Страница 39 из 55
— Отсюда все каба́ны видны. Четырнадцать штук.
— Каба́ны?
— Так домики называются. По крайней мере, так их называет мистер Маджестик.
— Тот старикан, с которым вы тогда в «Пирсе» сидели?
— Ну да.
— А где он живет?
— У него тут свой дом. Вон там, с другой стороны от первого номера.
— Покажи.
— Чего смотреть-то? Дом как дом.
Уличный фонарь с каким-то старомодным отражателем вроде тарелки отбрасывал резко очерченное пятно света на садик перед домом мистера Маджестика. Лампа была закреплена на ветке ближайшей пихты и освещала аккуратно подстриженные кусты, окаймленные белыми камнями клумбы, перекликающиеся с ними стволы тонких березок и пару пластмассовых фламинго.
— Красиво, — прошептала Нэнси. Они обошли лужайку по широкой дуге — границе между светом и тенью.
— Он дома, — сказал Райан. — Наверное, телевизор смотрит.
— Наверняка, — ответила Нэнси. — Смотри, какая у него там красивая лампа.
— Это ему все дочь обустроила: мебель привезла, внутри все отделала.
— Я хочу посмотреть.
Они добрались до дальнего края лужайки, и Нэнси, оставаясь в тени, направилась к той стороне дома, которая выходила на участок ничейной земли. Окно было открыто, розоватый свет струился сквозь противомоскитную сетку.
Райан схватил ее за руку:
— Дверь с другой стороны.
— А я и не собираюсь входить.
Она выдернула руку, и Райану ничего не оставалось, как последовать за ней. У самой стены они остановились, и Нэнси осторожно заглянула внутрь.
Мистер Маджестик действительно сидел перед телевизором в своем кресле с выдвижной спинкой. С банкой пива в одной руке и сигарой в другой он внимательно наблюдал за тем, как разворачиваются события в каком-то вестерне. Не отрывая глаз от экрана, он слегка поднимал голову, отхлебывая пиво, и спинка кресла поднималась вслед за ним. Затягиваясь сигарой, он снова откидывался назад, и оба они — мистер Маджестик и его кресло — возвращались в прежнее положение.
— Клево, — сказала Нэнси.
Райан отчетливо слышал диалог героев фильма: знакомый мужской голос с характерным тягучим западным акцентом и женский. Он узнал голос и акцент: перепутать было невозможно. Райана разобрало любопытство, и он заглянул через окно в комнату, где его взгляд, миновав фигуру мистера Маджестика, уткнулся в Рэндолфа Скотта в ковбойской шляпе с загнутыми полями. Женщина тоже показалась ему знакомой — довольно красивая, хотя и не очень молодая, — но фамилию он так и не вспомнил. Ее голос звучал устало, она отчаялась и говорила, что ей все равно, что с ней будет дальше. На что Рэндолф Скотт сумел дать, по мнению Райана, вполне убедительный и достойный ответ: «Если тебе плохо и ты жалеешь себя, я могу сказать тебе только одно… ты живая, а он мертв — а это огромная разница».
— Мне нравится такое сочетание: лиловое с серебром, — прошептала Нэнси. — И коричневое.
Райан видел этот фильм, он ему понравился. Ричард Бун играл плохого парня. Он с парочкой других негодяев захватил в заложники Рэндолфа и эту женщину вместе с ее мужем. Бандиты рассчитывали на выкуп, потому что у женщины был богатый отец. Муж оказался трусом и повел себя как последнее чмо. Бандиты его, естественно, пристрелили, а потом, как только получили выкуп, собирались пристрелить и Рэндолфа с женщиной, ну и, сами понимаете, Рэндолфу пришлось выкручиваться.
— Видишь картины? — спросила Нэнси. — Те самые репродукции, про которые я тебе говорила: их продают в магазине.
— Ш-ш-ш.
— И рамки вместе с ними — будто старинные. Красиво смотрятся.
Мистер Маджестик и его кресло вдруг выпрямились. Он обернулся, прислушался, и им пришлось отпрянуть от окна.
Наступила тишина. Райан неподвижно стоял в темноте, прижавшись спиной к стене. Он услышал из окна лошадиное ржание и затихающий стук копыт. Ни музыки, ни диалога. Что-то там происходит. Кажется, тот самый момент, когда Рэндолф скрытно проникает за парнем по имени Билли-Джек в пещеру, где сообщники оставили Билли-Джека караулить женщину. И вот Рэндолф пробирается за ним, а тот неожиданно оборачивается, и вы уже думаете, что сейчас им придется схватиться врукопашную, но нет — Рэндолф выхватывает обрез и сует ствол прямо Билли-Джеку под челюсть, и — бах! — плохого парня больше нет, без всех этих дурацких драк.
