Страница 62 из 77
— Цветами торгуешь? — Не нравился ей этот прилизанный хлыщ.
— Цветами, но не теми, которые растут на грядке. «Красивые женщины — богатым господам». Это наш девиз.
И Наташа все поняла: ей предлагают стать проституткой! Это было так неожиданно, что она не возмутилась, а, усмехнувшись, поинтересовалась условиями «работы». Не об этом ли ее предупреждали многие? Не этим ли пугали? Ну, так вот оно, даже любопытно, что же это такое на самом деле.
— Ты хочешь, чтобы я ходила ко всяким там уродам и старым маразматикам, у которых водятся деньги?
— Мы на «ты»? Пожалуй, так будет удобнее. Не возражаю. Во-первых, с твоими данными ты можешь выбирать себе партнера. Это будет два раза в неделю. — Заметив брезгливую гримасу на лице Наташи, он тут же поправился: — Или раз в неделю. Всего раз. За это будешь иметь триста баксов в неделю. Если нужно, фирма снимет тебе квартиру со всей обстановкой. За такие деньги раз в неделю согласятся работать и самые верные жены, я-то знаю. Но мне нравишься ты. Фирме нужна такая женщина.
— А если всю неделю я никого не выберу?
— Останешься без зарплаты.
— А если весь месяц или даже два-три никого не выберу?
— Выберешь, — уверенно сказал незнакомец. — У нас в клиентах лучшие люди Москвы. Кого-нибудь выберешь, это я тебе гарантирую, если, конечно, согласишься с нами работать.
— Спасибо, — снова усмехнулась Наташа. — Не соглашусь.
— А вдруг передумаешь? — Он протянул ей визитную карточку. — Звони и заходи, всегда буду рад видеть тебя. Меня зовут Алик.
Эдакий змей-искуситель!
Чтобы отвязаться, взяла визитную карточку, бросила в сумочку и… забыла о ней.
Теперь вот вспомнила.
И в конце концов пришла в «Ландыш». Тоска, отчаяние, одиночество толкнули ее на этот безрассудный шаг, но не только. Желание доказать Нигилисту, что она сможет прожить и без него, играло не последнюю роль в ее решении. А еще — злость на себя за то, что не послушала Сергея, не поверила ему и вышла замуж на нелюбимого человека. И она пришла.
За грязной железной дверью оказалось довольно-таки уютное помещение с красивыми диванами и креслами. За столом сидел мрачный плечистый парень, которого Наташа приняла за одного из посетителей, но скоро поняла, что ошиблась.
— Мадам? — поднялся парень, вопросительно глядя на нее.
— Да вот пришла… на работу устраиваться.
Парень даже не усмехнулся.
— У нас большой конкурс, мадам. Необходимо показать свое умение. Вы готовы к этому? Гарантий, что после вы будете непременно приняты, мы не даем.
Наташа зло и весело посмотрела на него, терять ей было нечего.
— Тебе, что ль, показывать свое умение?
— Для начала можно и мне. А ты ничего… можешь рассчитывать, если, конечно, очень постараешься. — Он попытался улыбнуться.
— И как же я должна стараться?
— Разденешься, покажешь все, что у тебя есть… интересное. Я посмотрю, прикину, годится ли это для нашей фирмы, попробую…
— Можешь не сомневаться, у меня есть все, что нужно.
— Ну, знаешь ли, это как сказать, — протянул парень.
— А ты не боишься работу потерять?
— А в чем дело? — насторожился парень.
— А в том. Проведи меня к Алику. Есть у вас такой?
— Алик? — парень аж подпрыгнул на месте. — Что же ты сразу не сказала? Мозги мне… Ну ладно.
Он крикнул в сторону закрытой двери:
— Лева! Эй, Лева, тут к начальнику… надо проводить.
Пройдя еще через две комнаты, где на мягких диванах и креслах сидели плечистые молодцы, Наташа оказалась в кабинете того самого Алика.
— Я очень рад, что ты решилась. — Он встал из-за стола, взял Наташу под локоть, вежливо усадил на диван.
— А где же другие девушки? Я видела здесь только парней.
— Это охрана. Дело серьезное, проблем немало, иногда приходится решать их силой. А девушек здесь нет, они в нужное время находятся в нужном месте — или у себя в квартире, или у клиента. Если нагрянет чека, у нас тут клуб культуристов.
— Хорошо вы замаскировались, — сказала она первое, что пришло в голову.
— Условия мы с тобой уже обсудили, раз в неделю, если я не ошибаюсь? Как обстоит дело с квартирой?
