Кросс

Да, Мясник умел обращаться с ножом, он был достоин своей клички. И действовал так, как действовали в старину убийцы из Сицилии — у них он, собственно, и научился искусству боя на ножах, особенно восхищал его старый налетчик из Южного Бруклина. Лишить жертву конечностей или раздробить ей все кости — это было для него легкой забавой. Он считал это своим фирменным знаком, торговой маркой, символом своей безжалостности.

Джимми Шляпа уже вытащил пистолет сорок пятого калибра. Его еще звали Джимми Прикрывающий: он всегда прикрывал спину Мясника.

Потом Майкл Салливан медленно обошел зал. Пинком перевернул пару карточных столов, выключил телевизор и кофейный автомат. В зале запахло смертью. Но почему? Почему Доминик Маджоне напустил на них этого безумца?

— Как я вижу, кое-кто уже ожидает небольшого шоу, — оскалился Салливан. — По глазам вашим вижу. Чувствую. Ну ладно, черт с вами. Не буду вас разочаровывать.

Внезапно он упал на одно колено и ударил ножом раненого боевика, лежавшего на полу. Он ударил его в горло, потом в лицо, потом в грудь — пока тот не перестал дергаться. Сосчитать все удары было трудно, их было не меньше дюжины, может, и больше.

А потом случилось самое страшное. Салливан поднялся и поклонился, стоя над мертвым телом. Как будто все это было для него лишь спектаклем.

Затем Мясник повернулся ко всем спиной и беззаботной походкой направился к двери. Не опасаясь ничего и никого. Лишь бросил через плечо:

— Рад был с вами познакомиться, джентльмены. В следующий раз окажите хоть какое-то уважение — если не нам с мистером Джимми Шляпой, то мистеру Маджоне.

Джимми прикоснулся пальцем к шляпе.

— Во-во, он такой, он крутой! — ухмыльнулся он. — И еще скажу вам: с пилой он еще лучше управляется!

Глава 4

Почти всю дорогу до Вашингтона Мясник и Джимми Шляпа гоготал и до посинения, вспоминая о том, что произошло в клубе. В столице предстояла более сложная работа. Мистер Маджоне приказал им заехать в Балтимор, чтобы произвести должное впечатление на местных. Дон подозревал, что парочка тамошних капо крысятничают. Мясник считал, что задание он выполнил.

Это было основой его репутации: он не только слыл профессиональным убийцей, но он и был неотвратим, как инфаркт, для любого, кто ест яичницу с беконом.

Они уже въезжали в округ Колумбия, двигаясь по обычному для туристов маршруту: мимо памятника Джорджу Вашингтону и других достопримечательностей.

— «Страна моя, любимый край!» — пропел Джимми Шляпа очень серьезно и очень фальшиво.

Салливан коротко рассмеялся:

— Ну и певец из тебя, Джимми, мой мальчик! И где это ты только выучился таким песням — «Страна моя, любимый край!»?

— Приходская школа Святого Патрика, Бруклин, Нью-Йорк. Там я выучился всему: читать, писать, считать. И там же встретил этого чокнутого урода по имени Майкл Шон Салливан.

Двадцать минут спустя они припарковали свой «понтиак» и присоединились к толпе молодежи, допоздна болтавшейся на Эм-стрит в Джорджтауне. «Куча бездельников и уродов из колледжа, панки траханые и профессиональные киллеры, — думал Салливан. — Ну и кто из нас лучше устроился в жизни? Кто добился своего, а кто нет?»

— Ты когда-нибудь хотел пойти в колледж? — спросил Шляпа.

— Не-а. Никак не выходило, чтоб на это бабки оставались. В восемнадцать я заколачивал семьдесят пять штук в год. А кроме того, мне нравится моя работа!

Они зашли в бар Чарли Мэлоуна, местную забегаловку, популярную у студентов Вашингтона. Причину этой популярности Салливан никогда не мог понять. И сам он, и Джимми Шляпа среднюю школу не закончили, но, очутившись в баре, Салливан легко вклинился в разговор двух студенток около двадцати лет. Салливан много читал, и у него была хорошая память, так что он мог трепаться с кем угодно на любую тему. Нынче его репертуар состоял из информации о недавнем расстреле американских солдат в Сомали, о паре популярных фильмов и чтения стихов поэтов-романтиков — Блейка и Китса, что, кажется, очень понравилось студенткам.