Нэнси снова заглянула в окно.
— Очень красиво, — прошептала она и хихикнула.
— Пойдем, — сказал Райан.
— Подожди минутку.
— Он тебя услышит.
Бах! — раздалось в комнате, и Райан туда заглянул. Именно этот эпизод. Рэндолф стоит с обрезом в руках, а бабенка прижала руки к лицу. Небось штаны намочила от страха.
— Боже мой, где он покупает такую мебель, как ты думаешь?
— Все, хватит, пойдем отсюда.
— Если бы сама не видела, ни за что бы не поверила. Одна лампа в большом окне на веранде чего стоит…
— Пойдем, я тебе говорю.
— …с целлофановым абажуром. Слушай, помнишь этот анекдот: кто победил на польском конкурсе красоты?
Райан отрицательно покачал головой, из последних сил сохраняя терпение.
— Никто, — прошептала Нэнси и рассмеялась.
Мистер Маджестик повернулся в кресле, потом поднялся, и спинка кресла выпрямилась. Он сделал шаг к окну, но тут же развернулся, быстрыми шагами пересек комнату и направился к двери на крыльцо.
— Он идет. Уходим, — сказал Райан. С противоположной стороны дома хлопнула дверь.
Нэнси опять смотрела в окно.
— Ты прав. Пора сваливать.
— Подожди минутку…
Но она, не дождавшись Райана, побежала вдруг по лужайке и скрылась в кустах на ничьей территории. Послышалось шуршание веток. В первый момент он хотел было побежать за ней, но почему-то передумал. Выждав еще чуть-чуть, Райан обогнул дом, вышел из-за угла и чуть не столкнулся с мистером Маджестиком, который шел через освещенный сад, мимо двух фламинго.
— Так это ты?
— Что — я?
— Тут кто-то смеялся.
— Что вы имеете в виду? — спросил Райан.
— Я имею в виду, что кто-то смеялся. Что еще можно иметь в виду?
— Может, это на пляже.
— Кто-то смеялся прямо под моим окном.
— Не знаю, я ничего не слышал.
Мистер Маджестик недоверчиво уставился на него.
— Ты хочешь сказать, что вышел с той стороны и ничего не слышал?
— Я просто гулял.
— Ты что, уши затыкаешь, когда идешь гулять?
— Я ничего не слышал.Сколько раз повторять?
— И никакой девчонки не видел? Мне показалось, что смех женский.
— Ни девчонки не видел, и вообще никого.
— Ну, не знаю, — сказал мистер Маджестик, пожав плечами. — Может, со мной что-то не так. Надо проверить мои чертовы уши.
Разговор вроде бы подошел к концу. Мистер Маджестик замолчал и собирался уже идти обратно в дом. Потом снова посмотрел на Райана и сказал:
— А телевизор не хочешь посмотреть? Хороший фильм показывают.
— Я его уже видел, — ответил Райан.
И тут же пожалел, что брякнул такую глупость. Он услышал себя со стороны и увидел мистера Маджестика, замершего с удивленно поднятыми бровями. Возникла неловкая пауза.
— А откуда ты знаешь, что видел?
— Я как раз мимо проходил и услышал ваш телевизор. Фильм действительно хороший, вот я его сразу и вспомнил. Они там чего-то говорили, потом стрелять начали. Это вестерн, да? С Рэндолфом Скоттом?
— Значит, ты слышишь, какой фильм идет по телевизору в доме, — сказал мистер Маджестик, — но не слышишь, что кто-то смеется как раз там, где ты идешь?
— Да не слышал я ничего. Черт возьми, я что, должен вам расписку написать?
— Ладно, не психуй.
— Как же не психовать? Вы мне верите или нет?
— Перестань, чего ты кипятишься? Все, забыли.
— Ничего не забыли. Вы говорите, что я вру, а мне это не нравится.
— Да ладно тебе. Ничего такого я не говорил.
Шагнув вплотную к мистеру Маджестику, Райан спросил:
— Так вы верите мне или нет?
— О'кей, я тебе верю, — сказал мистер Маджестик. — Доволен? Или я должен тебе расписку написать?