Тайна жрецов майя

«В некие времена эта страна была под властью одного владыки, который жил в древнем городе Чич'ен-Ица; его данниками были все владыки этой провинции (Юкатана), и даже извне, из Мексики, Гватемалы и Чиапаса и других провинций, ему посылали дары в знак мира и дружбы».

О могуществе и влиянии Чич'ен-Ица свидетельствует также дошедшее до наших дней единственное произведение эпоса народа кичэ (майя и кичэ принадлежат к единой языковой семье) под названием «Пополь Вух». Эта книга — один из важнейших литературных памятников древних народов, населявших Америку до прихода испанцев. «Пополь Вух», как и «книги Чилам Балам», был переписан латиницей, по-видимому, с древних иероглифических текстов или с заученного наизусть рассказа одного из сказителей кичэ вскоре после завоевания испанцами Гватемалы. В «Пополь Вух» (в переводе с кичэ — «Книга народов»), в частности, говорится, что местные правители-кичэ ходили в дальние земли Юкатана к своему «отцу и владыке Накшиту», чтобы получить знаки отличия и звания, утверждавшие их право на власть. Между тем известно, что именно Топильцин Се Акатль Кетсалькоатль носил имя бога путешественников Накшитля, что в переводе означает «четвероногий».

И вот принцу-наследнику по имени Кокаиб, рассказывает «Пополь Вух», пришлось совершить пеший переход не менее чем в полторы тысячи километров (!), чтобы доставить эти звания и знаки в свой родной город:

«Кокаиб прибыл и дал отчет (отцу-правителю Балам-Кице) в своем поручении. Он доставил звания ах-попа (верховный правитель), ах-цалама, цамчиниматля (также звания, но более низкого ранга) и многие другие; он показал отличия, которые должны сопровождать эти звания, а это были когти ягуара и орлов, шкуры других животных, а также камни, палки и другое».

Вряд ли стоило совершать столь долгое и невероятно тяжелое путешествие только ради того, чтобы получить подобного рода «товар», материальная ценность которого весьма сомнительна! Очевидно, «когти, шкуры, палки и камни» таили в себе куда более могучие моральные ценности и даже обязательства, преодолеть которые на этом этапе своего развития народ кичэ не мог. Несмотря на огромные расстояния, отделявшие Гватемалу, где обитали кичэ, от города-гегемона Юкатана Чич'ен-Ица (в те далекие времена такое расстояние само по себе служило вполне надежной защитой), правители кичэ все же признавали главенствующую роль Верховного правителя Чич'ен-Ица!..

Рассказ о крушении могучей империи Чич'ен-Ица и невероятных приключениях правителя Майяпана Хунак Кееля мы закончим словами начальной строки неизвестного автора эпической поэмы «Песнь о взятии города Чич'ен-Ица»:

«Такой след оставил владыка Хунак Кеель…»

Возможно, когда-нибудь найдут новые «книги Чилам Балам» или иероглифические тексты майя, и они внесут поправки, уточнят детали и заполнят недостающие страницы из увлекательной повести о жизни и борьбе за власть этого исторически достоверного персонажа, сумевшего обмануть не только хитрых и жестоких жрецов, но и самих богов…

В первые десятилетия XIII века люди ица сумели на короткий срок вернуть былое могущество. В 1224 году войска ица, разрушившие до этого под предводительством полководца К'ак'упакаля города Ицмаль, Мотуль и, возможно, Ушмаль, берут штурмом Майяпан. Однако уже через двадцать лет (1244 год) в Майяпане к власти приходит династия Кокомов, и в истории майя начинается период, известный под названием «Гегемония Майяпана». Он длится около двух столетий.

К середине XV века власть нового города-гегемона постепенно ослабевает и наступает тяжелое время раздробленности. Междоусобные войны, кровавая борьба за власть, не прекращающиеся набеги кочевников-варваров и диких племен, в том числе и людоедов, вторжения воинственных мексиканских народов на Юкатан, поставлявших на службу правителям майя свои отряды наемников, и, наконец, катастрофические последствия повальной эпидемии оспы, завезенной испанцами (1516 год), и не менее ужасное бедствие — невиданное нашествие саранчи, полностью уничтожившей растительность на гигантских пространствах, вконец обескровили раздробленные и обессиленные города-государства маня.

