Страница 25 из 56
Все буржуазные революции в Европе и Америке происходили при самом деятельном соучастии еврейской расы и масонства. Главной задачей революций и революционных войн с точки зрения евреев было обеспечение политических условий для наибольшей прибыльности приложения коммерческого капитала, для чего необходимо было уничтожить мешающие этому феодальные границы, а так же порядки, порождённые феодальным правом. И евреи разных стран способствовали тому, чтобы во время буржуазных революций устанавливались диктатуры коммерческого интереса, именно при таких диктатурах получая наибольшую финансовую и политическую выгоду. Этот вывод доказывается нынешним положением дел в России, в которой после политического переворота 3-4 октября 1993 года установилась диктатура коммерческого интереса, превратившая страну в колонию мировых олигархических сил.
Бороться с коммерческим интересом в условиях рыночных свобод оказался в состоянии только промышленный интерес. Уже с начала ХIХ века промышленный капитал, промышленный интерес в Великобритании и во Франции стал устойчиво превращаться в самостоятельную экономическую и политическую силу. Рост промышленного производства и связанного с ним капитала в этих странах был обусловлен не посреднической спекуляцией товаров, а ростом производительности труда и изобретением всё новых видов товаров. Рост производительности труда непрерывно увеличивал товарное производство, так что устойчивая работа промышленных предприятий стала всё серьёзнее зависеть от сбыта товарной продукции на мировых рынках, от увеличения потребительских возможностей мирового рынка. Поэтому с позиции интересов промышленного производства цель управления мировым рынком состояла не в предельной спекулятивной эксплуатации меньшинством большинства, а в создании условий для увеличения потребительских возможностей большинства людей, в изменении мира таким образом, чтобы труд взаимодействовал с трудом ради улучшения условий существования на Земле.
В наиболее явном виде эта особенность промышленного интереса проявилась в России при коммунистическом режиме, который проводил всеохватную экстенсивнуюиндустриализацию Советского Союза и других стран мира с позиции некоего собственного мирового Правительства. На Западе, где в капиталистических государствах экономика строилась на интенсивномкапиталистическом производстве, в ответ на имперскую мировую политику коммунистического движения начали созываться ежегодные совещания руководителей промышленных держав, так называемые совещания стран Семёрки. Именно на таких совещаниях стало de factoзарождаться мировое Правительство промышленно развитых капиталистических стран Европы, Северной Америки и Северной Азии. Это Правительство создавалось отнюдь не еврейской нацией и не её представителями, не южными расами, но нациями исключительно северными, европейскими и японской. Надо быть слепцом, чтобы не видеть этого. Важно подчеркнуть то обстоятельство, что и тайное мировое Правительство коммерческого интереса, и совещания стран Семёрки, и коммунистическое мировое Правительство действовали при существовании ООН, однако не считаясь с ней, и проводили собственную глобальную политику вопреки ООН. Иначе говоря, Лига Наций после Первой мировой войны, а после Второй мировой войны уже ООН используются лишь в качестве политического прикрытия, некоего ничего не решающего парламента закулисных мировых Правительств, постепенно приобретающих всё большую власть в мировых делах. И Правительства эти, в отличие от Лиги Наций и ООН, создаются на основе расовых признаков.
Следствием различия расовых склонностей к разным видам капиталистической деятельности стало то, что по мере развития европейского капитализма объективное противоборство промышленного и коммерческого интересов приобрело явный оттенок противоборства разных рас. В частности, это проявилось в идейной борьбе за место расположения грядущего мирового Правительства. В ХIХ веке, в начале ХХ века, когда могущество коммерческого капитала было очевидным и контролировался этот капитал главным образом мировым еврейством, идея о том, что будущий центр мирового Правительства будет в еврейском Иерусалиме, на земле Обетованной, казалась вполне пророческой. Но ныне такое предположение вызывает лишь скептическую усмешку. Множатся подтверждения тому, что действительное мировое Правительство обоснуется на европеоидном Севере, и порождено оно будет внутренними тенденциями становления мирового промышленного интереса, промышленного транснационального капитала. Политика же его будет вырабатываться под воздействием той промышленной державы, которая сможет стать локомотивом технологического постиндустриального развития на исходе первой трети ХХI столетия.
До недавнего времени можно было полагать, что такой державой станут США. Однако внутренние болезни американского общества, каким оно складывается к концу ХХ века, начинают разлагать этику общественного труда Соединённых Штатов, так как эта военная Сверхдержава теряет то расовое лицо, которое и создало её промышленное, экономическое и политическое могущество. Резервов совершенствования промышленного производства, которые необходимы для сохранения значения промышленной Сверхдержавы, у этой страны едва ли хватит на ближайшие полтора-два десятилетия. США во всё большей мере становятся не столько страной самой передовой промышленности, сколько страной посреднических услуг, центром мировых торговых и банковских сделок, средоточием мирового коммерческого капитала, а потому и мирового коммерческого интереса. Единственной передовой отраслью в этой стране пока остаётся работающий на американское правительство военно-промышленный комплекс, а такое положение дел толкает правящие круги США на военные способы навязывания внутренней политики остальному миру, что, как показывает мировая история, надрывает финансы и экономику, влечёт страну к взрыву внутренних противоречий. Чтобы ослабить внутренние противоречия правящий класс будет стремиться получать большие доходы от контроля на мировой торговлей и мировыми финансовыми сделками, а такое стремление будет усиливать политические позиции выразителей коммерческого интереса, превращать их в господствующую силу. Замкнутый круг непрерывного усиления значения коммерческого интереса увлекает данную страну к неотвратимой гибели.
Усиление в США влияния коммерческого интереса на государственную политику, на внутриполитическую жизнь страны определённо обозначилось в восьмидесятые годы текущего века. Тогда правящему классу пришлось сделать неутешительный вывод. Выход страны из глубокого и затяжного кризиса, растянувшегося почти на всё десятилетие после вьетнамской войны, оказывался возможным лишь за счёт превращения Соединённых Штатов в мировой центр посреднических сделок и банковского обслуживания глобального коммерческого капитала. Резкое изменение политического курса привело к укреплению позиций небелых во внутренней жизни США, и в первую очередь укрепило политическое влияние еврейских общин, выражающих требования тайного мирового Правительства коммерческого интереса. Вследствие чего проявилась тенденция потери Соединёнными Штатами белого расового лица, традиций северных европейцев в организации прорывного производства и социологизации этики труда.Одновременно обозначился упадок базовых отраслей промышленной экономики.
Самые промышленно развитые государства современного мира, Япония и Германия, не способны заменить США в качестве лидера глобального промышленного развития, направляющего и поощряющего промышленный политический интерес к созданию собственного мирового Правительства. Невыгодное геополитическое положение и экономическая уязвимость из-за отсутствия собственных запасов стратегического сырья не позволяют им ставить подобные цели.
Исторические тенденции дают России шанс стать лидером промышленного интереса, если она успеет выработать и воплотить в политике соответствующую этой роли концепцию бытия.В нынешних обстоятельствах такая концепция бытия может быть только расовой: то есть призванной создать северное расовое общество, русское национально-корпоративное общество,и обеспечить идеологическое сближениеевропейской белой расы и расы японской.