Мертвый в семье

После того, как в течение многих дней я ощущала в голове эхо его назойливого присутствия, я сделала вывод, что мальчик подобен клещу, сосущему жизнь из Аппиуса Ливиуса, Эрика, а теперь и меня. Он высасывал по чуть-чуть, каждый день. Очевидно, Аппиус Ливиус уже настолько привык к тому, что Алексей морально его опустошает, что считал это неотъемлемой частью его существования. Может быть - вероятно - римлянин чувствовал свою ответственность за все беды, причененные Алексеем с того момента, как привез его сюда. И если Аппиус Ливиус это осознавал, он был абсолютно прав. Я была убеждена, что привезти Алексея к Эрику в надежде, что близость второго "ребенка" поможет облегчить психоз Алексея, было последней надеждой на исцеление мальчика. И Эрик, мой возлюбленный, завяз во всём этом со всеми проблемами, вмешательства Виктора в которые он хотел избежать. С каждым днем я чувствовала себя все менее хорошим человеком. Пока мы шли по дорожке к передней двери дома Олси, я поймала себя на мысли, что со времени своего последнего визита в "Фангтазию" я только и желала, что смерти им всем - Аппиусу Ливиусу, Алексею, Виктору. Пришлось засунуть все эти мысли в самый дальний угол сознания, так как, заходя в дом, полный веров, мне нужно было быть в наилучшей форме. Джейсон положил руку мне на плечо и полуобнял меня.

- Когда-нибудь тебе придется мне объяснить, как мы во все это ввязались, - сказал он.

- Потому что, кажется, я подзабыл.

Я рассмеялась, чего он и добивался. Я подняла руку, чтобы позвонить в звонок, но дверь распахнулась еще до того, как я нажала на кнопку. На пороге стояла Дженналинн в спортивном топе и беговых шортах.

(Ее вкусы в выборе гардероба всегда заставляли меня вздрагивать).

Беговые шорты подчёркивали вогнутые линии её бёдер, и я вздохнула.

"Вогнутый" - это не то слово, которое я когда-либо использовала по отношению к своей фигуре.

- Приступила к новой работе? - спросил ее Джейсон, входя внутрь. Дженналинн оставалось или отступить назад или преградить ему путь, и она выбрала отступление.

- Я была рождена для этой работы, - ответила девушка-оборотень. Мне пришлось с этим согласиться. Похоже, Дженналинн наслаждалась возможностью проявлять жестокость. Но, с другой стороны, любопытно, какую бы работу она могла получить в настоящем мире. Когда я впервые увидела ее, она работала барменшей в Шривпорте, в баре, которым владел вер, и я знала, что владелец заведения позже умер в схватке между стаями.

- Где ты теперь работаешь, Дженналинн? - спросила я, так как не могла придумать ни одной причины, по которой эту информацию нужно было бы держать в секрете.

- Я управляю "Собачьей Шкурой".

Владение баром перешло к Олси, и он решил, что я справлюсь с этой работой. Хотя мне немного помогают, - призналась она, хотя меня это слегка удивило. Хэм, обнимающий симпатичную брюнетку в летнем сарафане, ожидал дальше в фойе, стоя у открытых дверей в гостиную. Он похлопал меня по плечу и представил свою спунтицу как Патрисию Кримминс. Я узнала в ней одну из тех женщин, которые присоединились к стае Длинного Зуба, сдавшись после войны фей, и посторалась сосредоточиться на ней. Но мое внимание отвлекли. Патрисия рассмеялась и заметила:

- Отличное место, не так ли?

Я кивнула в молчаливом согласии. Я никогда раньше не бывала в этом доме, и мои глаза были прикованы к застекленным французским дверям на противоположной стороне большой комнаты. Огромный задний двор был ярко освещен и огорожен не только забором около семи футов высотой, но и обсажен по периметру быстро растущими кипарисами, которые вытягиваются вверх наподобие копий. Посреди двора стоял фонтан, из которого, должно быть, удобно пить, когда превращаешься в волка. А на земле, вымощенной каменной плиткой, была расставлена разнообразная кованая железная мебель. Ух ты. Я знала, что семейство Герво процветало, но это просто потрясало. Сама гостиная была похожа на "мужской клуб", вся в блестящей темной коже и деревянных панелях, а камин был настолько большим, насколько их вообще делают в наши дни. По стенам были развешаны головы животных, что, на мой взгляд, было довольно забавно. Почти все присутствующие держали в руках бокалы, и я определила, что бар расположен в центре наибольшего скопления веров. Я не обнаружила Олси, который, благодаря своему росту и внешности, всегда выделялся из любой толпы. Зато я увидела Аннабелль. Она стояла на коленях в центре комнаты, хотя ее свободу пока ничто не ограничивало. Вокруг нее было было пусто.

