Солнечная ведьма

Мятежник с рычанием схватил ее на руки, понес из водоема к своей постели и нежно уложил туда. Зеленые глаза смотрели настороженно.

— Твой первый любовник, — хрипло произнес он, ложась рядом.

— Да, — она видела, что он ей не верит, но ее это не беспокоило.

— Тогда я должен быть нежным, — он поцеловал выпуклость одной груди, затем передвинулся так, чтобы глубоко втянуть ртом сосок.

— Да, — согласилась Софи, сердце и центр ее существа дрогнули. Почему никто никогда не говорил ей, как хорош будет этот момент?

— Но не слишком нежным, — добавил он, перемещая рот от одной груди к другой, которую стал сосать немного жестче. Его губы были теплыми, язык двигался быстро, потом медленно, затем снова быстро.

— Нет, не слишком... — слова застревали в горле, пока она наконец не прекратила попытки заговорить и не позволила ему расточать свое внимание на ее грудь, затем горло и снова на грудь.

Солдат почти неохотно поднял голову, один раз вернулся, чтобы быстро лизнуть напряженный сосок. Затем взял ее ладонь, поднял к своему рту и поцеловал тонкую кожу с тыльной стороны запястья так же, как делал в ее сне. Это было изумительно. Прекрасно, эротично и нежно. Он проложил дорожку из поцелуев вверх по ее руке, и каждая новая ласка возбуждала сильнее предыдущей. Софи задыхалась. Ее кожа как будто изменилась, стала более чувствительной ко всему на свете. К дуновениям теплого бриза, к мягкой нежности мужских губ.

— Я могу трогать тебя, солдат? — шепнула она.

— Я твой, Ангел, — ответил он как-то необычно растягивая слова. Судя по мелодичности его речи, он был не из южных провинций. Софи нравились плавность его голоса и сладость слов. — Касайся меня, — сказал он, — целуй, говори все, что хочешь.

Прекрасный сексуальный партнер, уступчивый и талантливый.

Софи опустила руку и погладила ладонью плоский живот солдата. Он дернулся. Ее пальцы трепетали, зудели и, наконец, сомкнулись вокруг его мужественности, которая теперь была полностью вертикальной. Он был горячим, шелковистым, и таким твердым, что она была по-настоящему поражена. Она целовала его горло, продолжая пальцами свое исследование, и он глухо застонал.

Его рука скользнула к низу ее живота, и Софи раздвинула для него бедра. Он прикоснулся к ней там, где ни один мужчина никогда прежде ее не касался, его руки были шершавыми, большими и пытливыми. Его зацелованное солнцем тело казалось совсем темным на фоне ее молочной кожи, незнакомым и одновременно каким-то образом очень правильным.

— Я больше этого не выдержу, — признался он гортанным шепотом.

— Значит, время пришло, — сказала Софи. Она передвинулась, он сделал то же самое, и спустя один или два удара сердца солдат оказался в колыбели между ее ног. Он тронул ее кончиком восставшей плоти, толкнулся вперед, а затем в нее.

Софи закрыла глаза, слегка откинула голову и наслаждалась каждой секундой, пока ее возлюбленный становился частью нее. Медленно, нежно. Был короткий, мимолетный момент, когда она подумала, что он ей не подходит. Но тут ее тело открылось для него. И с низким рычанием он глубоко погрузился внутрь.

Она тихо вскрикнула, и солдат поднял голову, чтобы посмотреть на нее сверху вниз. Влажные волосы липли к его щекам и шее. Капли воды стекали по плечам, медленно передвигаясь по коже и падая на ее влажное тело.

— Ты сказала правду, — прошептал он. — Что я у тебя первый.

— Я всегда говорю правду, — ответила она. — Не останавливайся, — быстро добавила Софи, когда он начал отстраняться, — люби меня, солдат.

Он действительно любил ее, сначала медленно, каждый удар был удивительным. Это было древним единением, встречей тел, поиском великолепия, которое трепетало совсем рядом. Когда она почувствовала, что находится у края чего-то нового и захватывающего, ее мятежник задвигался быстрее. Он погрузился невероятно глубоко, и она подняла бедра навстречу его толчку.

Ее тело горело. Она хотела большего, нуждалась в большем. В солнце, луне и в каждой звезде на небе...

Софи вскрикнула когда волна освобождения пронеслась сквозь ее тело. Удовольствие, настолько насыщенное, что его невозможно было описать, переливалось внутри нее. Разрядка солдата произошла одновременно с ней, с дрожью и низким вскриком, с напряжением его большого тела и горячим даром его семени, текущего в нее.

