Страница 27 из 101
- А-а-а... Ну-у... Крапива и мелисса. Это из тех, что растут поблизости. Но, они действенны, только если не... через корову. А иначе вряд ли.
- Крапива и мелисса, значит, - игнорируя мои робкие намеки вспомнить о благоразумии, задумчиво протянула та. - Эта такая травка душистая с беленькими цветочками, что растет по краю Ближнего оврага?
- Ага, - сочувственно глядя на Перлиту, мотнула я головой.
- У тропки на Чилимский пруд?
- Ага.
- По которой ваш с Зигмундом гость недавно ушел?
- Ага... Что?!
- А чего ты так всполошилась? - на всякий случай, нырнула тетка Тиристина за свою корову.
- Чего всполошилась?! - непроизвольно громко выдала я. - Так там же... Сегодня же... Сегодня ведь второе августа?
- Ну да, - блеснула на меня удивленными глазами между коровьих ушей соседка. - Ильин день(7) нынче. Так, видно, поэтому он туда и пошел - под дубом посидеть, подумать... Наверное. Он же наш, православный. Я ж видела крест на его груди... голой.
- Так он еще и голый туда пошел? - выкатила я до предела свои глаза.
- Да нет! Он упражнялся здесь: прыгал и вприсядку скакал у вашего заднего забора по самые штаны голый, после того, как проснулся. А как нас с Перлитой увидал, спросил, где у нас тут водоем. Я и подумала, что дубы то только там растут - у Чилимского пруда. И указала ему... Стасенька... А чего вы его в дом то не пускаете ночевать? А-а?.. - уже повисла соседка на пятнистой коровьей шее. - Он что - совсем болезный?
- Причем, на всю голову... Да мать же твою! - со всей мочи понеслась я по дну низины в направлении леса и, не сбавляя скорости влетела в состроенный подвал. Только бы успеть...
* * *
Стекающая с прилипших волос вода, щекотала лицо и капала с подбородка, а зубы стучали так, что казалось, даже пожухлый ивовый лист, плавающий совсем рядом, подрагивает на воде в такт моей дроби. Я еще сильнее запахнулась в кожаную куртку Глеба, брошенную у нас в доме по крайней некромантской рассеянности, да так и прижившуюся, и переступила с ноги на ногу.
- Ха! Маг огня, а замерзла, аж посинела вся! - насмешливо заметил водяной и тут же схватился за свой свежеподпаленный нос. Между прочим, мной - магом огня. - Ой йёшеньки... Больно то как... Ну и злющая ты, девка... Как звать то?
- Сс-та-сся. А те-те-бя?
- А меня Бухлюй - хозяин здешнего пруда. А вон та что из воды торчит, насупленная, как тухляк на рака, моя жена - Агнесса. Чтоб ее, баронесса, - добавил зеленомордый детина в полголоса и страдальчески потянул раненым носом. - Из-за нее все мои беды... Да сделай же что-нибудь со своими зубами... Я поговорить с тобой хочу.
- Ага! Что ж ра-раньше то не захоте-тел, а сразу-у за косу и топи-ить?.. - с обидой глянула я на водяного, восседающего на поваленном стволе ивы у самой кромки воды, а потом, все же вспомнила, что я маг огня. - ... Хо-рошо. Давай поговорим.
- Давай, - с насмешливым прищуром глянул на меня Бухлюй. - Чего в холодную воду то полезла? Чай не лето уже.
- За водорослями, - уныло скривилась я.
- За водорослями? А на кой ляд они тебе? Гусей кормить?
- Не-ет. Я в книжке одной прочитала, что с ними мыло хорошее получается - полезное для кожи. Правда, там про морские было написано.
- Мыло? - удивленно крякнул домовой. - Вон оно что... А на каком жиру варишь?
- Из тебя бы много кусков вышло, - окинула я детину оценивающим взглядом.
Бухлюй сузил и без того маленькие глазки, посверлил меня ими несколько мгновений, а потом неожиданно расхохотался:
- Из меня бы - да! Много. И жир тебе и... водоросли... Ой йёшеньки... Больно как...
- Ну, извини, - без всякого сожаления расплылась я.
- Ладно. А от меня извинений не жди. Меня долг обязывает незваных гостий за волосы таскать.
- Долг? А причем здесь тогда твоя Агнесса?
