Проклятый меч

— Нам до сих пор неизвестны подробности последнего документа, — холодно взглянул на Уильяма Доул.

— Они конфиденциальны, — напыщенно заявил Уильям. — Но вы узнаете о них завтра, когда я их зачитаю. Я не хочу делать этого сегодня, чтобы не оскорблять тем самым память недавно скончавшегося человека. Это было бы неуважительно по отношению к нему.

— Чего не скажешь об увлечении его мечом, — саркастически проворчал Доул.

Майкл тщетно пытался вернуть присутствующих к предыдущей теме разговора, и даже вынужден был повысить голос, когда все ополчились на Уильяма из-за его лицемерного притворства.

Тогда Майкл взял меч со скамьи и швырнул на пол. Клинок громко звякнул по начищенным до блеска половицам, и в комнате мгновенно воцарилась тишина. Только Уильям тихо простонал от страха за меч, а Хог с трудом сдержал гнев из-за возможного повреждения нового пола.

— Итак, вы все уехали на охоту.

— Джеймс остался здесь, — быстро поправила его Джоан. — Он должен был присматривать за Филиппом и выполнять его поручения.

Мальчик судорожно сглотнул.

— Сэр Филипп сидел на своем стуле и смотрел в окно. А потом сказал, что все уже обдумал, и приказал мне позвать викария Уильяма. Я искал его на лугу, потом побежал вдоль реки, но безуспешно. После этого я встретил приорессу Кристиану, которая попросила принести ей яйца в монастырь. К этому времени я уже так проголодался, что пошел домой немного перекусить.

— Значит, ты обедал, вместо того чтобы выполнять приказ хозяина? — упрекнула Джоан.

Джеймс густо покраснел и уставился в пол.

— Извините, миледи, но я долго не задержался. Быстро поел и побежал на верхние пастбища, но Уильяма и там не было. Я нашел его только когда закончилась охота и вы все вернулись домой. А до этого мне пришлось побегать несколько часов.

Бартоломью вспомнил покрасневшее лицо запыхавшегося от бега мальчика, которого они встретили перед домом, и представил себе, как хозяин поместья сходил с ума, потеряв всяческое терпение и надежду своевременно составить новое завещание.

— А ты входил в дом, после того как Лимбери отправил тебя на поиски Уильяма? — спросил он.

Джеймс неистово помотал головой:

— Нет, не входил. Он разозлился бы на меня за то, что я не нашел викария, а я не дурак, чтобы нарываться на неприятности. Я рассказал вам обо всем, что делал в это утро.

Майкл удивленно вскинул брови:

— Значит, здесь никто не может подтвердить, где ты был все это время?

— Я видел, как Джеймс выходил из дома хозяина, — сказал Хог. — После многочисленных войн с французами у нас не хватает людей, поэтому я сам часто выхожу в поле. Я видел, как Джеймс вышел из дома и не заходил туда вплоть до вашего возвращения с охоты. Поэтому он не может быть убийцей.

— Может, если Лимбери умер еще до того, как он покинул дом, — угрюмо заметил Майкл.

— Но он не был тогда мертв, — твердо заявил Джеймс и вскинул подбородок, пытаясь скрыть свою тревогу. Бартоломью стало жалко парня, оказавшегося в столь незавидном положении. — Он был жив, — упрямо повторил мальчик. — Я не убивал его.

— Конечно, не убивал, — поддержал его отец. — У тебя не было для этого никаких причин.

— За исключением того, что вы могли потерять свою выгодную должность, передав ее Эскилу, — резонно возразил Майкл и решительно вскинул руку, когда Хог попытался возразить. — Я не говорю, что Джеймс действительно убил Лимбери. Я просто хочу обратить ваше внимание на то, что у него были для этого определенные мотивы и он последний видел Лимбери живым. То же самое можно сказать и про Хога, поскольку этот мотив касается его самым непосредственным образом. Он работал один, а значит, мог незаметно проникнуть в дом после ухода Джеймса и убить человека, собиравшегося уволить его с этой должности.

— Это было бы несправедливо со стороны сэра Филиппа, — удрученно промолвил Хог. — Я работал в его поместье всю свою жизнь, и он не имел никакого права увольнять меня с должности. Но я не мог убить его только по этой причине.

