Страница 29 из 63
Я тут же провела мысленный подсчет. Юл ведь говорил мне, что родился в конце девятнадцатого века. Значит, Винсент должен был родиться в двадцатых годах… Я улыбнулась, откладывая новую информацию про запас. Если Винсент ничего больше не захочет мне рассказывать, возможно, я сумею что-то узнать и без него…
Мы вышли из метро неподалеку от кладбища Монпарнас, потом прошли по нескольким улочкам, предназначенным исключительно для пешеходов, где было множество разнообразных баров и кафе. И остановились у ресторана, перед которым толпились уже человек двадцать.
— Вот он! — с энтузиазмом воскликнула Джорджия.
— Джорджия, ты только посмотри, сколько здесь уже ждет народа! Нам никогда не получить столик!
— Стоило бы верить в свою старшую сестру, — усмехнулась Джорджия. — Здесь работает одна моя подруга. Спорим, нас посадят за столик прямо сейчас?
— Ну, вперед. Мы тебя здесь подождем, — ответила я, отводя Винсента и Эмброуза в сторону от толпы и на другую сторону улицы.
Мы прислонились к стене закрытого уже магазинчика и наблюдали, как Джорджия пробирается сквозь людские волны.
— Ты очень точно описывала мне свою сестру, — улыбнулся Винсент, обнимая меня за плечи и нежно прижимая к себе.
— Да, моя сестра — особое явление, — ответила я, наслаждаясь ощущением его руки.
Эмброуз стоял по другую сторону от меня, наблюдая за толпой и чему-то кивая, но вдруг замер и резко повернулся к Винсенту.
— Вин, Юл говорит, что только что заметил неподалеку одного из тех… В нескольких кварталах отсюда.
— Они знают, что мы здесь? — спросил Винсент.
Эмброуз покачал головой.
— Вряд ли.
Винсент убрал руку с моего плеча и сказал:
— Кэти, нам нужно уходить отсюда. Немедленно.
— Но Джорджия! — воскликнула я, глядя на стеклянную дверь ресторана.
Я видела внутри свою сестру, которая оживленно разговаривала с хозяйкой.
— Я ее позову, — предложил Винсент и поспешил ко входу в ресторан.
И в ту же минуту двое мужчин, шедших мимо, налетели на Эмброуза и с силой прижали его к стене. Он застонал и попытался вырваться, но они ударили его несколько раз и быстро зашагали прочь. Эмброуз опустился на тротуар.
— Эй! Стойте! — закричала я, когда они уже поворачивали за угол. — Кто-нибудь, остановите их! — во все горло завизжала я, обращаясь к собравшимся перед входом в ресторан.
Люди обернулись и посмотрели туда, куда я показывала, но мужчины уже скрылись из вида. Все произошло так быстро, что никто ничего не успел заметить.
— Винсент! — громко позвала я.
Винсент обернулся и, видя мою тревогу, начал пробиваться сквозь толпу ко мне.
— Эмброуз, с тобой все в порядке? — спросила я, приседая на корточки рядом с ним. — Что те уроды…
Я замолчала, увидев, что рубашка Эмброуза разорвана на груди и пропиталась кровью. Он не шевелился.
«Ох, помоги, боже, только бы он не умер…» — подумала я.
За прошлый год я уже повидала ужасов больше, чем за всю свою жизнь. И уже не в первый раз задала себе вопрос: «Почему именно я?» Обычно девушкам-подросткам не приходится так часто сталкиваться с доказательствами нашей смертности, с горечью прикидывала я, а внутри меня уже нарастало чувство паники. Я опустилась на колени рядом с недвижным телом.
— Эмброуз, ты меня слышишь?
Кто-то отделился от толпы и подошел к нам.
— Эй, что с парнем?
И как раз в этот момент Эмброуз содрогнулся и, опираясь на обе руки, начал подниматься на ноги. Встав, он запахнул куртку, чтобы скрыть кровь на рубашке, хотя на асфальт натекла уже заметная лужа.
— О, бог мой, Эмброуз, что произошло? — спросила я.
Я протянула руку, чтобы поддержать его, и он тяжело оперся на меня.
— Не Эмброуз. Это Юл.
Слова слетали с губ Эмброуза, но его глаза слепо смотрели прямо перед собой, в никуда.
— Что? — растерянно пробормотала я.
Винсент наконец подошел к нам.
