Идеальная жизнь

Алекс поднял голову.

— Спит?

Касси кивнула.

— По крайней мере, ближайшие пару часов.

Она протянула руку через стол, взяла «Оскара» и провела пальцем по его гладкой спине, скрещенным рукам. А он тяжелее, чем она ожидала.

— Я так тобой гордилась, — пробормотала она. — И жалела, что меня не было рядом.

— Я тоже хотел, чтобы ты была со мной.

Они долго смотрели друг на друга, потом рука Алекса накрыла ее руку, в которой она держала «Оскара», и поставила статуэтку на стол. Он усадил жену к себе на колени.

Неожиданно занервничав, она похлопала по стопке бумаг на столе.

— И сколько теперь ты стоишь? — поддразнила она.

Алекс отвернулся.

— Намного меньше, чем до твоего отъезда, — ответил он. — Думаю, ты обратила внимание, что у нас почти не осталось прислуги. И, должен тебе признаться, наша квартира уже пару месяцев как выставлена на продажу. Я… я много потерял на съемках «Макбета».

Касси почувствовала, как внутри все сжалось от боли, которую ему прошлось пережить в результате ее исчезновения. Она попыталась улыбнуться и приподняла подбородок Алекса.

— Хорошо, что я столько узнала о корнях и ягодах. С голоду мы не умрем.

Алекс улыбнулся уголками рта.

— Думаю, банкротство нам пока не грозит, — сказал он. — Меня вышвырнут из Бель-Эйр, если увидят, как ты добываешь нам пропитание.

Касси обняла Алекса за шею и прижалась щекой к его груди.

— Я так по тебе соскучилась! — призналась она, мечтая, чтобы он отложил все свои дела и отнес ее наверх. По крайней мере, хотя бы поцеловал.

— Я должен тебя кое о чем попросить, — сказал Алекс.

Касси подняла голову и просияла, понимая, что он предоставляет ей право выбора. Разве он не обещал, что если она захочет, то он будет спать в другой комнате? Он явно ждал намека, знака, ласкового прикосновения.

— Знаю, ты хочешь, чтобы я пошел… к специалисту. К психиатру или кому-то там еще. Я только надеюсь, ты не будешь об этом никому рассказывать. Например, Офелии или своему дружку-полицейскому из Южной Дакоты. — Он помолчал. — Это все.

Касси почувствовала обиду. Неужели Алекс думает, что после всего, на что он согласился, только бы ее вернуть, она может намеренно причинить ему боль?

— Алекс, — прошептала она, — я и раньше никогда никому ничего не рассказывала. И теперь рассказывать не собираюсь. — Она провела рукой по его волосам. — И я тоже хочу попросить тебя об одолжении. — Алекс повернулся к ней, его глаза засияли. — Не могли бы мы пойти в спальню?

Он с облегчением выдохнул и снова прижал голову Касси к груди.

— Я думал, ты никогда об этом не попросишь.

Он нервничал, как мальчишка. Расхаживая голым перед зеркалом, он думал о Касси, лежащей под одеялом всего в нескольких метрах от него, по ту сторону двери. Интересно, как изменилось ее тело после рождения Коннора? Интересно, что она наденет? И наденет ли вообще? А потом решил, что сам обернет полотенце вокруг талии. Наверное, сначала она захочет поговорить. Черт, он даже не знает, можно ли им этим заниматься, ведь ребенок родился совсем недавно.

Он уперся в раковину руками и наклонился к зеркалу.

— Возьми себя в руки, — приказал он себе.

Алекс закрыл глаза и принялся вспоминать любовные сцены, которые пришлось сыграть за эти годы: как он прижимал и убирал руки с груди красивых женщин, как его губы ласкали их гладкую кожу… Он умел вести себя естественно перед операторами, режиссерами, реквизиторами и рабочими сцены. Но наедине с женой, без включенных камер и зрителей, боялся сделать что-нибудь не так. Откровенно говоря, ни одна женщина не доставляла ему таких ощущений, как Касси. За ее прикосновениями не было скрытых мотивов, она отдавала всю себя и любила его просто потому, что он — это он.

Он собрался с духом и открыл дверь ванной комнаты. Касси сидела на кровати, откинувшись на подушки, натянув на обнаженные плечи одеяло. Оно дрогнуло, когда она от волнения сжала пальцы ног.

