Страница 18 из 28
Я коснулся руки Мари.
— Да нет, он прав, — сказал я. — Это было глупо.
Я неуверенно пожал плечами.
— Или, по крайней мере, было бы глупо, если бы у меня оставалась хоть малейшая надежда найти себе покровителя.
Я посмотрел Станчиону в глаза.
— Но я на это уже не надеюсь. Оба мы знаем, что этот колодец отравлен Амброзом.
— Ну, рано или поздно вода очистится, — возразил Станчион.
Я снова пожал плечами.
— Ну, ладно, тогда скажем так: я предпочитаю играть песни, которые забавляют моих друзей, чем заискивать перед людьми, которые недолюбливают меня понаслышке.
Станчион хотел было что-то сказать, потом с шумом выпустил воздух.
— И то верно, — сказал он, слегка улыбнувшись.
Наступила короткая пауза. Манет многозначительно кашлянул и обвел глазами стол.
Я понял намек и представил собравшихся друг другу.
— Станчион, с моими друзьями Вилом и Симом ты уже знаком. А это Манет, мой соученик и временами наставник в Университете. Все, кто не знаком, — это Станчион: хозяин, владелец и распорядитель «Эолиана».
— Рад знакомству, — сказал Станчион, вежливо кивнул, потом озабоченно окинул взглядом зал. — Кстати, раз уж я здесь хозяин, пора мне браться за дело.
Перед тем как уйти, он хлопнул меня по спине.
— Поглядим, может, мне заодно удастся потушить парочку пожаров!
Я с благодарностью улыбнулся ему, потом сделал торжественный жест.
— Прошу любить и жаловать, это — Мари. Лучшая скрипачка в «Эолиане». Впрочем, это вы только что слышали своими ушами. И самая красивая женщина на тысячу километров в округе, но это вы можете видеть своими глазами. И самая умная к тому же, но это вы можете…
Она шутливо шлепнула меня по затылку.
— Будь я хоть вполовину так умна, как ты говоришь, ни за что бы не стала тебя защищать, — сказала она. — Неужто бедняга Трепе до сих пор за тебя хлопочет?
Я кивнул.
— А я ему говорил, что дело пропащее!
— Еще бы, если ты и дальше намерен показывать нос всем и каждому! Клянусь, я никогда еще не встречала человека, настолько лишенного такта и обходительности. Если бы не твое природное обаяние, тебя давно бы уже прирезали где-нибудь в переулке.
— Да ладно тебе! — буркнул я.
Мари обернулась к моим друзьям за столом.
— Рада знакомству!
Вил кивнул, Сим расплылся в улыбке. Манет же изящно поднялся на ноги и протянул руку. Мари ответила на рукопожатие, и Манет сердечно пожал ее ладонь, стиснув ее обеими руками.
— Мари, — произнес он, — я вами заинтригован. Могу ли я надеяться, что вы дозволите мне угостить вас стаканчиком вина и немного побеседовать с вами нынче вечером?
Я был так ошеломлен, что мог только молча пялиться на них. Рядом друг с другом они выглядели как плохо подобранные подпорки для книг. Мари была сантиметров на пятнадцать выше Манета, а в сапогах ее длинные ноги казались еще длиннее.
Манет же выглядел как всегда: седым и растрепанным. Вдобавок он был минимум лет на десять старше Мари.
Мари поморгала и склонила голову набок, словно размышляя.
— Вообще-то прямо сейчас я здесь с друзьями, — ответила она. — К тому времени, как я освобожусь, может быть уже поздно…
— О, меня это не волнует! — беспечно ответил Манет. — Я готов пожертвовать сном, если уж такое дело. Даже и не вспомню, когда мне в последний раз доводилось общаться с женщиной, которая не стесняется говорить, что думает. Таких, как вы, нынче не делают.
Мари снова смерила его взглядом.
Манет посмотрел ей в глаза и сверкнул улыбкой — такой уверенной и обаятельной, что она была бы вполне уместна на сцене.
— Я не собираюсь разлучать вас с друзьями, — сказал он, — но ваша скрипка — первая за десять лет, от которой мои ноги сами пошли в пляс. Должен же я хотя бы вином вас угостить!
Мари улыбнулась в ответ, весело и насмешливо.
— Я сижу на втором ярусе, — сказала она, указывая в сторону лестницы. — Я освобожусь… ну, скажем, часа через два.
