Страница 72 из 76
— Где та отмель, а где стурвормы, — в сомнениях побормотала Катрин.
Спину одного чудовища девушка видела. Гладкий пятнистый риф темнел метрах в двадцати от погибающего корабля. Змей неподвижно торчал на одном месте, то ли уже переваривая добычу, то ли просто потерял интерес к возне неуклюжих двуногих. Где второй?
Носовая фигура снеккара окончательно легла боком на воду. Скула борта нависла над головами, закрыла обзор. Катрин сунула копье одноглазому парню, подтянулась повыше.
— Может, лучше не высовываться? — пробормотал Квазимодо. Копье ему пришлось придерживать подбородком.
Катрин, не отвечая, нашла опору ногами.
Пловцы торопливо удалялись от останков «Айдла». Где они там разглядели отмель, шпионка вообще не понимала.
Прямо среди человеческих голов вспух водяной бугор. Стурворм выпрыгнул из воды на две трети своего туловища, широко раскинул ласты. Донесся гулкий звук удара о воду…
Катрин показалось, что все пловцы исчезли. Нет, водяной вал спал, и оказалось, что двое моряков все еще суматошно взбивают воду, пытаясь спастись от пасти с жуткими зубами. Рыло стурворма игриво подбросило одного беднягу. Человек даже не успел взлететь над водой, как чудовище вскинуло голову. Пасть захлопнулась, не дав жертве издать и звука. Стурворм развернулся и принялся нырять, разыскивая ранее оглушенную добычу. Одинокого пловца тварь, очевидно, оставила на закуску. Змеи любили развлечения.
— Некуда плыть, — мрачно пробормотала Катрин, спускаясь в воду. — Пожрал всех, свинья недовымершая. Ногами не болтайте, вдруг не заметят.
— Нас может в море унести, — сказал сотник.
— Лучше плавать, чем быть съеденными, — озвучил свою позицию Квазимодо, возвращая копьё. Он выглядел смертельно напуганным, но держался.
— У меня осталось немножко джина, — утешила собратьев по несчастью Катрин.
Корму и нос медленно разносило в разные стороны. Несмотря на одежду и относительно теплую воду, тело начинало стыть…
Уже знакомый громкий всплеск заставил Катрин вздрогнуть. Один из стурвормов вынырнул прямо возле увешанной людьми кормы. Кто-то закричал. Чудовище обозрело моряков, убедилось в отсутствии луков и копий. Огромная тварь разглядывала людей с интересом, свойственным существу сознательному и не чуждому изысканных гастрономических пристрастий. Ласты слегка шевелились, удерживая змея на месте. Когда зверь потянулся и осторожно снял с обломка одного из моряков, это движение показалось почти забавным. Человек взвыл, заколотил по морде руками. Стурворм подержал его в огромной пасти и медленно, как ягоду, раскусил. Широко брызнула кровь…
Катрин прикусила губу.
На остатках кормы кричали все. Кто-то бросился в воду с противоположной от змея стороны, поплыл к берегу. Вода разлетелась брызгами, и беглец исчез в глотке второго стурворма.
— Вот суки, — с чувством прохрипела Катрин. Она вытерла ладонь об относительно сухие волосы и крепче перехватила древко копья.
— Слабовато будет, — вздохнул офицер.
— Гранатомета-то нет, — Катрин очень хотелось сплюнуть. Но погибать, болтаясь в собственных слюнях, было бы еще оскорбительнее. Кроме того, Блоод совершенно права, воспитанные дамы не плюются прилюдно.
Стурворм у кормы потянулся за следующей порцией. Раздался новый вопль ужаса…
Но не кричал капитан Гурир. Бородач сам прыгнул навстречу змеиной пасти со своего высокого насеста. Коротконогая коренастая фигура распласталась в воздухе и тяжело плюхнулась на морду чудовища. Капитан смог удержатся на вытянутой морде змея лишь долю мгновения, но и этого хватило, чтобы вонзить изогнутый клинок кинжала в серое блюдце стурвормьего глаза…
Корма сгинула в высоких фонтанах воды…
— Поплыли! — прокричал сотник.