Глаза закрылись, Софи протянула руку и коснулась его лица, ощущая последние волны наслаждения. Теперь она стала женщиной. И как она всегда подозревала, мужчины оказались чудесными существами.

Солдат, ее мятежник, тяжело и глубоко дыша, опустил голову на ее плечо.

— О, Ангел, — прошептал он.

Софи провела пальцами по его влажным волосам.

— Я знала, что ты будешь удивительным любовником. Спасибо.

Он поднял голову, глядя на нее сверху вниз.

— Спасибо?

Она улыбнулась.

— Ты лучше, чем сон.

Он медленно, неохотно отстранился, и ей действительно захотелось задержать его. Но даже не смотря на то, что они больше не были соединены, она продолжала чувствовать его внутри себя, теплого и сильного. Она всегда будет чувствовать его, вообразила она.

Он лег рядом с ней на жесткую постель, и одна большая, загорелая рука опустилась на ее плоский живот. Эта рука была такой сильной, такой непохожей на ее собственную. Пальцы были длинными, на ладони виднелись маленькие шрамы. Она задумалась о каждой из этих отметин, но потом напомнила себе, что это не имеет значения. Ей не следует знать детали его жизни.

— Поспи со мной, Ангел, — попросил он, снова опуская голову на ее плечо. — Я так давно не спал спокойно, что совсем забыл, какими бывают сны. Кошмары, да. Но не сны. Поспи со мной, и возможно, я снова смогу грезить.

Софи обхватила его руками. Акт любви был совершен, но она не чувствовала, что между ними все закончено. Она хотела обнимать его. Все еще хотела прижиматься к нему.

— Я полежу с тобой немного, — сказала она. — Но не смогу остаться надолго.

— Немного лучше, чем ничего, — ответил он, и его глаза закрылись.

Софи опустила голову ему на грудь. Ее тело гудело, сердце барабанило.

— Солдат? — шепотом позвала она.

Он отозвался глухим мычанием.

— Как тебя зовут?

— Кейн, — ответил он.

Софи улыбнулась.

— Мне нравится это имя. Оно красивое.

Не открывая глаза, Кейн спросил:

— Как зовут тебя?

Великолепный, как их день, теплый и замечательный, каким он был в этот момент, Софи знала, что не хочет, чтобы Кейн бродил по округе, разыскивая ее после их свидания. Она решила не отвергать мужчин, как поступали ее сестры, но это не значило, что она готова рискнуть полюбить и потерять своего мужчину. Ей следовало довольствоваться, меняя одного любовника на другого, как продиктуют ей сны. Она не отдаст свое сердце ни одному мужчине. Глядя сейчас на Кейна, все еще чувствуя его внутри себя, она подозревала, что будет слишком легко влюбиться в такого человека, как он, а этого никогда не должно случиться.

— Ангел, — наконец ответила она. — Можешь называть меня Ангелом.

На лице Кейна мелькнула полуулыбка.

— Я так и знал.

Софи обнимала Кейна, пока он не уснул. Солнце поднималось в небе, и день становился ярче.

Наконец она медленно поднялась, села возле него и положила ладони ему на сердце.

— Мужчина, который взял девственность ведьмы и так хорошо справился с задачей, заслуживает награды. — Она закрыла глаза. — Я желаю тебе исцелить свое сердце, красивых снов, и...

О, она не была в этом искусна! Ей обычно требовалось по несколько часов подготовки. А вот Айседора великолепно умела накладывать чары. Она всегда знала, что сказать и сделать или чего не говорить и не делать. Софи же обычно приходилось планировать свои заклинания очень тщательно, иначе они действовали не правильно. Что можно дать бедному мятежнику, который растерял свою удачу?

— И удачи! — закончила она с улыбкой. — Я желаю тебе удачи.

Бриз взъерошил листья дерева линара, и на их телах заплясали солнечные лучики. Один бледно-лиловый лепесток сорвался со своего места и приземлился прямо на грудь солдата, очень близко от ее руки. Софи пробормотала несколько хорошо подобранных слов, чтобы завершить заклинание, и потом снова прилегла возле Кейна еще на несколько минут. Наверное, было естественно чувствовать привязанность к своему первому сексуальному партнеру. Тепло в ее сердце томительно напоминало о том жаре, который они породили. Несомненно, ее нежелание покидать его было совершенно обычным для девочки, которая только что стала женщиной. Ей хотелось разбудить Кейна и попросить снова любить ее. Всего один раз.