Секретная миссия

  - Что угодно моему всемогущему королю?

  - Присаживайся мой верный друг - нечего пыль халатом вытирать, - благодушно махнул рукой повелитель гуннов, а после того, как тот выполнил его требование кивнул на стоящий на низком столике кубок с вином. - Выпей, Крекау, потом выскажешь свое отношение к щедрости германцев.

  Советник отпил из кубка положенную по этикету треть, прищурил и без того узкие глазки и зацокал языком, отдавая дань качеству напитка.

  - Превосходно, государь! Все-таки эти греки что-то умеют делать хорошо. Если бы...

  Однако король не позволил ему развить начатую тему. Резким взмахом руки он прервал Крекау.

  - О достоинствах вина и женской красоте поговорим как-нибудь в другой раз. А сейчас излагай все, что ты думаешь по поводу подарка германцев.

  Многоопытный придворный муж не стал торопиться с ответом, хоть слова были уже давно заготовлены. Он выдержал недолгую паузу, лишь после этого заговорил:

  - "Quidquid id est, timeo Danaos et dona ferentes!" сказал когда-то один мудрый римлянин по имени Вергилий, что означает: бойся данайцев, дары приносящих. До сих пор мы были сами по себе. Сами выбирали когда и с кем нам воевать и никогда не вступали ни в какие союзы. Мы контролируем торговые пути из Европы в Азию, это приносит нам неплохие доходы. Соседи платят нам дань, чтобы мы их не беспокоили. Время от времени наши отряды совершают набеги на приграничные города гордых гельветов, германцев, славян и прочих народов. Таким образом в мире сложилось гармоничное равновесие. И нам - славным кочевникам отводится в этом мироустройстве не последнее место. Твоя империя, государь, простирается от восточных предгорий Альп, до Урала, могуществу твоему несть предела... но, владыка, ввязываясь в очередную европейскую заваруху, не стоит забывать о нашем северном соседе - коварных московитах.

  - А что московиты?

  - Мудрейший из мудрых, смею напомнить, что пять столетий они исправно платили дань пушниной и серебром. Но вот уже как полтора века не прислали ни одной драной белки. Более того, они обложили Степь своими крепостями и медленно, но уверенно продвигаются к Понту Эвксинскому. А теперь представьте, что произойдет, когда все наши рати - как того требуют условия договора с германцами - двинут на запад, оставив без прикрытия северную границу.

  - Московиты сидят в своих крепостях и трясутся от страха в ожидании прихода моих воинов и не высунут оттуда носу до тех пор, пока я им этого не позволю. Что же касается ненавистных гельветов, наступила пора разобраться с этими выскочками. Судя по тому, что нам известно, германцы настроены на этот раз весьма решительно. В кои-то веки им удалось прекратить распри и братоубийственные войны. Уверяю тебя, мой осторожный Крекау, скоро вся Западная Европа запылает как один большой костер. Вот тогда все богатства этого мира падут к нашим ногам. А московиты, о них подумаем после удачного похода. У нас будет столько золота, что мы сможем нанять сельджуков, татар и тех же германцев, впрочем последним и денег платить не нужно - давно зуб точат на разжиревших не в меру славян.

  Хитроумный Крекау понял, что король принял окончательное решение, и ему остается лишь его одобрить, желает он того или нет.

  - Мудрость твоя безгранична, владыка владык! Да прославится имя твое в веках, а деяния твои станут примером для потомков!

  - Свободен, - небрежно взмахнул рукой его величество, - сегодня же пошлешь гонцов по улусам. Общий сбор ровно через месяц.

Глава 12

  Сони Гана встретила вернувшегося из деловой поездки постояльца "Уютного дома" весьма и весьма душевно. Отставного капитана она сразу же причислила к категории людей трезвых, основательных, занятых общественно полезным делом, чему были свидетельством его частые отлучки из города. К тому же, капитан являл собой образец галантности и внимательности. Несколько раз он преподносил хозяйке гостиницы очаровательные безделушки. Вот и теперь из последней своей командировки он привез ей в подарок расписной шелковый плат и зеркальце в богатой серебряной оправе. Но самое главное, несмотря на свой завидный чин, постоялец был еще молод, хорош собой и, что удивительнее всего - холост. Сони Гана уже присмотрела Кнуру Демфиксу достойную невесту - родную племянницу, дочку младшей сестры и теперь ломала голову, как бы поделикатнее организовать смотрины.

  - Господин капитан, не соблаговолите ли сегодня вечером принять участие в нашем скромном семейном торжестве? Видите ли, на днях исполнилось двадцать пять лет, как мы с мужем заключили брачный союз.

  - М-м-м, госпожа Гана, даже не знаю. Дела, понимаете ли. Постараюсь явиться, но обещать не могу.

  - Вы уж постарайтесь, - кокетливо стрельнула глазками в бравого отставника хозяйка гостиницы и продолжила в заговорщически-фамильярной манере: - Обещаю, дорогой Кнур, разочарованы вы не будете.

