Страница 86 из 100
За ночь выучила! Уснуть некоторые, Сура укоризненно посмотрела на девушку, не давали, вот и заговорила, решила сделать хозяинам подарок. Хотя зря – к тупой, неграмотной прислуге претензиев меньше.
А где Демьян?
Где-где? Уехали!
К-куда?
А кто ж их знает, хозяинов.
Давно?
Да уж с часа три назад. Собрались и отчалилили. Вам машину велели с водителем подать. До Орланды, значит. Велели сказать, что туда приедуть. Только ты это, девка, Сура, наконец, протянула одежду сгорающей со стыда Кристине, лучше их не жди. Двигай-ка домой, к папе, к маме.
У меня нет.
Чего нет? Дома?
Нет, папы с мамой.
Сирота, значит. Ну, тогда понятно, такую как ты намного легче окрутить.
Меня никто не окручивал! – По щеке Кристины потекли слезы. – Сама, дура такая!
Э, соленой воды здесь хоть утопись! Твоей здесь не надобно, зло проговорила Сура. – Говорят одевайся, Касым ждет уже.
Такого унижения Кристина снести не могла. Она молча оделась, привела себя в порядок. Взглянула еще раз в окно на бушующий прибой. И активировала аварийный портал.
* * *
Его Святейшество упрямо набирал позывные Кристины. Церковь – молчание. Мечеть – молчание. Синагога – молчание. «Абонент вне зоны действия сети. Перезвоните, пожалуйста, позже». Куда она могла подеваться, и как назло, никакого завалящего храма поблизости.
Нет, пора развивать технологии. Даже по сравнению со Средним миром они живут в средневековье, а если говорить об Андеграунде – наверное, в каменный век спустились. Это он виноват. Заботясь обо всех сразу, теряешь людей поодиночке.
* * *
Аварийный портал сыграл с Кристиной злую шутку. Не будучи настроенным на определенный конечный пункт, он считал эмоции своего пассажира и доставил его в наиболее желаемое для него, пассажира, в данный момент место. Им оказалась Орланда. Место, где, по словам Суры, Кристину должен был найти Демьян.
Ледяная атмосфера портала немного охладила эмоции Кристины. Что ж она все о себе, да о себе? Может действительно, так сложились обстоятельства, что Демьяну пришлось срочно уехать. Ад странный мир, андеграундцы странные жители. У Демьяна явно какие-то неприятности. Он такой удивительный, особенный, внимательный… такой…
Оправдания полились рекой, и не было лучшего бальзама для ноющего от неопределенности сердечка ангела.
Ее спокойно пропустили в номер, где она и провела в самоуспокоительных беседах время до вечера. Несколько раз она подбегала к двери, услыхав шаги в коридоре, но проходившие не задерживались возле ее номера. Телефон тоже молчал. Тишина пугала наступающей пустотой.
Ангелесса позвала домового. Конечно, домовые считались приписанными к Аду и формально, на призыв Кристины могли наплевать. Но так уж повелось, что жители крайних миров на территорию Среднего объявляли нейтральной.
Домовой долго не отзывался, но потом все же соизволил выползти из стены и недовольно поинтересовался какого ляда Горбатого ангелессе надобно от старика.
А всех ли иномирцев примечаешь в своей епархии, любезный?
Ясное дело, а иначе какой-с из меня хозяин? И я вообще-то, это, своих не сдаю-с! – подозрительно проворчал волосатый старичок. – А что-с интересует?
Скажи, а Демьян Гедонис, демон из клана огненных драконов, давно уехал?
Давно-с! Почитай годков с пятнадцать-двадцать минуло, как его, проклятущего, хвала Рогатому не было-с! – и домовушка погрозил невидимому демону волосатым кулачком.
Как двадцать лет? – растерялась Кристина. – А кто же тогда меня сюда привез?
А я почем знаю-с, какой бес залетный тебя окрутил? Вы-с дама видная. А то, что ледышка окаянная, так значит-с сама от того маешься, – Бушалат подмигнул и был таков.
Набравшись храбрости, Кристина обратилась к портье, узнать, не возвращался ли господин Гедонис.
Господин Гедонис? Из 513 номера? В этом сезоне семья еще не открывала заезд, вежливо, но достаточно прохладно ответили на ресепшене.