— Вы невероятно добры, — сказал Манет. — Так я поднимусь наверх и разыщу вас?
— Хорошо, — ответила она. Задумчиво взглянула на него и ушла.
Манет плюхнулся на стул и потянулся к кружке.
Симмон выглядел таким же ошарашенным, как и все мы.
— Черт возьми, что это было? — осведомился он.
Манет хихикнул себе в бороду и откинулся на спинку стула, пристроив кружку у себя на пузе.
— А это, — самодовольно сказал он, — еще одно, что я умею, а вы, щенки, — нет. Смотрите и учитесь, пока я жив!
* * *
Когда знатные люди желают продемонстрировать музыканту свое одобрение, они дают ему деньги. Когда я только начал играть в «Эолиане», я не раз получал подобные дары, и в течение некоторого времени это изрядно помогало мне платить за обучение и держаться на плаву, хотя хватало мне в обрез. Однако же Амброз провел весьма последовательную кампанию против меня, и я уже несколько месяцев не получал таких подарков.
Музыканты беднее дворян, но музыку любят не меньше. Так что, если им нравится твоя игра, они угощают тебя выпивкой. Собственно, ради этого я и явился в «Эолиан» нынче вечером.
Манет отошел к стойке за тряпкой, чтобы протереть стол и сыграть еще одну партию в уголки. Пока его не было, молодой сильдийский флейтист подошел и спросил, нельзя ли нас угостить.
Мы сказали, что можно. Он перехватил взгляд пробегавшей мимо подавальщицы, и мы все заказали, чего кому хотелось, и еще пива Манету.
Мы пили, играли в карты и слушали музыку. Нам с Манетом выпали плохие карты, и мы проиграли три сдачи подряд. Это несколько испортило мне настроение, но куда больше его портила мысль о том, что Станчион, возможно, прав.
Богатый покровитель помог бы мне решить большую часть моих проблем. И даже небогатый все равно дал бы мне возможность вздохнуть свободнее — в финансовом смысле. Как минимум у меня появился бы человек, у которого в безвыходной ситуации можно занять денег, вместо того чтобы связываться со всякими подозрительными личностями.
Поглощенный своими мыслями, я сыграл невповпад, и мы проиграли еще одну сдачу. Вышло четыре проигрыша подряд плюс штрафные.
Тасуя карты, Манет посмотрел на меня исподлобья.
— Ответь-ка сначала на вопрос для новичков.
Он поднял руку с тремя сердито растопыренными пальцами.
— Предположим, у тебя на руках три пики, а на столе — еще пять.
Он растопырил пальцы на второй руке, для наглядности.
— Сколько всего пик, а?
Он откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.
— Не торопись, подумай хорошенько!
— Да он до сих пор не может прийти в себя от мысли, что Мари согласилась выпить с тобой! — сухо заметил Вилем. — Мы, между прочим, тоже.
— Ничего подобного! — бросил Симмон. — Я всегда знал, что ты мужик не промах!
Тут нас прервали: появилась Лили, одна из постоянных подавальщиц в «Эолиане».
— Что это у вас тут творится? — шутливо спросила она. — Пируете?
— Лили, — спросил Симмон, — а вот если бы я предложил тебе выпить со мной, ты бы согласилась?
— Согласилась бы, — беспечно ответила она. — Если только недолго.
Она положила руку ему на плечо.
— Вам, господа, повезло. Некий любитель хорошей музыки, не пожелавший себя назвать, просит угостить вас всех.
— Мне скаттена, — сказал Вилем.
— Меду, — улыбнулся Симмон.
— Мне саунтена, — сказал я.
Манет вскинул бровь.
— Саунтена, говоришь? — переспросил он, взглянув на меня. — Тогда и мне тоже саунтена.
Он многозначительно взглянул на подавальщицу и кивнул в мою сторону.
— На его счет, понятное дело.
— Да? — переспросила Лили, потом пожала плечами. — Минуточку!
— Ну ладно, а теперь, когда ты произвел на всех сногсшибательное впечатление, можно и повеселиться, верно? — сказал Симмон. — Как насчет песенки про ишака, а?..
— Нет и нет, в последний раз говорю, — ответил я. — С Амброзом покончено. Ссориться с ним бессмысленно, это ничего не даст.