  - Премного благодарен! - Кнур Демфикс по-солдафонски щелкнул каблуками. - Приложу со своей стороны все возможные усилия, чтобы прибыть к ужину вовремя. Ну а ежели не поспею, - постоялец развел руками, - не обессудьте... Дела, понимаете ли, дела.

  Поднявшись в свой номер, Кевин Фальк расстегнул тугой военный китель, присел к столу и призадумался. Вне всякого сомнения, на него положили глаз. Намек хозяйки был прозрачнее венецианского стекла. На торжестве непременно будет какая-нибудь юная родственница, "самим Непознанным предназначенная ему в суженые". Хорошо ли это или плохо? С одной стороны - хорошо. Его уважают, значит, роль положительного отставника ему вполне удается. С другой стороны, на его счет строят планы, а это не есть хорошо, ибо всякое пристальное внимание к людям его профессии чревато непредсказуемыми последствиями.

  "Ладно, - решил, наконец, британец, - посмотрим, что за сюрприз приготовила госпожа Гана. В случае чего, постараюсь как-нибудь отбояриться".

  Затем поднялся со стула, подошел к зеркалу, критически осмотрел себя и в показушно-напыщенной манере, свойственной актерам провинциальных театров, воскликнул: - Знала бы моя Наталь, какие соблазны приходится преодолевать ее мягкосердечному тигренку! - Улыбнулся своему отражению самой очаровательной улыбкой и подмигнул, мол, пусть этот секрет останется между нами.

  Покривлявшись еще какое-то время у зеркала, Кевин принялся застегивать пуговицы. Оно, конечно, после суток практически безостановочной скачки было бы неплохо отдохнуть, но в данный момент у него имеется серьезное преимущество перед противником, поэтому как профессионал он обязан извлечь максимальную выгоду, пока Отто Хлодвиг не прознал о гибели Дахназа и двух чародеев сопровождения.

  Интересно, что это за таинственный секретарь посольства, которому сам посол Лангобардии не указ?

  Кевин прекрасно понимал, что это именно тот человек, который способен дать ответы на многие интересующие его вопросы. Но британец также отлично осознавал: чем ближе он подбирается к намеченной цели, тем все большая и большая опасность ему угрожает. Худо-бедно с помощью разбойников ему удалось разобраться с Дахназом и парочкой магов, но действующий архимаг даже самой мирной специализации - весьма серьезный противник. А то, что Хлодвиг окажется целителем или прорицателем верилось с трудом. Судя по тому, что перед смертью поведал о ситуации в Лангобардии купец, этот секретарь - чернокнижник-некромант.

  А что вообще ему известно о некромантах? Лишь то, что среди прочего наследия Древних было две Книги: Белая и Черная. Белая Книга до того как Непознанный передал ее жрецам-друидам, так и пролежала три века в хранилище под Сфинксом. Черная куда-то пропала сразу же после вскрытия Пандориума и всплыла только через полтысячелетия в виде армии подъятых мертвецов, прошедшей огнем и мечом от восточного побережья Балтики до стен Рима, пока не была остановлена светлыми магами. Непонятно, какие цели преследовали тогда чернокнижники, но с тех пор столь масштабных акций не устраивали. Еще четыре сотни лет на черных колдунов велась беспощадная охота, пока в шестьсот двадцать первом году от пришествия Непознанного Медиоланский Собор не объявил чернокнижие неотъемлемой частью целостного Магического Учения. К тому времени и сами чернокнижники были готовы пойти на сотрудничество, поэтому их иерархи охотно дали клятву блюсти Кодекс. С тех пор минуло чуть более тысячи лет. Часть колдунов практически все это время просидела в своих башнях в прибалтийских топях. Некоторые пытались нести знание в народ, но у них не очень это получалось. Памятуя о Великом Походе Мертвецов, люди разбегались в панике, едва завидев человека в черной хламиде с вышитыми черепами на груди и рукавах. Хотя были случаи, когда монархи брали чернокнижников на службу. Ничего плохого в этом не было, поскольку, колдуны не преступали ограничений, обусловленных статьями Кодекса, а если и поднимали мертвецов или вызывали демонов - исключительно по просьбе своего сюзерена и только в мирных целях. Попыток захвата власти в том или ином царстве-государстве они не предпринимали. Что же касается их религиозных воззрений, ту такой политеизм, куда грекам с их Олимпийским Пантеоном. Дело в том, что по роду своей деятельности колдунам приходится обращаться за помощью к обитателям Внешних Миров. Поэтому рано или поздно, но кого-то из них они вольно или невольно начинали обожествлять ту или иную демоническую сущность. Впрочем, касательно терминологии: кто демон, а кто ангельское создание еще нужно хорошенько посмотреть - некоторые "демоны" от одного лишь вида людей падают в обморок, а иногда и вовсе умирают.