— Я бы хотела… вначале попробовать, понять, как все это будет… — засмущалась Наташа. Вдруг ей стало страшно, вдруг поняла, по-настоящему осознала, ЧТО ей предстоит делать. А он уже условия предлагает…
— Я понимаю, начинать всегда трудно, потом будет легче, — улыбнулся он. — Я не тороплю тебя.
Вот таким он был, этот Алик, начальник проституток: вежливым, понимающим, заботливым. Прямо как нянька.
— Я не про то хотела сказать… Пока не хочу ничего обещать… — Наташа чуть было не стала обращаться к нему на «вы». — Но я еще не решила, буду у вас работать или нет. Просто хотела попробовать. А потом и поговорим. Про условия и все такое… — Да-да, разумеется, — тотчас же согласился Алик.
— Нет, ты не понимаешь меня. Объясняю: я хочу посмотреть, как все это будет. Если мне не понравится, я не стану работать у вас. И чтоб не приставали ко мне потом.
— У нас работают только добровольцы, — улыбнулся Алик. — Если ты останешься, будешь самой яркой нашей звездой. Или, помнишь, о чем мы говорили в Александровском саду? Самым красивым нашим цветком. Ну, а если ты поймешь, что не можешь этим заниматься, никто тебя преследовать не будет. Еще вопросы есть?
— Да вроде нет, — пожала плечами Наташа. Вспомнила здоровенного белобрысого охранника в первой комнате, подумала: если сейчас рассказать Алику о его предложении, парень, пожалуй, потеряет работу. И не стала рассказывать.
— Когда бы ты хотела начать… извини, попробовать?
— Хоть сегодня, — решилась Наташа. — Я могу хотя бы узнать, к кому идти? Ну, сколько лет человеку, кто он…
— Разумеется. Но только одно предупреждение. Если ты пойдешь к клиенту от нашей фирмы, должна выполнять все его требования. Потом можешь отказаться, это я уже говорил, но сегодня ты представляешь фирму и не должна ее подвести. Сможешь?
— Я постараюсь. А к кому я должна идти?
— Сейчас посмотрим. — Он достал из верхнего ящика толстую общую тетрадь. По-видимому, на недостаток клиентов фирма не жаловалась. Наташа молча ждала. Сейчас Алик был похож на обыкновенного бухгалтера, ему бы еще круглые очки да нарукавники…
— А вот это тебя заинтересует? — наконец поднял голову. — Писатель, тридцать восемь лет, зовут Андрей Логинов… Ты что-нибудь читала его?
— Нет, — пожала плечами Наташа.
— И я не читал. Наверное, издали роман за границей, разбогател писатель, отправил жену в дом отдыха и решил порезвиться. Хочет молодую черноглазую женщину и непременно чтоб умная была, о философии могла рассуждать. Юморист! Ну как? Ты каких-нибудь философов знаешь?
— Знаю… — неуверенно проговорила Наташа. — Ницше… «идешь к женщине, бери плетку», Шопенгауэр…
— Ух ты! — удивился Алик. — Да это же то, что нам нужно. Ну? Писатель, тридцать восемь лет… Не старик, не гангстер, человек умный. Да что там говорить — писатель.
— Я… я не знаю…
— А я знаю, — неожиданно жестко сказал Алик. — Он обратился к нам в первый и, наверное, в последний раз. Жаловаться, если что не так выйдет, не станет. И капризничать особо — тоже. Это не депутат Верховного Совета, не министр. Тут мы могли бы и рискнуть. Поедешь с Игорем, видела его в первой комнате, да? По дороге он расскажет, что и как делать надо.
— Расскажет?..
— Я вижу, ты боишься. Ну что ж, выбирай. Я предоставлю тебе возможность проверить себя на новом поприще. Но пора уже принимать решение. Желающих у нас работать — много. Очень много. Работа не пыльная… — Но грязная, — перебила его Наташа.
— Это заблуждение. Мораль, нравственность… А где она у нас? По законам морали и нравственности наш любезный президент должен пешком ходить на работу в фуфайке и резиновых сапогах. Потому что довел народ до ручки. А он в чем ходит? По законам морали и нравственности бывшие начальники, при которых страна прогнила, должны отдать то, что получили в качестве награды за успешное гниение страны. Отдали? Я тебе еще тысячу примеров могу привести, но у нас нет времени. Продолжу свою мысль. Работа не пыльная, не утомительная, условия и безопасность на высшем уровне, зарплата — на уровне министра. Поэтому и рвутся к нам. Я бы мог двадцать четыре часа в сутки спать с женщинами, проверяя их пригодность. Нет, вру. Тут и трех сотен часов в сутки не хватит, чтобы успеть.