— Послушай, — обратилась я к нему, — Эмброуза то ли ножом ударили, то ли еще что… И у него теперь бред. Он мне только что заявил, что он — Юл.
— Надо поскорее увести его отсюда, пока они не вернулись с подкреплением, чтобы забрать его тело, — тихо сказал мне Винсент и тут же продолжил громче: — Все в порядке, все в порядке, спасибо!
Он обращался к нескольким мужчинам, которые уже шли в нашу сторону. Потом он закинул руку Эмброуза себе на плечо.
— А Джорджия? — выдохнула я.
— Те, кто это сделал, видели, что ты стоишь рядом с Эмброузом. Тебе слишком опасно оставаться здесь.
— Я не могу бросить сестру! — возмутилась я, поворачиваясь к ресторану.
Винсент схватил меня за руку и потянул обратно.
— Она была в ресторане, когда они напали. Ей ничего не грозит. Идем! — приказал он, и я взяла другую руку Эмброуза и закинула себе на плечи.
Эмброуз мог идти, но выглядел очень слабым. Мы добрались до конца квартала, и там Винсент остановил такси и затолкал нас обоих внутрь; сев сам, он захлопнул дверцу. Я всматривалась в улицу, когда мы объезжали. Джорджии не было видно.
— Что это с ним? — спросил водитель, поглядывая нас в зеркало заднего вида; ему явно не нравился вид крупного парня, почти лежавшего на заднем сиденье.
— Напился, — коротко ответил Винсент, стягивая с себя джемпер.
— Ну, смотрите, чтобы он не загадил мне машину, — сказал водитель, с отвращением качая головой.
— Что там произошло? — тихо спросил меня Винсент по-английски, поглядывая на шофера, чтобы убедиться: тот ничего не понимает.
Он протянул свой джемпер Эмброузу, и тот, расстегнув молнию на куртке, затолкал джемпер себе под рубашку. А потом опустил голову на спинку переднего сиденья.
— Мы просто стояли там, и вдруг два какие-то парня придавили его к стене. И убежали, я и понять ничего не успела.
— Ты видела, кто из них это сделал? — спросил Винсент.
Я отрицательно качнула головой.
Эмброуз сказал:
— Это были они. Я не заметил их вовремя, иначе бы предупредил.
— Все в порядке, Юл, — ответил Винсент, осторожно кладя ладонь на спину Эмброуза.
— Почему ты называешь его Юлом?
— Эмброуза здесь нет. Это Юл, — сказал Винсент.
— Что?! Но как?..
Меня охватил ужас, я резко отшатнулась от обмякшей фигуры рядом со мной.
— Эмброуз или без сознания, или… мертв.
— Мертв, — откликнулся Эмброуз.
— Но он… он оживет? — едва выговорила я.
— Цикл начинается с начала, когда нас убивают. Первый день нашей бездеятельности начинается ровно в ту секунду, когда мы умираем. Так что не тревожься… Эмброуз вернется через три дня.
— А что сделал Юл? Вселился в него?
— Да. Он хотел увести Эмброуза с того места раньше, чем наши враги вернулись бы и забрали тело.
— Так вы и это умеете? Я хочу сказать, вселяться в кого-нибудь.
— Только в других ревенантов и только при определенных обстоятельствах.
— Например?
— Например, если тело в достаточно хорошем состоянии, чтобы передвигаться. — Видя мою растерянность, Винсент пояснил: — Если оно целое. И еще не наступило трупное окоченение.
— У-у! — скривилась я.
— Сама спросила!
Он посмотрел на водителя, который, судя по отсутствию у него интереса к разговору, ничего не понимал.
— А как насчет людей? — спросила я.
— Ну, если они живые, то да, но только с их разрешения. И они должны знать, что это очень опасно для человека — когда в одной голове функционируют сразу два сознания, — ответил Винсент, постучав себя по голове. — Если это затянется надолго, они могут сойти с ума. — Я вздрогнула. — Не думай об этом, Кэти. Такое очень редко вообще случается. Это просто нечто такое, что мы можем сделать в какой-то совершенно особой ситуации. Вроде вот этой.
— Что… я тебя пугаю до полусмерти, дорогая Кэти? — Эти слова слетели с губ Эмброуза.
— Да, Юл! — призналась я, наморщив нос. — Должна честно признать, прямо сейчас я до жути напугана.
— Круто, — сказал он, и на губах Эмброуза появилась улыбка.