— А я уже подумала, что ты утонул, — сказала она.

Алекс засмеялся и присел на край кровати.

— Чем я заслужил тебя?

Касси ответила ему дерзкой улыбкой.

— Тебе просто очень, очень повезло.

Она протянула руку, чтобы прижать его к себе, и одеяло соскользнуло у нее с груди. Алекс едва успел заметить молочно-белую кожу и темные вытянутые соски, как тут же набросился на нее.

— Боже мой, как же ты хороша! — прошептал он в губы, запустил пальцы ей в волосы и поцеловал, приказывая себе не спешить.

Но руки Касси легли ему на талию и развязали полотенце. И, не успев сдержаться, он вошел в нее и закричал. А после, раздавленный, упал ей на грудь.

— Прости, — чувствуя себя пятнадцатилетним мальчишкой, сказал он.

Касси погладила его по голове.

— Приятно знать, что ты нервничал еще больше меня.

Она приподняла бедра, и он уложил ее на бок, чтобы было удобнее.

Он смотрел на ее тело, все еще в послеродовых растяжках, и отвисший живот.

— Я толстая, — заявила она.

— Ты красавица, — возразил Алекс и провел рукой по ее бедру. — Этим… вообще можно заниматься?

Касси засмеялась.

— Уже поздно спрашивать, тебе не кажется?

Алекс покачал головой.

— Нет, я имею в виду… Тебе не больно?

Касси встретилась с ним взглядом, и он понял, что в этом вопросе кроется более глубокий смысл, чем он в него вкладывал.

— Нет, — прошептала она. — И тебе больше не будет.

Она почувствовала, что Алекс зашевелился, и провела пальцами по его животу, но он нежно отвел ее руки к голове.

— Нет, позволь мне, — попросил он.

Он стал любить ее, сантиметр за сантиметром, и на этот раз она сгорала изнутри. Когда он вошел в нее, Касси на мгновение увидела основу своей жизни: не было ни дома, ни «Оскаров», ни Коннора. Не было ни старых тайн, ни остатков боли. Были только Касси и Алекс. Она вспомнила, как Алекс Риверс разбудил в ней то, о чем она и не подозревала. Она всегда будет его любить.

И трудно было представить, что в последние несколько месяцев она ни разу не думала об этих мгновениях.

Глава 26

Голливуд всегда был по меньшей мере переменчив — не прошло и двух дней, как Алекс Риверс в очередной раз стал самой горячей новостью в городе. Вызрела его романтическая сказка с Касси в роли Золушки — теперь он был кинозвездой с семейными ценностями, человеком, готовым пожертвовать кассовым успехом и свернуть съемки, если это мешало ему проводить достаточно времени с женой. Неожиданно из запутавшегося в жизни изгоя он превратился в знаменитость, которую полюбила вся Америка, в публичную фигуру, которая всего лишь хотела быть обычным человеком.

И дом, и офис Алекса ломились от подарков Коннору. Здесь были бейсбольные рукавицы и погремушки, крошечные костюмчики от фанатов, золотые ложки и столовые приборы от «Тиффани» от руководства киностудий. В последние были вложены записки для Алекса, в которых говорилось, что они всегда были с ним. Ему пачками присылали сценарии. Герб Сильвер звонил по четыре раза в день, чтобы передать ему контракты на фильмы, в которых Алекса приглашали сыграть главную роль или выступить в роли режиссера. Алекс принимал подарки для малыша — ему нравилось наблюдать, как Касси их разворачивает, — и просматривал сценарии, но с подписанием очередного контракта решил все-таки подождать. У него были дела поважнее.

— Он улыбнулся, — как-то утром сказал Алекс, держа Коннора на руках. Касси улыбнулась и направилась в столовую. — Подожди. Я могу заставить его улыбнуться еще раз.

Касси отхлебнула кофе.

— Может быть, ты научишь его переворачиваться, пока я вернусь?

Алекс устроил малыша у себя на плече и беспечно улыбнулся.

— Может быть, — ответил он.

Он уже начал думать, что жена оказалась права. Он хотел пригласить няню — в конце концов, большинство пар в его положении, когда рождается ребенок, поступают именно так, — но Касси об этом и слышать не хотела.