- Не подходи, - тихо сказал Хэм, как только я сделала шаг вперед. Я остановилась.

- Может быть, ты сможешь поговорить с ней позже, - прошептала Патрисия. Как раз вот это "может быть" меня и беспокоило. Но это было дело стаи, а я была на территории стаи.

- Пойду, принесу себе пива, - сказал Джейсон, когда разобрался в текущем положении Аннабелль.

- Тебе чего-нибудь взять, Сьюк?

- Ты должна подняться наверх, - очень тихо произнесла Дженналинн.

- И не пей ничего. У Олси есть для тебя напиток.

Она резко кивнула в направлении лестницы слева от меня. Я нахмурилась, а Джейсон уже был готов начать возражать, но она снова дернула головой. Я обнаружила Олси в кабинете наверху. Он смотрел в окно. На письменном столе стоял стакан с мутной желтой жидкостью.

- Что? - сказала я. Мои предчувствия относительно этого вечера стали еще мрачнее. Он повернулся ко мне лицом. Его черные волосы были в беспорядке, и тут явно не помешала бы бритва, но все эти гигиенические процедуры не имели ничего общего с той харизмой, которая буквально обволакивала его, как кокон. Я не знаю, положение ли возвеличивает человека, или сам человек дорастает до высоты своего положения, но Олси уже очень слабо походил на того очаровательного, дружелюбного парня, с которым я познакомилась позапрошлой зимой.

- У нас больше нет шамана, - начал он без лирических отступлений.

- Его у нас нет уже четыре года. Сложно найти вера, который бы захотел занять такое место, к тому же, чтобы претендовать на него, необходим талант.

- Окей, - сказала я, желая понять, к чему он ведет.

- Ты подходишь на эту роль лучше, чем все, кто у нас есть.

Если бы во дворе стояли тамтамы, в эту минуту они бы начали свой зловещий бой.

- Я не шаман, - возразила я.

- По правде говоря, я понятия не имею, что такое шаман. И меня у вас нет.

- Это слово, которое мы используем для обозначения знахаря или знахарки, - объяснил Олси.

- Человек с талантом понимать и использовать магию. Это звучит лучше чем 'ведьма'

И таким образом, мы знаем, о ком мы говорим. Если бы у нас в стае был шаман, то он выпил бы вещество из этого стакана и смог бы помочь нам установить истину, что случилось с Басимом, и какова степень вины всех причастных к этому. И тогда стая смогла бы решить, кого и как следует наказать.

- Что это? - спросила я, указывая на жидкость.

- Это из запасов последнего шамана.

- Что это?

- Наркотик, - сказал он.

- Но перед тем, как ты уйдёшь, позволь мне сказать тебе, что последний шаман принимал это несколько раз безо всяких длительных побочных эффектов.

- Длительных?

- Ну, на следующий день у него были желудочные спазмы. Но еще через день он уже смог вернуться к работе.

- Конечно же он был Вером, и он мог позволить себе есть то, чего бы я есть ни в коем случае не стала. Что это тебе даст? Или скорее, что произойдет со мной?

- Ты по другому будешь воспринимать действительность. Так говорил наш бывший шаман. Но так как я абсолютно точно не обладаю способностями к шаманизму, больше он мне ничего не рассказывал.

- С чего бы мне принимать какой-то неизвестный наркотик? - искренне полюбопытствовала я.

- Иначе мы никогда не доберемся до сути всего этого, - ответил Олси.

- В настоящий момент я вижу единственного виновника - это Аннабелль. Возможно, она виновата лишь в том, что была нечестна со мной. Мне это очень не нравится, но смерти за это она не заслуживает. Но если я не смогу узнать, кто убил Басима и похоронил его на твоей земле, я думаю, что стая осудит ее, так как она единственная, кто был связан с ним. Думаю, я хороший кандидат на подозрение в убийстве Басима из ревности. Но я мог бы сделать это по закону, и я бы не подставил тебя.