Я сказала правду

Я отрицательно покачала головой.

– К сожалению, нет.

– Слава богу, – сказал Адриан. – Обычно все подружки Мартина жутко тощие и в очках, выглядят так, будто совершенно за собой не следят. Это, конечно, лучше, чем приходить одному, но для меня вид этих очковых змей неизменно служит некоторым утешением. Хотя все они имеют докторскую степень и медаль за заслуги, которую заработали тем, что пожертвовали свои яйцеклетки науке для изучения.

– Значит, вы тоже пришли сюда на семейный праздник?

– Да, – подтвердил Адриан. – В Хрустальный зал.

– А, семидесятилетний юбилей, – кивнула я.

– Точно, – проговорил Адриан. – Моего отца.

– Мы в соседнем Зеркальном зале празднуем серебряную свадьбу тети Алексы. С небольшим оркестром смычковых инструментов.

– А у нас вокальный ансамбль, который поет акапелла, и фокусник.

– А у нас еще будет пятиэтажный свадебный торт, – похвасталась я. – С серебряной глазурью!

– Мой дядя прочтет стихотворение из трехсот строф, – сообщил Адриан.

– А мы будем петь стихи собственного сочинения на мотив «Слушай, кто-то там идет».

– Моя мать произнесет хвалебную речь в честь моего отца и троих его прекрасных сыновей. Она будет возносить Николауса до небес, прольет слезы радости по поводу Альбана, а потом вздохнет и скажет: «Ну, и, конечно, не будем забывать о нашем младшеньком – Грегоре, который опять не смог аккуратно повязать галстук», и все засмеются.

– Мои дядя с тетей будут танцевать вальс, и все пары должны будут танцевать вместе с ними, – сказала я. – Так сложилось, что я опять

единственная женщина без кавалера на этом празднике, а единственный одинокий мужчина – мой двоюродный дедушка Август, которому скоро исполнится девяносто три. И во время танца с ним мне придется поддерживать его мешочек для сбора мочи.

– Ладно, сдаюсь, вы выиграли, – рассмеялся Адриан.

– Ваш галстук в самом деле завязан неправильно, – заметила я.

– Знаю. Я смотрел в «Желтых страницах», но там не оказалось раздела «Экстренная помощь в завязывании галстука».

– Я могла бы вам помочь.

– А откуда вы знаете, как это делать? – недоверчиво поинтересовался Адриан.

– О, этому нас научила мама, – успокоила его я. – Она убеждена, что это одна из тех вещей, которые должна уметь делать приличная девушка. – Я осторожно распустила узел его галстука в крапинку, потом расправила его и снова затянула. – Мы тренировались на отце. Каждое утро ему четыре раза завязывали галстук. Ради этого ему приходилось вставать на четверть часа раньше. Но метод обучения сработал. Видите? Идеальный узел.

Адриан пощупал свою шею:

– О, вы просто ангел! Правда! Теперь моя мама растеряется – и как только она втиснет меня в свою речь.

– Ну, у нее наверняка появятся и другие идеи по этому поводу. На месте вашей мамы я бы обязательно сделала общее замечание в отношении вашей прически.

– А что с ней не так?

– Ну, ваши волосы... они такие... прилизанные.

– О, это моей маме как раз нравится, – усмехнулся Адриан.

– Вы уверены?

– Разве мы давно уже не перешли на «ты»? – ответил он вопросом на вопрос.

– Тилури? Это ты? – окликнул меня кто-то с верха лестницы.

– О нет, – простонала я, не поворачиваясь. – Мама!

– Дама в лиловом?

– Сиреневом, – проговорила я.

– Лавандовом, – поправила мама, которая теперь стояла возле меня, источая крайне интенсивный аромат «Сaleche». – Ну что, деточка, мы можем вздохнуть спокойно! Твоя кузина Дайана пришла одна! Мари-Луиза, конечно, уверяет, что биржевой маклер болеет и лежит дома с температурой, но мы знаем, что между ними все кончено! Ну, чего ты тут стоишь? Тебя все ждут.

– Я только... я хотела... – запинаясь, пробормотала я.

– Она просто хотела поздороваться, – произнес Адриан. – Добрый вечер. Полагаю, вы фрау Талер? Доктор Грегор Адриан. Мы с Герри тут случайно столкнулись. У нас сегодня семейный праздник в Хрустальном зале.

