Солнечная ведьма

Он подумал о сцене, развернувшейся на первом уровне.

— Похотью.

— Страсть более приятное слово, — поправила она. — Не проси меня объяснить, как я это сделала, и не спрашивай, что я еще могу, потому что у меня нет ответов на подобные вопросы. Тебя это пугает?

— Да, — честно признался он.

— Все еще хочешь найти жреца, когда мы выберемся отсюда?

Он усмехнулся.

— О, да.

— Тогда, что же мы здесь стоим?

Она взяла его за руку, и они побежали вниз. Его жена и ребенок. Его семья.

Лиана нашла Себастьена сидящим на возвышении со склоненной головой, темные волосы упали вперед, скрывая выражение лица. Она закрыла дверь. Как долго еще будут действовать чары Софи, прежде чем кто-то из стражей сообразит, что происходит? Лиана нуждалась лишь в нескольких минутах.

Направившись к Себастьену, она спрятала нож в складках своего темно-красного платья. Он услышал ее шаги и медленно поднял голову. Она ожидала увидеть на его лице гнев, возможно опустошение, но он остался раздражающе спокойным.

— Я знал, что это будешь ты.

— Знал?

— Это всегда ты. Когда все остальные бегут от меня и прячутся, ты здесь.

Она остановилась под лучами солнца, освещавшего пол бального зала. Свет был теплым, но ее сердце оставалось холодным. Должно было таким оставаться, чтобы исполнить задуманное.

— Я всегда здесь, потому что принадлежу тебе. Я рабыня, Себастьен. Имущество. При желании ты можешь заставить мое положение здесь казаться более приятным, но, по правде говоря, сути это не меняет. Я всегда остаюсь рабыней.

— Нет. Уже очень долгое время ты гораздо больше, чем рабыня. — Он медленно встал, смело и гордо. — Ты нужна мне здесь. Без тебя я не справлюсь. Если ты все еще хочешь свободу, я дам тебе ее. Но я не хочу, чтобы ты уходила. Останься.

Лиана немного неуверенно шагнула вперед. Наверняка, Себастьен пытается сбить ее с толку, потому что догадался о ее намерениях. Возможно, заметил нож, хотя она пыталась скрыть его. Она не могла позволить нескольким словам пошатнуть ее уверенность. Не сейчас.

Ее ноги заплетались. Это не имело смысла. Если он знал о ноже, то мог остановить ее. Он был сильнее, и хотя она, возможно, успеет его ранить, но нанести смертельный удар будет трудно или даже невозможно. Тогда почему он столь расслаблен?

— Я знал, что однажды это случится, — тихо сказал он, подняв глаза к дыре в крыше. — Я ждал так долго и сейчас чувствую почти облегчение.

Приближаясь к Себастьену, Лиана крепче сжала нож. От нее требовалось лишь подойти к возвышению, сделать вид, будто она собирается обнять его и воткнуть нож в сердце. Она так долго хотела увидеть его мертвым. Вряд ли у нее получится вырваться из дворца живой, но какое это имеет значение? Себастьен умрет. Она желала этого больше всего на свете. Вот почему у нее дрожали пальцы и пересохло во рту. От предвкушения, не от нежелания или страха. Если идя к нему она вспоминала хорошие моменты, то только благодаря чарам Софи.

Нет, чары затронули других, не ее.

Когда она подошла, Себастьен протянул ей одну руку. Сильную, бледную и знакомую. Слишком знакомую. Она приняла ее свободной рукой. Он, казалось, не заметил, что вторую она прячет в складках одежды. Он не отводил глаз от ее лица, сосредоточившись исключительно на ней. Потом притянул ее ближе, она приподняла нож и направила острие в его сторону.

Себастьен опустил голову ей на плечо.

— Сомневаюсь, что смогу пережить это без тебя. Ты всегда придавала мне сил. Я когда-нибудь говорил тебе об этом?

— Нет, — один сильный удар, и все закончится.

— Это правда. Я так нуждаюсь в тебе, что не осмеливаюсь позволить кому-либо об этом узнать.

— Ты ни в ком не нуждаешься, — возразила Лиана.

В ответ Себастьен запустил пальцы в ее волосы и стиснул их в кулаке. Он прижался к ней всем телом и склонился вниз, чтобы коснуться губами ее шеи.