Ушмаль: пирамиды

Лестницы пирамид Храма надписей в Паленке и К'ук'улькана в Чич'ен-Ица оказались легкой забавой по сравнению с той, которая вела по южному склону на вершину Пирамиды чудотворца в другой крупнейшей столице древних майя — городе Ушмале. Ступени ушмальской пирамиды были высотой с голень человека среднего роста, а число их превышало почти вдвое количество ступеней самой высокой пирамиды Паленке. К тому же она намного круче, и от этого создается впечатление, что лестнице нет конца. Между прочим, высота ступеней пирамид и других сооружений породила легенду, что майя были необычайно высокого роста, однако остальные предметы материальной культуры свидетельствуют, пожалуй, об обратном.

Но нам показалось, что не рост человека, а нечто совсем иное сыграло решающую роль, когда строители майя определяли высоту ступеней и крутизну склонов возводимых пирамид. Несомненно, они учитывали, как уже упоминалось, оборонное значение культовых сооружений. Однако предусмотрительные и хитрые жрецы скорее всего имели и другие, не менее важные соображения на этот счет.

Представьте себе, что обыкновенный смертный, не принадлежащий к жреческой касте, в силу каких-то причин должен подняться на вершину пирамиды. Без тренировки сделать это чрезвычайно трудно. Уже после первого десятка ступеней дыхание сбивается, затем появляется одышка и вместе с нею желание хотя бы на минутку передохнуть. А жрецы, отлично натренированные многократными ежедневными восхождениями на пирамиды, торопят, не дают остановиться. Безжалостное тропическое солнце палит в спину и затылок, человек задыхается… Лестница кажется бесконечной, и вот тут-то он начинает всерьез верить, что она действительно ведет прямо на небо…

Одеревенелые ноги с трудом подымаются на каждую новую ступень; глаза видят только их — …еще одна, еще одна, еще… — и вдруг человек замечает, что ступеней больше нет, что впереди ровная площадка. Не веря своим глазам, он подымает голову… и ужас сковывает все его тело: прямо перед ним огромное, искаженное яростью и ненавистью чудовище. Оно сияет золотом, ослепляя отраженными брызгами лучей солнца, и неотвратимо движется прямо на вас… Слева и справа в огромных каменных чашах горит жертвенный огонь, а вокруг, сложив руки на груди, в развевающихся по ветру красных накидках и высоких головных уборах из перьев стоят мрачные фигуры служителей этого отвратительного божества.

РАССКАЗ ЧЕТВЕРТЫЙ

ИСПЫТАНИЕ ВОЖДЕЙ

Расплата? Смерть!

Ах Тупп Кабаль видел, как шевелились губы жреца, стоявшего рядом с золотым чудовищем, но слова не доходили до его сознания, потрясенного ужасом.

— Что же ты не грохочешь, Ах Тупп Кабаль?.. — наконец донесся до него голос откуда-то издалека.

Он понял слова главного жреца столицы людей тутуль шив города Ушмаля. Понял также, что ужас, охвативший его при встрече с золотым божеством на вершине пирамиды, сделал его, прозванного Ах Тупп Кабалем — Грохочущий как гром, предметом насмешки жрецов, но ничего не ответил, сознавая свое полнейшее бессилие.

Главный жрец медленно поднял к небу руки, повернулся лицом к храму и вошел внутрь через узкий вход, закрытый плотной циновкой, сплетенной из тростника. От ветра и движения длинные перья головного убора главного жреца шевелились, словно змеи, сползавшие по спине.

— Старший сын рода Чи из города Мани! — сказал один из жрецов. — Следуй за Великим служителем Храма бога дождя Чаака могучего и славного города Ушмаля!

Ах Тупп Кабаль уже не сомневался, что именно здесь, в храме, жрецы подвергнут его строгому испытанию; здесь они решат, достоин ли он предстать перед Верховным правителем — халач виником города Ушмаля Ах Суйток' Тутуль Шивом, чтобы принять участие в обряде Испытания вождей.