Подумай дважды

Мэри не улыбнулась.

— Она вроде возносила молитвы Богу об изгнании злого духа.

— Может, это ирония, если не ересь.

— Нет, — в голос ответили Мэри и Энтони. Мэри была довольна, что ей не пришлось ничего объяснять ему о своей семье. Его родители тоже жили в Южном Филли, хотя их дом относился к приходу Епифании, а не к Святой Монике, и это расстояние в два квартала делало из него иностранца.

— Кстати, — спросила Джуди, — ты веришь в зло?

— Конечно, — ответила Мэри. — Зло существует в мире. Вспомни хотя бы серийных убийц.

Энтони кивнул:

— И историю. Гитлер, Сталин, Пол Пот.

Джуди усмехнулась:

— Это все люди. Зло гнездится в людях. В соответствующих обстоятельствах любой способен на зло. Зло живет в нас. Вот почему оно и вызывает такой страх.

Мэри повернулась к ней:

— Ты в самом деле так думаешь? И ты способна на зло?

— Да. Я человек, а часть человеческой натуры составляет зло или, по крайней мере, готовность к нему. Господи, о чем ты думаешь, Мэри?

Все внезапно замолчали, и Мэри почувствовала, что они ждут ее ответа. Машина остановилась у светофора, который залил салон кроваво-красным светом.

— Я надеюсь, что ты ошибаешься, — сказала она, когда наступила темнота.

Глава 14

Бенни замерла, охваченная новым приступом страха. Вдруг ящик начал вибрировать. Скрежет и рычание стали такими громкими, что у нее заложило уши. Что происходит? Ящик основательно тряхнуло, и звук усилился.

Она завопила и ударила в крышку. Должно быть, это какое-то животное. Она отчаянно заколотила в крышку, чтобы отогнать его, но оно продолжало рычать и царапать. Рычание становилось громче, и ящик раскачивался все основательнее. Бенни продолжала колотить и орать, сопротивляясь. Она отказывалась умирать таким образом — в слезах и крови.

Скрежет и рычание становились все яростнее, словно животное старалось избавиться от источника звуков. Бенни заколотила еще сильнее. У нее отчаянно билось сердце, она тяжело дышала, и со всех четырех сторон было только дерево.

Внезапно скрежет и рычание прекратились. Наступила оглушительная тишина. Животное ушло, но она не могла последовать за ним. Ящик подрагивал, как при землетрясении. Вдруг он дернулся так, что у нее лязгнули зубы, удар отдался во всех костях, и она завопила изо всех сил. Ею овладел ужас, которого раньше она и представить себе не могла — столкновение с неведомым. Девушка не имела представления, что с ней происходит, словно ее кидало торнадо или швырял поезд. Шум усилился до звона в ушах. Голова и плечи колотились о стенки ящика. Стоял сплошной грохот, заглушавший все остальные звуки. Она не знала, продолжает ли кричать, потому что ее голос глох в этом дьявольском пространстве.

Оно целиком поглотило ее.

Глава 15

Утро было ярким и солнечным, и Эллис, закрыв за собой дверь дома сестры, кинула ключи в сумочку и заторопилась по улице к офису Бенни Росатто. На ней была одежда Бенни: с кудряшками на голове сочетались широкая майка, мешковатые шорты цвета хаки и разношенные коричневые шлепанцы, которые вынуждали ее ходить гусиным шагом. Неудивительно, что ее сестру так и не уложили в постель.

По бульвару она добралась до делового района и, не теряя времени, направилась к офису Бенни. Улицу обрамляли небоскребы, тротуары кишели людьми, кое-кто из них, несмотря на солидный возраст, тащил за спиной сумки, давая понять, что они юристы. Она знала их стиль жизни: уик-энд — самое время для напряженной работы.

— Эй, Бенни! — позвал ее какой-то мужчина, и Эллис, сначала удивившись, тут же одарила его широкой веселой улыбкой сестры.

— Как дела?

— Великолепно! Прекрасная статья в «Джорнал»!

— Не верь ни слову из нее! — отпарировала Эллис, а юрист засмеялся и двинулся дальше.

