Страница 6 из 10
Внешность бывает обманчива. И даже не так: внешность, как правило, всегда обманчива! Те, кто знал хорошо Алексея Смирнова, поражались его глубочайшей интеллигентности, уму, умению поддержать разговор. А как глубоко Алексей Смирнов знал японскую поэзию! Неожиданно, не правда ли, — тунеядец Федя и хокку Басё!
И ведь как же в этом похожи Смирнов и Раневская: их внешность ничуть не соответствовала их глубокому, неординарному внутреннему миру. Выскажу такую мысль: для Фаины Раневской не нашелся такой режиссер, как Леонид Быков. Вот чего действительно жаль.
И это значит только одно: Фаина Раневская могла играть главные роли, могла создавать на сцене и в кино сильнейшие образы.
Так почему же Фаине Раневской не давали главных ролей? Может, из-за ее вздорного характера? Из-за того, что она была готова долго и убедительно доказывать режиссеру необходимость менять реплики и сценические действия так, как ей казалось лучше? Известен случай, когда она практически полностью переписала для себя роль — и с этим согласились и автор пьесы, и режиссер, так как увидели, что Раневская оказалась права, пьеса в действительности заметно оживилась, приобрела дополнительную внутреннюю динамику. И так происходило с каждой ролью, в каждом спектакле: Фаина Раневская искала и находила новые и новые возможности для улучшения игры.
И вот представьте теперь: ей дают главную роль. Да она же камня на камне не оставит от первоначального замысла! Да она перепишет весь текст не только для себя, но и для каждого актера! Разве не так?
Нет, не так. Раневская стремилась улучшить текст и вмешаться в действия на сцене только тогда, когда видела: это необходимо, есть потенциал, его нужно раскрывать. То, во что она вмешивалась, — это были реально слабые вещи пробившихся наверх идеологически правильных драматургов с их идеологически правильными пьесами. Да, Раневская немало привносила и в кино своих собственных находок, но известные режиссеры были рады работать с ней — она в действительности только улучшала каждой своей находкой кадр и сцену.
В восторге от игры и от работы с актрисой был тогда еще начинающий Михаил Ромм. Он увидел Раневскую на сцене и пригласил ее сниматься. Для Раневской это был дебют в кино. О фильме «Пышка» (а снимал Ромм именно его) мы вспомним еще не раз, здесь же отметим вот что. Фильм снимался в немом варианте, без звука. У Раневской была роль француженки госпожи Луазо. Ничего сложного как будто. Но для того, чтобы лучше вжиться в образ этой госпожи, Раневская не только достала оригинал рассказа Мопассана, но прочла еще несколько, выучила специально множество французских фраз и предложений.
В общем, все говорит о том, что будь сценарий хорошим и будь хорошим режиссер, Раневская в главной роли смогла бы сыграть так, что ее роль стала бы отдельной темой для изучения в аудиториях университетов.
Какие еще могли быть причины того, что Раневской не давали главных ролей?
Увы, ларчик просто открывался. История сохранила для нас настоящую причину, по которой Фаина Раневская никогда не была первой в титрах.
Товарищ Сталин, как я уже выше писал, очень любил кино и понимал его роль, ведь Ленин научил: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино». Поэтому самый талантливый на то время режиссер Эйзенштейн был обласкан Сталиным. И именно Эйзенштейну Сталин как бы вскользь намекает на то, что хорошо бы снять «фильму» про великого русского царя Ивана Грозного.
На одну из главных ролей в этом фильме рассматривалась кандидатура Раневской.
Сохранилось немало всяческих историй про отношения Раневской и Эйзенштейна. Например, рассказывают, что Раневская напрочь отказалась сниматься в фильме Эйзенштейна, сказав : «Да я лучше кожей со своей задницы буду торговать, чем сниматься у Эйзенштейна ».На что якобы Эйзенштейн ответил спустя время вопросом: «Как идет торговля?»
Вполне возможно, такое и было. Но если и так, то это было игрой хороших друзей, пикировкой, обменом оригинальными ироническими находками. Да, Раневская была дружна с великим режиссером, конечно же, она хотела сниматься у него, конечно же, Эйзенштейн понимал, что он теряет, не вводя Раневскую в число своих актеров при съемках такого фильма. Но они знали те подводные камни, которые были ведомы только им.
