Забвение роз

  - Ага, наш верный помощник и друг, - Идти наклонилась и потрепала Тоби по голове. Тот довольно зажмурился и пробормотал, что рад служить, как и многим другим поколениям преподавателей. Ниссе, или домовые, как их привыкли называть люди, живут долго, так что Тоби не хвастался.

  Мериам и не подозревала, что в Школе бурлила втора, тайна жизнь, в которую посвящены только учителя. Подумав, решила молчать о призраках и Тоби. Если адептам об этом не говорили, на то есть причины.

  После завтрака Тоби мгновенно убрал со стола и положил в сумку Мериам тянучку. Её адептка нашла после, когда доставала тетрадь.

  Идти, как обещала, доставила адептку к директору, только воспользовалась нестандартным путём. Встала, взмахнула палочкой и по иллюзорной лестнице через камень и штукатурку, игнорируя законы природы, провела Мериам в нужный кабинет. За время пути адептка успела узнать, из чего сделаны школьные перекрытия и какова толщина стен. Заодно одним глазком глянула на классы старших курсов.

  Госпожа Нора с головой зарылась в какие-то бумаги, но сообщила, что директор ждёт.

  - Ну, я побежала, - Идти ретировалась с порога Крегса, даже не удосужившись постучать. - Итак задержалась дольше, чем на пять минут, придётся пробежаться.

  Раз - и куратор исчезла. Мериам с завистью проводила её взглядом. Интересно, сколько нужно учиться, чтобы уметь так вольно обращаться с пространством? Вздохнув, адептка поскреблась в дверь и, получив разрешение, вошла.

  Селениум Крегс вертел в руках обрывок листа бумаги и с глубокомысленым видом изучал его. При появлении Мериам директор на время оставил своё занятие. Сухо поздоровался и попросил сесть. Судя по выражению лица Крегса, разговор обещал быть сложным, хотя адептка не могла припомнить за собой ни одной новой провинности. Вряд ли Лоопос пожаловался на излишнее любопытство адептки.

  Мериам заняла пустующий стул, с горькой усмешкой подумав, что скоро место станет привычным. Директор протянул ей потрёпанный лист:

  - Это что, адептка Ики?

  Мериам посмотрела на засаленное нечто, раньше бывшее печатной страницей, взяла в руки и ахнула: это же начало четвёртой главы любовного романа! Того самого, с сердечками, окончившего свои дни в канаве по милости Тревеуса Шардаша. Но как он оказался у директора?

  - Итак, что это такое, адептка? - повторил вопрос Крегс. Как бы невзначай он положил на видное место волшебную палочку.

  - Моя книжка, - растерянно протянула Мериам, осторожно положив лист обратно на стол. - Я её читала, а мэтр...то есть господин Шардаш отобрал и выбросил. Это ведь не преступление, господин директор, - читать любовные романы.

  - Конечно, - странно, но директор не улыбнулся, достал блокнот и потёр виски. - А вот заниматься подобными вещами...

  Взмах волшебной палочки - и на стол спланировал исписанный мелким почерком лист.

  - Вот, взгляните и сравните.

  Ничего не понимающая Мериам нахмурила лоб и потянулась за вторым клочком бумаги. Она надеялась увидеть связный текст, но обнаружила обрывки фраз из той самой злосчастной четвёртой главы. Их намешали, сотворив абракадабру. Однако взгляд Крегса говорил о том, что за такой набор букв легко отчислят даже с последнего года обучения.

  Мериам отложила оба листа и недоумённо глянула на директора. От неё ждали ответа, но адептка ума не могла приложить, какого.

  - То есть вам не знаком этот предмет? - Крегс встал и навис над Мериам. Та невольно съёжилась, но взгляд не отвела.

  - Почерк не мой, господин директор.

  - Знаю. Это писал мужчина. Тот самый мужчина, который сидит сейчас в тюремных застенках.

  Мериам окончательно перестала что-либо понимать. Какой мужчина, какие застенки?

  - Так что? - продолжал настаивать директор.

  Адептка развела руками:

  - Ничего. Вы меня в чём-то обвиняете, а я даже не знаю, в чём. Скажите, господин директор, что я такого сделала? Что книгу читала, призналась, за неё уже штрафные баллы начислили. Но больше ничего!

  Директор не поверил. Скрестил руки на груди и напомнил, что чистосердечное признание облегчает участь.