Наверное, произошла какая-то ошибка, поспешила замять неловкость Кристина. – Или же я просто встретила его однофамильца.
Портье нехотя согласился, что такое, хоть и маловероятно, но могло произойти. И в заключение поинтересовался, когда она собирается освободить номер – зарезервированное время заканчивается завтра в полдень.
Заверив портье в том, что платежеспособна и что не задержится более означенного срока, Кристина положила трубку и разревелась. Банально, по бабьи, размазывая по щекам соленую влагу.
Какой прекрасный урок преподал ей демон. Годы учебы в академии ничто по сравнению с опытом последних двух дней жизни Кристины. Ангелесса забралась с ногами в кресло, и принялась себя жалеть.
Стемнело. Вечер поглотила царица ночь.
Поджав под себя ноги, Кристина забылась беспокойным сном в небольшом кресле – сказались и невротрепка, и общая усталость последних дней. Сновидения мелькали картинками мрачных сюрреалистических сцен, которым позавидовали бы и Дали, и Матисс с Пикассо[195].
Летнее море, песок. Она медленно идет по босиком по берегу, у ног плещется голубая волна. Чужой взгляд обжигает ненавистью. Она боится обернуться, хочет бежать, но ноги утопают во влажном песке. Ее настигает огромная крылатая тень и свет меркнет…
Она идет по райскому саду. Поют птицы, ластится мелкое зверье. Она срывает яблоко, но из червоточины на плоде вылезает огромный жирный червяк. Он глумливо улыбается и Кристина узнает в нем Паскуаля. С соседних листьев и веток начинают вылезать другие насекомые со знакомыми физиономиями. Все они смеются, показывают на Кристину пальцем…
Снежные горы. Она летит голубкой с высокого склона. Чувствуя за спиной чужой взгляд – оборачивается. Огромный коршун на лету превращается в дракона, разевает пасть и…
Кристина проснулась в холодном поту. За не зашторенными окнами занимался рассвет. Все тело ныло из-за долгого сидения в неудобной позе. Ангелесса встала и прошлась по номеру, чтобы размять затекшие конечности.
Ее шаги гулко отозвались эхом в пустом номере. Удивительно: в гостиничной комнате ничего не изменилось – мебель, ее вещи – все на месте. А чего-то не хватает. Демьян ни разу не заглянул в ее номер, а комната словно осиротела после его исчезновения. Пустой номер, пустота в чувствах.
Покинутое всегда представляет собой жалкое зрелище. Даже комната и то, чувствует себя брошенной. Что уж говорить о себе.
Кристина подошла к зеркалу. Внешне она тоже осталась прежней, разве что горестная морщинка побежала со лба на нос. А вот внутри… Вырвали и растоптали нутро. Всё. Осталась только оболочка с натянутой улыбкой.
Вера в возвращение Демьяна ушла безвозвратно.
Спустя несколько часов Кристина стояла посреди Набережной и с грустью смотрела на только что покинутое здание гостиницы. Прекрасный образец русского ампира навевал ностальгические нотки декаданса и располагал к рефлексии, знаменитому качеству загадочной русской души.
Кристину неспешно обтекал поток прогуливающихся пешеходов, которые наслаждались приятным весенним бризом. Но она, как истинная ангелесса, видела суть, скрывающуюся за кажущейся беззаботностью. Каждый из проходящих шел по жизни со своим грузом проблем за спиной. Сума тяжелела с течением времени, тянула на дно, скручивала носящего в бараний рог. Приземляла. Кто-то шел, кто-то скакал, кто-то семенил и шаркал, А кто и полз, еле передвигая то две, а то и все четыре конечности.
За плечами Кристины оживились летуны. Второе «Я» девушки, чувствуя тревогу, предлагало отринуть мирское и воспарить над суетным. Они были так наивны в своем искреннем желании помочь хозяйке. Но трогательный порыв летунов вызвал у Кристины приступ сарказма. Доселе ей отнюдь не свойственного.
«Простодушные перышки! Какая умильная наивность… Как и чувствительная доверчивость безмозглой гусыни. Меня»
У беззащитности много оправданий на одну большую проблему – глупость.
День разгорался. Поток праздных туристов и спешащих их обслужить местных жителей усилился. На Кристину пару раз налетали недовольные прохожие. Девушка тронулась с места и, продолжая внутренний обличительный монолог, направилась в сторону парка.