звери в предчувствии неминуемого.
Оказалось, что стражники пришли не за ними. Им нужны были Индиана и Коротышка. Они освободили Джонса от наручников, вывели обоих из карцера и повели по вьющейся тропинке вдоль края карьера, а затем длинным темным туннелем, в конце которого располагалась массивная деревянная дверь. Дверь отворилась, и пленников втолкнули в какое-то помещение.