Она решительно рванула вперед, старательно изображая Бенни, и это сработало волшебным образом. Ее утиная походка обрела стремительность, Эллис обвела взглядом ряды магазинов и офисных зданий. Впереди был номер 1717, и, хотя она никогда не бывала в этой новой берлоге, она поняла, что Бенни работает именно здесь. Большинство офисных зданий были современными, с зеркальными окнами, но некоторые имели гладкий известняковый фасад и изящные медные таблички. Вход в здание представлял собой пару старомодных стеклянных дверей, и их отполированные медные ручки блестели на солнце.

— Биг Бен! — раздался голос из-за спины. — А где здравствуйте для меня?

Эллис оглянулась, не уверенная, что это прозвище относится к ней. Сзади, опираясь на метлу, стоял пожилой человек в голубой форме дворника, и она, подражая Бенни, махнула ему:

— Прошу прощения! Мой кофе уже готов?

— Говорят, что да! — откликнулся он, улыбаясь.

— Береги себя!

— Ты тоже!

Эллис отвела взгляд. Тест прошел хорошо, но она ощущала в себе причудливое нагромождение черт мэра, девочки-скаута и Барби-юриста. Она пересекла улицу и подошла к дверям небольшого здания с медным номером 1717, прямиком направилась ко входу, открыла двери и очутилась в холле. Охранник, пожилой мужчина в бифокальных очках, сидел за деревянной стойкой, читая газету.

— С кондиционерами куда лучше, точно? — обратился он к ней, отрываясь от газеты.

— Еще бы. — Эллис изобразила улыбку, но тут же вспомнила, что охранниками у Бенни были экс-копы, так что этот старичок был далеко не дурак, а она понятия не имела о пропускной системе. Эллис вытерла лоб. — Приятель, ну и жара на улице.

— Вам стоило бы взять отпуск на этой неделе.

— Согласна. А то я чувствую себя как Золушка. — Эллис бросила взгляд на бедж охранника. Стивен Палмиери. Она не знала, как к нему обращаются, Стивен или Стив, но она не должна допускать ни малейшей оплошности. — Вам нужен мой пропуск и регистрационный номер, офицер Палмиери?

— Не-а, эти правила к вам не относятся, босс.

— Спасибо. — Эллис прошла мимо его стола.

— Но только распишитесь для меня, ладно?

Эллис оцепенела. Она забыла, как выглядит подпись Бенни. Девушка видела ее на водительских правах, но документы лежали в бумажнике, а охранник уже пододвинул к ней большой черный журнал.

— Ручка нужна? — спросил он, протягивая ей «бик».

Глава 16

Мэри была близорука и не могла разобрать, что показывают стрелки на прикроватных часах, но было уже утро, и она прикинула, что сейчас, наверное, около девяти часов. Спальня была залита светом, и занавес, прикрывающий кондиционер, тщетно пытался преградить путь солнцу. Энтони прижимался спиной к ней, и девушка оставалась неподвижной, чтобы не разбудить его. Прошлой ночью они не занимались любовью, и она знала почему.

Она думала о Майке, как бы прокручивая в памяти кадры их совместной жизни — пока не пришел неизбежный грустный конец. Их короткий брак был оборван его смертью, но даже за эти несколько совместных лет, когда она была начинающим юристом, он притаскивал в суд свои учебники, чтобы, занимаясь, смотреть на нее. Он был восхищен, что Мэри может стать партнером в фирме, и радовался каждому ее шагу на этом пути. Может, именно поэтому она так часто вспоминала его, и мысли о Майке всплывали в самые странные моменты. В них таилась подлинная скорбь. Она не должна была спать с Энтони, но и не хотела, чтобы он так поздно отвозил ее домой. После встречи с Фиореллой ей стоило бы понять, как выглядят женщины, что порочат свое вдовство и занимаются колдовством.

Ее взгляд скользнул по изящному современному шкафу, книжным полкам, «бегущей дорожке» и стеллажу с металлическими блинами. Это была мужская спальня, и она чувствовала себя лицемеркой, когда в постели с одним мужчиной думала о другом. Она чувствовала, как Энтони повернулся и в следующую минуту положил ладонь на ее голое плечо.

— Ты проснулась, малыш? — тихо спросил он.

Мэри подумала, что бы ему ответить. Она могла сделать вид, что еще спит. Она поступала так и раньше.