  - Адептка Ики, я ведь помочь вам хочу...

  Губы Мериам дрогнули, а сознание услужливо выдало череду картинок: магические путы, дюжина солдат Белой стражи, конвоирующей её по улицам Бонбриджа в места не столь отдалённые - замок Эколь. Оттуда никто и никогда не возвращался. Сбежал, правда, когда-то давным-давно один маг, но на него невозможно было смотреть без жалости. Бедняга выжил из ума и начисто лишился дара.

  Всхлипнув, Мериам ещё раз заверила, что чиста перед законом и согласна пройти любую проверку.

  - А как же тавиока? - директорский голос стал ещё суровее. Вот тебе и добряк-Креггс! Безусловно, абы кого директором не назначат. - Мериам, не испытывайте моего терпения, не заставляйте применять к вам 'Всевидящее око'.

  Адептка судорожно глотнула и вместе со стулом начала медленно пятиться к двери. Как бы она сейчас хотела оказаться Тоби и раствориться в воздухе! О 'Всевидящем оке' Мериам слышала на Общей теории магии. Само заклинание и противодействие ему изучали на старших курсах, но, судя по страшным абзацам учебника, маг широкого профиля не смог бы ему противостоять. Что уж говорить об адептке третьего курса!

  'Всевидящее око' - всё равно, что сыворотка правды. От него нельзя ничего утаить, даже собственные желания. Использующий заклинание увидит всю подноготную, влезет в душу, оставив на память жуткую мигрень. А если не станет церемониться, то наградит потерей памяти.

  - Мериам, я не хотел вас пугать, - при виде неподдельного страха ученицы тон директора смягчился. - Просто не у одного меня возникли вопросы. Вы якобы слышали, как Тревеус... мэтр Шардаш разговаривал с неким человеком, которого тайно провёл в Школу. Якобы продавал ему контрабандный яд. Ваша же книга использовалась для шифрования записок. Тот вырванный из романа лист нашли у преступника. Его задержали вчера в парке. Он шёл к кому-то, но... Шифрованная записка, найденная при нём, свидетельствует о том, что в Школе у него был сообщник. Тот человек, Мериам, планировал убийство короля!

  Адептка широко распахнула глаза. Её сначала бросило в жар, а потом сразу в холод. Не контролируя себя, Мериам дрожащими пальцами расстегнула ворот платья. Зубы отбивали дрожь.

  - А ещё в городе продолжаются убийства, и вы непосредственно связаны с ними. Мы проследили ваш вчерашний путь - он весь усеян трупами. Вы интересовались 'Забвением роз' - все жертвы пали от этого проклятия. Много совпадений, не правда ли?

  - Неужели вы думаете, что я...

  Адептка не договорила. Тяжесть пережитого разом навалилась на неё, в единый нервный клубок сплелись события в комнате Шардаша, ночные убийства, охота на неё неведомого злодея, обвинения в преступлениях, невозможность доказать свою невиновность, страх лишится памяти, ужас предстоящей боли - слишком много для хрупких женских нервов. Посланных им испытаний хватило бы на год, а тут они комом обрушились за пару дней. Не успевала Мериам опомниться, успокоиться, как судьба тут же наносила новый удар. Результат был закономерен: сработала старейшая защитная реакция организма.

  Слёзы брызнули из глаз адептки. Мериам упрямо тёрла их кулачками, но нос продолжал хлюпать, а веки - краснеть.

  Директор вздохнул, убрал волшебную палочку и попытался подсунуть адептке стакан воды. Та не смогла сделать ни глотка. Крегс предпринял ещё одну попытку, на этот раз с успокоительной пластиной - с тем же результатом. Растеряв всю свою суровость, директор опустился на корточки рядом с плачущей адепткой и принялся ласково убеждать, что никакой Белой страже её не отдаст.

  - Хотите чаю? - растерянно предлагал Крегс. - А пирожное? Вкусное такое свежее пирожное. Шоколадку? Минус один балл за год? Мериам, ну хватит плакать, я не собирался вас напугать. Ну же, пожалуйста!

  Мериам мотала головой и отворачивалась. Нет, она хотела успокоиться, но не могла. Кончилось тем, что директор, вздыхая, усадил её себе на колени и принялся укачивать, как ребёнка. Впрочем, Мериам и была для него ребёнком, как и прочие адепты. По возрасту многие ученики ему во внуки годились.