Калейдоскоп счастья

Глава пятая

Кессиди, Тони и трое его сокурсников жадно рассматривали фотографию, которую принес Вильям. В подсобку быстрым шагом вошел Пол, разговаривая по мобильному телефону. Движения его были резкими, лицо пылало гневом.

— Это самая безумная идея, которую я когда-либо слышал! Никто не пытается… — Скрежеща зубами, он оборвал себя на полуслове, закрыл телефон и опустил его в карман. Потом оглядел собравшихся и воззвал: — Кто-нибудь займитесь магазином. Там собралась куча клиентов!

Тони ахнул и заспешил прочь. Пол взглянул на Кессиди и запустил руку в волосы.

— Как я мог втянуть тебя во все это?! Твое дело разваливается, а ты сидишь здесь и сходишь с ума из-за планов, которые кто-то все равно расстроит!

Студенты обменялись взглядами и мгновенно изобрели разнообразные причины для того, чтобы удалиться. С удрученным выражением на лице, прижав руку ко рту, Вильям сел на один из складных стульев и тихо застонал. Кессиди обеспокоенно смотрела то на Вильяма, то на Пола, который позвякивал мелочью в карманах и что-то неразборчиво бормотал. Наконец Вильям отважился и жалобно произнес:

— Ей не понравился сценарий?

Сердце Кессиди упало. Они так воодушевленно работали над этим сценарием. Они хотели дать Бетине центральную роль прабабки Пола. Как они смогут переписать сценарий в такой короткий срок? Пол вздохнул и потер переносицу.

— Она говорит, что роль моей прабабки испортит ее имидж.

— Испортит имидж? — повторила Кессиди в замешательстве. — Но твоя прабабка была центральной фигурой в компании!

Вильям покачал головой.

— Не понимаю. Я-то думал, что мисс Линкольн будет счастлива, получить главную роль в нашей маленькой пьесе.

Пол упер руки в бока и холодно заметил:

— Мисс Линкольн, как выяснилось, тщеславна до идиотизма! Она отказывается играть роль «старой женщины». Это ее слова.

— Но в начале пьесы это очень молодая женщина, двадцати одного года, только вышедшая замуж, — возразила Кессиди.

— Это не имеет значения! — воскликнул Пол, воздевая руки кверху. — Женщина там старится, а Бетина полагает, что это нанесет урон ее имиджу. Она даже заявила, что грим, превращающий ее в пожилую женщину, испортит кожу!

Кессиди уставилась на Пола, пытаясь понять, что она упустила. Ни одна женщина не может быть тщеславна до такой степени. Она с надеждой посмотрела на брата, ожидая, что тот все объяснит. Рот Вильяма был широко открыт, давая Кессиди сигнал, что у нее точно такой же вид. С громким клацаньем она поспешно закрыла рот. Вильям тоже попытался собраться.

— Что мы будем делать? — начал подвывать он.

Пол подбоченился, наклонил голову и вперился взглядом в Кессиди.

— Нам придется найти еще кого-нибудь, кто бы сыграл эту роль, и я даже знаю даму, которая окажет нам честь своей игрой.

Кессиди и Вильям хором ахнули. Вильям, как обычно, очнулся первым:

— Вы имеете в виду…

— Нет, Пол, нет, я не посмею!

— Скажи, чтобы она сделала это!

— Я? — запротестовал Вильям.

— Именно твоего неодобрения она опасается, — подчеркнул Пол.

Вильям выпрямился в кресле и перевел взгляд на Кессиди.

— Что ж, тогда… — начал он ровным голосом. Наклонившись вперед, он пригвоздил Кессиди взглядом, в котором читался приказ. — Мы не можем подвести Пола.

— Конечно же, я сыграю эту роль, если ты этого хочешь.

Пол чуть не растаял:

— Спасибо. Спасибо, Кессиди!

Но Вильям вновь напомнил о себе:

— Нам придется кое-что изменить, в начале сценария…

— Никаких изменений, — возразил Пол, подбивая Вильяма на спор.

Но тот проглотил все, что собирался сказать. Позже, когда Пол провожал Кессиди домой, она тихо попросила:

— Не заводи с ней разговор о помолвке до Нового года. Пожалуйста! Оставь это время для нас. Не спрашивай ее до января.

— Хорошо, я обещаю.

Кессиди прижалась головой к его плечу и закрыла глаза, и он обнял ее.