– Доктор? – изумленно повторила я, пока мама пожимала ему руку.

– Очень рада познакомиться, – улыбаясь, сказала она и при этом разглядывала его так, как обычно разглядывала в супермаркете паприку, прежде чем положить ее к себе в тележку. – А вы стоматолог Луригерри? – Тут сердце у меня в груди подпрыгнуло, потому что мне на секунду показалось, что маме известно о нас с Оле.

– Или гинеколог? – продолжила опрос мама, и, когда я представила, как Адриан проводит мне гинекологический осмотр, мое лицо стало одного цвета с платьем.

– Надеюсь, она здорова? – никак не успокаивалась мама. – В последнее время она немного... подустала... О нет, вы же не психотерапевт? – В этот момент я покраснела бы еще больше, но физически это было невозможно.

– Я не врач. У меня докторская степень по истории искусств, – смущенно пояснил Адриан. – К сожалению.

– О, как интересно! – воскликнула мама. – У моей второй младшенькой Тигелулу докторская степень по германистике. И она ведет курс преддипломной подготовки. А скажите, пожалуйста, откуда вы знаете Рилуге?

– Э-э... кого, простите? – удивился Адриан.

– Она меня имеет в виду, – поспешно объяснила я, при этом щеки у меня пылали, а в мозгу билась только одна отчетливая мысль: не говори! не говори! не говори!

– О, мы познакомились... в музее, – видимо, угадав мои мысли, начал сочинять Адриан.

Я отвела взгляд.

– В музее? – удивленно повторила мама. – А, нуда, конечно, вы же историк искусства... Но что Лугерри делала в музее?

– Э-э... кто, простите?

– Она имеет в виду меня, – в отчаянии проговорила я.

– О, Герри пришла в музей с, так сказать, исследовательскими целями, – продолжил Адриан.

Я отрицательно замахала рукой у себя перед носом.

– Для своего исторического романа, – добавил Адриан.

– Ах, вот как! – Мама ухватила меня за локоть так, словно собиралась арестовать. – Очень приятно было с вами познакомиться. К сожалению, сейчас нам нужно идти. Моя сестра очень много значения придает пунктуальности. А Герри еще предстоит на входе сфотографироваться для гостевой книги. И именно в этом платье. Я так и знала, что ты обязательно постараешься меня опозорить. И что я тебе только такого сделала, что ты никогда не хочешь меня слушать? Ну что это за помада? Ты что, красный сигнал светофора или молоденькая девушка?

– Красный сигнал светофора, мама.

Она потащила меня вверх по лестнице, но я успела бросить взгляд через плечо на Адриана. Он улыбнулся и поднял руки со сжатыми кулаками. Боже, ну как же мило он выглядит с этой сумасшедшей прической!

– Может быть, увидимся позже! После вальса с двоюродным дедушкой Августом, – бросила я.

– Да, – ответил Адриан. – Я точно буду время от времени выходить глотнуть свежего воздуха.

– Приятный мужчина, – заметила мама – Женат?

– Нет.

– Нетрадиционной ориентации?

– Тоже нет.

– Ну, вот видишь, – сказала мама, – надо чаще ходить в музеи.

Время до начала банкета тянулось бесконечно долго, будто жвачка. Особенно невыносимо стало после того, как я нашла место с карточкой, на которой было написано мое имя, – место это оказалось между двоюродным дедушкой Августом и двоюродным дедушкой Генрихом, и оба они попеременно щипали меня то за щеку, то за талию, то за бедро. Двоюродный дедушка Август хотел меня ущипнуть и за другое место, но, как только он попытался это сделать, я довольно сильно ударила его по руке столовой ложкой.

– Ай! – вскрикнул он. – С нами, стариками, вы спокойно можете немного подурачиться!

– В следующий раз я возьму вилку, – предупредила я.

Напротив меня сидели Тина с Франком, Хизолой, Хабакуком и Арсениусом. На Тине был такой же брючный костюм, как и на Лулу, только светло-коричневый.

– Есть, есть, хотим есть! – завопили Хабакук и Арсениус, стуча вилками по столу. Незадолго до этого я подарила им по айподу – конечно, с педагогической точки зрения это было не очень правильно, но деньги у меня сейчас водились, а они все правильно написали в своем послании. От изумления они как минимум еще четверть часа вели себя хорошо. Я оценила, что они не спросили про ноутбук или телевизор.