Просмотрев кандидатуры актеров для съемок фильма «Иван Грозный», министр кинематографии товарищ Большаков (знаковая фамилия, не правда ли?) отправил официальное письмо. В нем черным по белому значилось: «Семитские черты лица Раневской очень ярко выступают, особенно на крупных планах».
Вот такой ларчик. Раневская слишком явно была еврейкой. И хотя в то время оголтелого сионизма в Стране Советов не было, тем не менее партия бдительно следила за тем, чтобы главными героями на советских экранах были товарищи явной славянской внешности. Или, что еще можно, — грузинской. Позже продвинулись украинцы (по понятным причинам).
Что ж, в целом линию партии коммунистов можно было читать на пальцах: в большом народе республик главная нация, старший брат всех — русские. Посему и на главных ролях надлежит быть русскому актеру.
Это первый «пункт», который не позволяет создать биографию Фаины Раневской этакой интригующе-детективной. Не было у нашей героини главных ролей. Значит, не было и неких тайных и явных эпизодов в связи с назначением на эти роли. Нет возможности у нас разобрать ее игру в том или ином спектакле как сотворившую отличительный от традиционности образ.
А дальше — больше. Мало того что Фаина Раневская не играла главных ролей, так и личная ее жизнь никакая. Никакая в том смысле, что в ней нет семьи. И никаких долгих и драматических связей.
Возьмите биографию любого сегодняшнего артиста. Там — два-три развода, пять свадеб, четыре скандала, внебрачный ребенок (лучше — два), дележка имущества, драка с бывшим (бывшей) в ресторане в Париже… Это же захватывает, не правда ли? Вон Киркоров родил себе девочку (или мальчика?). Вон Пугачева меняет уже какого по счету мужа. Ну как, работая над биографической книгой актера, обойтись без его личной жизни? Без скандалов в высшем свете? Без тайных любовников, страшных семейных потрясений, пьянства мужа, измены жены, скелетов в шкафах и сундуках? Без детей-транжир, сыновей-алкоголиков, дочерей-проституток и — обязательно — полного разочарования в наследниках? А еще ссор с родителями, скандалов с тетушками и тайных инцестов с дядюшками?
Увы, нам придется.
Потому что ничего подобного в жизни Фаины Раневской не было. Почему не было — об этом мы поговорим отдельно чуть ниже. Очень уж обширная тема, не влезет она в один-два абзаца.
Фаина Раневская не оставила после себя полноценной, весомой такой автобиографической книги. Сколько ее ни уговаривали — она отказывалась. В конце концов одному издательству удалось все же упросить актрису. Раневская даже получила аванс. Начала писать — и выбросила все исписанные листы, а деньги вернула. Позже ее подруга уговорила написать хотя бы очень немного. Раневская согласилась. Но закончить работу уже не успела. Сохранилось всего полтора десятка страниц.
Одно время к ней, что называется, пристал как банный лист Глеб Скороходов, журналист с предложением написать книгу. Раневская вначале ему ответила: «Как можно выставлять себя напоказ? Это нескромно».Они много говорили на эту тему, в конце концов Раневская сказала Скороходову, чтобы он записывал что-нибудь из того, что она будет рассказывать. Смотришь — получится что-то интересное. Глеб Скороходов стал приходить на встречи с Раневской с блокнотом и ручкой. В этих встречах есть один показательный момент.
Память у Раневской была исключительная, она помнила почти всю свою прошлую жизнь в мельчайших подробностях, особенно если это касалось людей, которых она любила. Иной раз Раневская, рассказывая о своем прошлом, увлекалась: она в таких случаях предупреждала Глеба, что этого записывать не нужно, но рассказать ей хотелось. Тем не менее он делал наброски в блокноте, говоря, что, мол, это же черновой вариант, в книгу это не попадет, может быть выброшено в любой момент. На что Раневская заметила: «Все, что запечатлено на бумаге, делается свидетельством, документом».