Катрин была с ним согласна. Отпустила брус и поплыла. Старалась держать курс в ту сторону, куда стремились покойные моряки, и не слишком болтать ногами. Копье ужасно мешало…
Со стороны бывшей кормы «Айдла» доносились пушечные удары по воде, всплески и протяжные утробные звуки. Стурвормы, оказывается, умели подавать голос…
Рядом с девушкой плыл Квазимодо. Стиль у него был оригинальный, полусобачий. Но двигался одноглазый довольно прытко и не очень шумно, что в данной ситуации было важнее. Сотнику приходилось труднее. Плавал он неплохо, но офицера сковывали два мешка с почтой, которые он упорно волок за собой. Катрин подмывало заорать — пусть прекращает проявлять героизм. Но шуметь было совершенно ни к чему. Ладно, раз бумажки ему так важны, может, отвлечет ящеров. Из-под воды должен казаться пожирнее…
Кажется, правее плыл еще кто-то. Иногда девушка видела мокрую голову и взмахивающие руки…
Плыть стало тяжелее. Тянули ко дну сапоги, одежда стесняла движения. И копье… Катрин так напряженно обдумывала, не бросить ли эту никчемную палку, что даже страх слегка отпустил…
Пока ничего.
Гребок за гребком, движение за движением… Пальцы сводило на скользком древке. Во рту и в носу — сплошное море. Офицер со своим эпистолярным грузом отставал все больше. Не доплывем…
Катрин, болтая на месте ногами, остановилась. Воин ее натужно догнал. Сопел как морж.
— Поднажми, писарчук несчастный, — прохрипела шпионка. Подталкивать мешки тупым кончиком древка было неудобно, но скорость движения вроде бы возросла.
Берег маячил недосягаемо далеко. Может, лучше было бы плыть в обратную сторону?
Катрин захрюкала-забулькала сдавленным нервным смехом.
— Что, госпожа? — испуганно спросил Квазимодо. Он тоже притормозил, предпочитая держаться поближе к людям.
— Ничего… плыви. Где эта устричная отмель?
Сотник булькнул, очевидно, сомневаясь насчет наличия устриц, но обсудить эту актуальную проблему пловцы не успели, — сзади раздался такой узнаваемый всплеск…
Подгонять никого не пришлось, трое пловцов изо всех сил рванулись вперед. Катрин плыла, ничего не видя, брызги и падающие на лицо волосы закрыли обзор. Может, оно и к лучшему — не увидишь, как тебя жрать начнут. Копье теперь не так уж и мешало, все равно девушке казалось, что она бултыхается на одном месте…
Плеснуло прямо за спиной и Катрин с головой накрыло волной. Не уйдешь. Катрин осознала, что умирать слепой курицей все-таки не хочется. Шпионка тряхнула головой, отбрасывая с лица волосы, и развернулась.
Пятнистая туша скользила от шпионки на раскаянии вытянутой руки. Катрин ощутила запах большой змеи. Блин, они еще и воняют премерзко…
Девушка подавила желание немедленно пустить в ход копье. Болтаясь в воде, и лягушку не убьешь, а вот потерять оружие легче легкого. Будем брать пример с достойнейшего капитана Гурира.
Стурворм неторопливо отвернул в сторону. Играет, сволочь. Ну, покажи глазки свои свинячьи…
— Кэт, я стою!
Девушка не сразу поняла, что кричит Квазимодо. На какой-то миг Катрин показалось, что во всей этой бесконечной воде остались только она и темно-пятнистый зверь…
— Сюда, — кричал кто-то еще, должно быть сотник.
В ушах девушки давно хлюпало море. Катрин поплыла на голос, шарахнулась от темного. Черт, это мешки с почтой болтались на волнах. Бросил герой, и правильно. С обиженной бюрократией как-нибудь разберемся, если живы будем…
Левый сапог толкнулся в песок. Катрин рванулась сквозь воду. Глубина по пояс. Впереди стояли сотник и Квазимодо. До берега еще ох, как далеко.
— Дальше глубина, — прохрипел офицер.
Катрин сунула копье под мышку, ожесточенно провела по лицу, отжимая мокрые волосы. Наголо нужно было стричься, будь оно все проклято.
Плеск воды. Шпионка схватилась за копье.
— Спокойно. Глаза протри, красавица… — остановил сотник.
Шатаясь, брел один из гребцов. Справившись с волосами, Катрин его даже узнала — любитель сравнивать задницы с тыковками.
— Ушел? — пробормотал моряк.
— Вряд ли, — покачал головой офицер. — Они, говорят, никогда добычу не бросают.
— Капитан одного подбил. Не мог этот к раненому дружку отправиться? Они же всегда парой, — с надеждой сказал Квазимодо.