— Итак, на охоте были Эскил, Уильям и Доул в сопровождении Роуз, Джоан и Полин? — задумчиво спросил Майкл. — Джеймс в это время искал Уильяма, а Хог работал в поле?

— Да, — подтвердил Эскил. — Именно поэтому шестеро охотников невиновны в его смерти — мы в это время были далеко от дома.

— И вы оставались вместе весь день? — уточнил Майкл.

— Нет, только волки охотятся стаей, — грустно заметил Уильям. — Разумеется, мы не все время оставались вместе — разбивались по двое или по трое, а иногда и вовсе по одному.

— Этот лес находится не так далеко от дома, — напомнил им Майкл. — Значит, любой из вас мог незаметно отлучиться на какое-то время, вернуться, убить Лимбери и благополучно присоединиться к остальным охотникам.

Все шестеро удивленно посмотрели друг на друга.

— Да, это вполне возможно, — согласился Эскил. — Но мы этого не делали. Нас кто-нибудь мог заметить — например работавшие в поле крестьяне.

— Это не так, — осторожно возразил Хог. — По требованию Уильяма сегодня я послал их на самые дальние луга, так что они никак не могли видеть людей, снующих между домом и лесом.

— Я лишь позаботился о своих прихожанах, — сказал Уильям, словно защищаясь от необоснованных обвинений, когда все посмотрели на него с подозрением. — Я их священник и пытался хоть как-то помочь. Во время прошлой охоты несколько человек попали под копыта лошадей, и я не хотел, чтобы история повторилась. Я направил их на самые отдаленные луга не ради злого умысла. Кроме того, если Хог был один на верхних полях, то мог увидеть, как убийца выходит из дома.

— Там есть глубокая ложбина, и я не мог видеть это пространство все время, — пояснил Хог.

— Но когда мы обвиняли Джеймса в убийстве, вы говорили совсем другое, — заметил Майкл.

Хог мрачно уставился на него, но ничего не сказал.

— А я была с мадам Полин, — заявила сестра Роуз с триумфальной улыбкой. — Поэтому у меня есть твердое алиби.

— За исключением того часа, когда она крепко спала под деревом, — не преминула съязвить Джоан. — Я проезжала мимо, но она так и не проснулась. И тебя там не было поблизости.

— Я просто дала отдых своим больным ногам, — парировала Полин. — И хорошо тебя видела. Ты тоже была совершенно одна.

— Ха! — воскликнула Роуз. — А прошлой ночью ты ужасно поссорилась со своим мужем, и не надо отрицать этого. Полин слышала твой голос, когда пришла сюда за яйцами для приората.

— Верно, — согласилась Полин. — А еще я слышала, как Уильям ругался с сэром Филиппом по поводу стоимости бумаги, которую он тратил на составление новых завещаний.

— Да, я посоветовал ему быть более экономным, — неохотно признался Уильям и сразу же повернулся к Майклу: — Дело в том, что подобные вещи я покупаю на собственные деньги, и вы, будучи ученым человеком, должны знать, как это дорого в наши дни.

— А Эскил в этом споре встал на сторону Уильяма, — продолжала Полин, — что очень не понравилось сэру Филиппу.

— Лимбери был не прав, — пожал плечами Эскил. — Все люди спорят друг с другом время от времени. Это еще ни о чем не говорит. Вы же не станете нас убеждать, что никогда не спорите со своим патологоанатомом.

Однако Полин еще не закончила. Она повернулась к Доулу и ткнула в него толстым пальцем:

— Более того, я слышала, как он упрекал сэра Филиппа насчет этого меча. Доул говорил, что он должен любой ценой избавиться от него, потому что меч приносит несчастье.

Доул пожал плечами:

— И он действительно пронзил его насквозь. Думаю, это вполне можно назвать самым настоящим несчастьем.

Джоан предложила Бартоломью и Майклу отдельную комнату в своем доме, где они могли бы переночевать, но сделала это с такой недовольной гримасой, что отпало всякое желание принять столь любезное предложение. Они вышли из дома в тот момент, когда она суетилась вокруг Эскила и угощала его домашними пирогами. Хог и Джеймс помогли Уильяму перевезти тело своего хозяина в церковь, а Доул вообще исчез куда-то по делам.