— Из нас получилась неплохая команда, — задумчиво, с грустью произнес он.

Кессиди улыбнулась в воротник его пальто.

— Очень неплохая.

До января. Только до января.

Завод оказался пыльным и холодным, освещение — чересчур резким и слепящим. Тони и полдюжины его знакомых, которых удалось нанять, бегали вокруг, как дети, воображая, что играют в баскетбол без корзин и мячей. Пол пришел поздно, Вильям и Кессиди в это время спорили о том, что куда поставить. Пол сразу же повис на телефоне, выясняя, почему зал не вымыли, как он распорядился. И Кессиди поняла, что только она может навести порядок.

Предоставив Вильяму беседовать с самим собой, она быстро вышла на середину гулкого зала и призвала всех прислушаться. Когда никто не отреагировал, она замахала руками над головой и попыталась еще раз. В конце концов, она засунула пальцы в рот и издала пронзительный свист. Все мгновенно повернулись к ней, причем у Вильяма рот раскрылся от изумления: он поверить не мог, что она позволила себе подобное. Пол первым пришел в себя, что-то быстро сказал по телефону и убрал его, обратив все внимание на Кессиди.

Кессиди еле заметно улыбнулась его почтительному отношению и повысила голос, чтобы все ее хорошо слышали.

— Спасибо за то, что вы пришли. Я думаю, все со мной согласятся, что чем раньше мы начнем, тем раньше сможем разойтись по домам.

Дальше все шло как по маслу: без проволочек обсудили время репетиций, количество актеров, в том числе и детей, распределили роли.

После того, как это было улажено, Кессиди отозвала Пола и Вильяма в сторону, оставив остальных просматривать сценарий. Она объяснила Полу дилемму, которую они с Вильямом так яростно обсуждали, когда он приехал.

— Вильям считает, что самый интересный вариант — круглый амфитеатр. Но, так как бал подразумевает танцы, а танцы требуют большого пространства, мне кажется, что лучше поставить сцену у дальней стены, вон там.

Пол изучил огромное помещение, рассуждая вслух о том, как удобней всего входить и выходить официантам и где лучше расположить оркестр, который наняла Бетина. После нескольких минут обсуждения он решил, что идея Кессиди наиболее легко осуществима. Сцена будет выстроена у дальней стены, а стулья и столы будут расположены перед ней. Дальше будет танцевальная площадка, а у противоположной стены — возвышение для оркестра. Стойки бара можно установить у двух оставшихся стен.

Бетина предлагала задрапировать все помещение белой тканью, но Пол считал, что больше подойдет, учитывая их тему, интерьер в духе старомодной деревенской ярмарки. Вильям шумно защищал идею Бетины, а Кессиди согласилась с Полом, что полосы или яркие цветные пятна будут больше сочетаться с их темой смены веков. Вильям выразил свои опасения по поводу того, что не очень благоразумно не следовать предпочтениям Бетины, на что Пол взорвался:

— Я, может быть, и должен жениться на этой женщине, но не обязан исполнять каждую ее прихоть!

Вильям был шокирован, но его сверкающий взгляд был обращен на Кессиди, словно обвиняя еев поведении Пола. Девушка почувствовала себя неуютно. И тем не менее это было несправедливо. Не ее вина, что Пол не ладит с Бетиной. И тут она пожалела, что Пол так увлекается ее идеями. Вильям и без того уже полон подозрений. Она вспомнила поцелуй, которым они с Полом обменялись несколько дней назад около ее магазина, и представила себе, что бы произошло, наткнись Вильям на них в тот момент.

В целом первый день прошел продуктивно, и все расходились по домам воодушевленные. Но когда Пол тихо, но горячо попросил Кессиди позволить ему пригласить ее на кофе или на поздний ужин, она почувствовала, что должна отказаться. Вильям явно крутился вокруг, чтобы предотвратить нечто подобное. Пол шепотом пообещал перезвонить ей позже, поспешно поцеловал ее в щеку и с невеселой улыбкой проводил до машины.

Вильям подошел к Кессиди, явно желая удостовериться в том, что она едет домой одна. По дороге Кессиди сделала одно открытие, которое ее совсем не удивило. Она не создана для незаконных отношений, пусть даже и невинных, и, очевидно, Пол тоже. И пришла к убийственному заключению, что их отношения необходимо изменить. Она была полна решимости поднять этот вопрос, когда он позвонит.