К тому же Майкл Салливан очень неплохо смотрелся и знал об этом: поджарый, хорошо тренированный, рост — шесть футов и один дюйм, длинные светлые волосы, улыбка, способная очаровать любого, кому он ее подарит.

Так что не было ничего удивительно в том, что двадцатилетняя Мэриэнн Рили из Беркиттсвилла, штат Мэриленд, стала строить ему глазки и как бы невзначай касаться его пальчиком, как это нередко делают очень продвинутые девицы.

Салливан наклонился к девушке, от которой пахло полевыми цветами.

— Мэриэнн, Мэриэнн, — пропел он. — Песенка такая была… кажется, в стиле калипсо… Помнишь? Мэриэнн, Мэриэнн?..

— Не-а, наверное, это было до меня, — ответила она и тут же подмигнула. У нее были потрясающие зеленые глаза, полные яркие губы и очень симпатичная коса, уложенная короной. Салливан сразу понял, что она собой представляет — Мэриэнн была немного динамистка, но ему на это было наплевать, он и сам любил подобные игры.

— Понятно. А мистер Блейк, мистер Китс и мистер Байрон — они ведь тоже были до тебя, а? — Его улыбка из очаровательной превратилась в сияющую. Он взял руку Мэриэнн и поцеловал ее. А потом легко приподнял с табурета у стойки бара и крутанул в ритме джиттербага под песню «Роллинг Стоунз», звучавшую из музыкального автомата.

— Куда это мы идем? — спросила она кокетливо. — Куда это ты меня тащишь, мистер?

— Тут недалеко, — ответил Салливан, — мисс Мэриэнн.

— Недалеко? — переспросила она. — И что это должно означать?

— А вот сама увидишь. Не стоит беспокоиться. Просто доверься мне.

Она рассмеялась, клюнула его в щеку и снова засмеялась.

— Ох, я просто тащусь от твоего взгляда!

Глава 5

Мэриэнн подумала, что ей и в самом деле совсем не хочется сопротивляться этому красавчику из Нью-Йорка. А кроме того, в этом баре она в полной безопасности. Что здесь с ней может случиться? Что он может сделать? Поставить на музыкальном автомате что-нибудь из репертуара «Новых парней из нашего квартала» [1]?

— Мне не нравится это освещение, — сказал он, увлекая ее в глубину бара.

— Ты что, считаешь себя Томом Крузом, а? И эта твоя улыбка… Она что, всегда срабатывает? И обеспечивает тебе все, что ты хочешь? — спрашивала она улыбаясь.

Она словно бросала ему вызов.

— Ну не знаю. Иногда здорово срабатывает.

Потом он поцеловал ее в полутемном коридоре в конце бара, и поцелуй был такой, какого Мэриэнн и ожидала, — очень романтический. Он не стал ее оглаживать, пока они целовались — она бы, конечно, не возражала, но так было еще лучше.

— Ух ты! — выдохнула девушка и помахала ладонью перед лицом, как веером.

— Тут вроде бы жарковато, тебе не кажется? — вкрадчиво спросил Салливан, и на лице юной студентки снова расцвела улыбка. — И тесно, не правда ли?

— Извини, но я с тобой никуда не пойду. У нас ведь даже не свидание.

— Понятно. Я и не думал, что ты уйдешь со мной. Даже мысль такая в голову не приходила.

— Ну конечно, не приходила! Ты ж у нас джентльмен!

Он опять поцеловал ее, на этот раз жарче. Мэриэнн нравилось, что он так просто не сдается. Это, правда, не имело никакого значения — она все равно никуда с ним не пойдет. Она такого себе не позволяла. Во всяком случае, пока.

— А ты здорово целуешься, — заметила она. — Этого у тебя не отнимешь.

— Да и ты тоже не промах. И целуешься просто замечательно. Это был самый лучший поцелуй в моей жизни, — улыбался он.

Салливан всем телом навалился на соседнюю дверь, и они вдруг ввалились в мужской туалет. И тут же снаружи возник Джимми Шляпа и встал у двери как часовой. Он всегда прикрывал Мяснику спину.

— Нет, нет, нет! — сопротивлялась Мэриэнн, однако не смогла удержаться от смеха — случившееся ее развеселило. Мужской туалет? Вот кайф! Сущее безумие, но кайф! Такие штучки обожают выделывать ребята в колледже. — И ты уже решил, что тебе все может сойти с рук? — спросила она.

1

Молодежная музыкальная поп-группа из Бостона, популярная в 80—90-е гг. прошлого века. — Здесь и далее примеч. пер.