- О-о-о... - покачал лохматой головой Бухлюй. - Здесь другое. Здесь не долг, а роковой поворот в судьбе, - и трусливо глянул в сторону курсирующей неподалеку супруги. - Ведь у всех же бывают ошибки, за которые приходится платить всю жизнь? А моя главная - слабость на женскую красоту. Она ж, жена моя и в правду - баронесса, трагически утопшая еще в прежнем нашем месте жительства. Я ж думал - все, свезло. Женюсь. А, потом она стала свой аристократический норов показывать.
- И в чем он проявляется?
- Норов-то? - забегал глазками водяной. - А далеко не плавай, глубоко не ныряй, с русалками ее не перемигивайся и девок купающихся не щупай. Это разве жизнь? А эти ее манеры: что у тебя за выражение на лице? Это у меня-то, у водяного, лицо? Ты-то должна меня понимать, а, Стася?
- У тебя то?.. Нет, точно не лицо. Особенно с таким опухшим носом.
- Так и я о чем?.. - вздохнул Бухлюй. - А больше всего ее мои фамильные бородавки раздражают. Они, видите ли, оскорбляют ее эстетический вкус. Жрать со мной на пару сырую форель ее эстетический вкус разрешает, а мои бородавки - нет... Ну, вот, я и погорячился сегодня... с тобой. Попала ты мне под мою тяжелую руку. Да и то попугать только хотел. А так я - покладистый и тихий... до Ильина дня.
- А что в Ильин день?
- А все мои бескорыстные подруги - фрейлины агнессины домой возвращаются и тогда... В общем, семейные скандалы - каждый день. Как сегодня, а то и хуже. Аж вода в пруду бурлит, и рыбы носами в дно со страха утыкаются. А однажды, так и вов...
- Бухлюй! - властный женский голос заставил нас обоих нервно дернуться. - Позволь тебя отвлечь... ненадолго?
Водяной обреченно вздохнул и развернулся к замершей над водной гладью супруге:
- Я занят! У меня... деловой разговор!
- Деловой? - с недоверчиво поджатыми губками уточнила светловолосая красавица.
- Деловой. Счас договор будем с магичкой составлять о... Ну, как это, когда друг друга без повода не дрючат?
- Нейтралитет, дорогой. Желаю успехов в юриспруденции! - с достоинством аристократической особы, нырнула Агнесса, даже не оставив после себя пузырей. Вот что значит, утонченное воспитание.
- А мы, правда, будем заключать с тобой договор? - по-простому открыла я рот от изумления. - Я знаю, что это такое. Мы недавно с моим начальником заключили. Хотя, там о взаимовыгодном сотрудничестве было. Может, такой же составим?
- О взаимовыгодном? - скептически усмехнулся Бухлюй. - Ну, допустим, ты у меня сможешь без опасений за свою косу брать все, что надо: хоть водоросли, хоть травки, хоть прудовок. Их нынче - урожай. Только, одна, без пакостей и свинства. А мне от тебя какой толк?
- От меня?.. Во-первых, я тебе вылечу твой пострадавший нос.
- Ладно. А, во-вторых?
- А во-вторых, избавлю от твоих бородавок. Если, конечно, ты на такую фамильную потерю согласен.
- Я?! - теперь уже открыл рот Бухлюй. - А точно избавишь?
- Ага.
- От всех?
- От всех.
- И даже от тех, что у меня...
- И даже там. Одним махом, то есть заклятием... Ну что, заключаем договор о взаимовыгодном сотрудничестве? - с вызовом прищурилась я на детину.
- А давай! - махнул он в ответ зеленой пятерней, усыпанной крупными 'грибами на ножках'. - Только, особой статьей, Стася - Ильин день. Даже я тогда за тебя вступиться не смогу. Русалки, как цепные собаки становятся, когда их долго не кормят и хватают всех подряд даже на берегу.
- Ага. Я запомню. А от себя добавлю пункт про непредвиденные обстоятельства.
- Это еще что за удильный крючок?
- Это, когда наступает момент, которого никто из нас не ожидал и поделать уже ничего с этим не сможет.
- Вроде ледостоя в середине лета?
- Ну... да.
- И что тогда?
- А тогда весь наш договор летит...
- ... к хобьей матери? - догадливо сузил глазки Бухлюй.
- Примерно, туда... Ну что, по рукам? - протянула я ему, уже сухую ладонь.