— Я не предполагал, что полюблю тебя, — прошептал он, обдав ее теплом своего дыхания. Он говорил так тихо, что она едва расслышала слова.

Во рту у нее пересохло, державшая нож рука задрожала.

Себастьен вскинул голову, приподнял пальцем ее подбородок и поцеловал в губы. Он целовал ее долго, жестко и отчаянно. И, Боже помоги ей, она поцеловала его в ответ.

Он никогда раньше не целовал ее в губы, ни разу, и она нашла прикосновение его рта более чувственным и значимым, чем ожидала. Поцелуй связал их так, как никогда не могли секс и интриги. Скрепил их друг с другом надежнее, чем единение тел.

Его тихие слова продолжали эхом звучать у нее в ушах. Может, она их вообразила?

Он прервал поцелуй и произнес их снова. На сей раз громче и отчетливей.

— Я люблю тебя. Люблю так давно, что не могу вспомнить, когда не любил. Но я пытался не любить, даже приказывал тебе совершать поступки, которые должны были сделать тебя недостойной. Приказывал убивать, удовлетворять других мужчин, заставлял тебя служить мне, как рабыню. Но это не имело значения. Никогда не имело. — Он чуть прищурился, но взгляд оставался ясным. — Две ночи назад, когда ты сказала, что пригласишь в свою кровать другого, я послал стража следить за твоей дверью. И отдал ему приказ убить любого мужчину, который навестит тебя ночью. Вчера я пошел в твою комнату, чтобы лично убедиться, что ты одна. Посол Трайфина слишком откровенно тобой восхищался. Он смотрел на тебя с желанием. Если бы я застал Хена у тебя, то выпотрошил бы его. Если бы нашел тебя в его спальне, то забрал бы его голову.

— Это означало бы войну.

— Не важно, — голубой цвет его глаз стал насыщеннее и глубже.

— Звучит так, будто ты не отдавал меня в прошлом другим мужчинам.

— И сам же от этого страдал, — признался он.

— Но не так, как страдала я.

Она так долго ждала этого момента. В ее руке лежал нож, Себастьен стоял прямо перед ней. Один удар, и он умрет. Или окажется при смерти.

Лиану переполняло какое-то странное и мощное чувство, сжимавшие нож пальцы ослабли и задрожали. Неужели все это время она хотела совсем другого? Не смерти Себастьена, а его любви.

— Я тоже тебя люблю, — сказала она. Со звоном, который они оба проигнорировали, нож упал с возвышения. — Люблю, Боже, помоги мне.

Он ступил с ней под солнечный свет. В конце концов, вред уже был причинен, поэтому больше не оставалось причин скрываться. Солнце коснулось его лица. Если волшебник Тэйн прав, низвержение Себастьена теперь не за горами. Но в этот момент им пока ничто не грозило.

Он раздевал ее, она его. Она никогда не видела его в солнечном свете, и ей понравилось, как тени пересекают его тело. Он был прекрасен, и нравилось ей это или нет, она действительно его любила. Он уложил Лиану на красную мантию и занялся с ней любовью под льющимся на их обнаженные тела солнечным светом. Он никогда не любил ее так, как сейчас, нежно и медленно, даже изучающе, словно они касались друг друга впервые. Она знала его тело так же хорошо, как свое собственное, но даже не предполагала, что он может любить ее вот так.

Пока он ласкал ее, Лиана обхватила Себастьена ногами и приподняла бедра, чтобы принять его глубже. Она закрыла глаза и подставила лицо под льющиеся сверху лучи солнца. Их соединению не предшествовали ни прелюдия, ни поддразнивания. И все же оно оказалось намного восхитительнее, чем любой секс, который у нее был когда-либо прежде. Ее охватило пламя, не только тело, но также душу и сердце.

— Я люблю тебя, — снова сказал он, погружаясь глубоко в нее. — Я очень тебя люблю.

Они соединились, их тела содрогнулись и достигли разрядки. Себастьен застонал, у Лианы перехватило дыхание. Пресытившись, они остались лежать под лучами солнца, струившимися в некогда темный бальный зал. Лиана пробежала пальцами по волосам Себастьена. Он никогда не был любителем поваляться рядом с партнером после, но, возможно, сегодня...

Он медленно приподнялся и посмотрел на нее сверху вниз.