Первая капля крови

Кэт стояла на коленях, руки были протянуты вперёд, и волны заимствованной у Менчереса силы исходили от неё, словно в сеть захватывая пирс. Её ярко-зелёные глаза встретились со взглядом Спейда.

— Быстрее. Я не смогу удерживать их долго, — сказала она.

Спейд оглянулся, увидев Оливера, Дениз и Натаниэля, запрыгивающих в джип. Волна облегчения окатила его. Оливер должен был вывезти их из города, а на окраине их ждали Менчерес и Ян. Дениз будет в безопасности.

Спейд присоединился к смертоносному движению Криспина через людей Вэба, прорезаясь точными быстрыми взмахами лезвия. Он не проявил никакого милосердия. Каждый вампир Вэба представлял угрозу для Дениз, если Вэб открыл им, что было в её крови. Слова Натаниэля звучали в его голове. Ты не знаешь, что обычно происходит, когда кто-то набрасывается на меня, пока я сплю... Даже охранники, которым было запрещено пробовать её, постоянно делали это украдкой. Это то, что эти вампиры сделали бы с Дениз. Все они заслуживают за это смерти.

С громким криком власть Кэт над вампирами сорвалась. Рёв ярости разрезал гавань, когда оставшиеся люди Вэба начали сражаться со всей скоростью и силой своего вампирского наследия. Руки Спейда крепче сжали рукоятки кинжалов, когда он издал в ночь свой собственный рёв ярости.

Ему было плевать, что они до сих пор в меньшинстве, он не собирался бежать. Пусть попробуют уничтожить его. Он не прекратит борьбу, пока все они не окажутся мертвы.

Оливер ехал на скорости, которая при нормальных обстоятельствах напугала бы Дениз, однако сейчас она ничего не сказала. Мастер вампиров может бежать быстрее шестидесяти миль в час. Некоторые могут летать так же быстро — или даже быстрее. У Оливера была причина вдавливать в пол педаль акселератора.

— Думаю, он убил его, — пробормотал Натаниэль. Улыбка осветила его лицо, заставляя его выглядеть душераздирающе молодым, хотя Дениз знала, что он на несколько десятков лет её старше. — Я думаю, мудак наконец-то мёртв!

— Уверена, что он убил Вэба, — сказала она, вспоминая выражение лица Спейда, когда он приближался к другому вампиру. Дениз подавила дрожь. Если бы она когда-либо увидела такой взгляд на чьём-то лице, она сразу поняла бы, что скоро последует смерть.

— Я ненавидел вампиров больше семидесяти лет, но полюбил некоторых сегодня вечером, — сказал Натаниэль. В голосе его было такое дикое удовлетворение, что он буквально вибрировал. — Я надеюсь, что он убьёт их всех. Всех до единого.

Дениз не сказала ничего глупого вроде: «Действительно было настолько паршиво, когда тебя держали у Вэба?» Конечно, было. По крайней мере, Натаниэль почувствовал себя сегодня отомщённым.

Но она не могла не спросить одну вещь.

— Зачем ты это сделал? Зачем ты заключил эту сделку с Раумом?

Оливер осуждающе сверкнул в неё взглядом через зеркало заднего вида.

— Ты не должна с ним разговаривать, — пробормотал он. — Спейд сказал, что не хочет, чтобы ты это делала.

Натаниэль смотрел на неё, лицо его побледнело.

— Что ты сказала?

— Почему ты заключил эту сделку? — повторила Дениз, игнорируя слова Оливера.

Натаниэль по-прежнему смотрел на неё так, будто у неё отрасли рога и хвост. Его рот открылся и закрылся несколько раз, прежде чем он смог заговорить.

— Ты знаешь его имя. Я никогда никому не говорил имя демона. Откуда ты знаешь его имя?

— Не разговаривай с ней, — прорычал Оливер с переднего сиденья.

Дениз глубоко втянула в себя воздух, встречая шокированный карий взгляд Натаниэля. Пока она смотрела, она практически увидела, как понимание отражается в его глазах. Практически почувствовала ужас, начавший исходить от него, как только он собрал по кусочкам ответ на собственный вопрос.

— Он послал тебя за мной, — прошептал Натаниэль. — Вот почему твой парень украл меня у Вэба. Не для того, чтобы помочь тебе контролировать силу меток, а чтобы вернуть меня ему.

Глава 34

Звук, вырвавшийся из горла Натаниэля, будет долго преследовать её. Это было нечто среднее между рыданием и самым отчаянным смехом, который Дениз когда-либо слышала.

— Я должен был догадаться, — сказал Натаниэль, всё ещё заливаясь этим ужасным, пронзительным смехом. — Они никогда не подпускали меня в тебе, а это, как я думал, было странно, так как считал, что нахожусь там, чтобы помогать тебе. И они никогда не просили меня рассказать о дополнительных хитростях, которыми я научился останавливать обращение, в дополнение к удержанию низменных побуждений под контролем. Есть медитации, травы, которые нужно заваривать и пить...но сейчас это ведь всё не важно, да?

Оливер замедлился достаточно, чтобы сверкнуть в Натаниэля взглядом.

— Не разговаривай с ней больше, — сказал он.

— Прекрати! — вскрикнула Дениз. — Дай ему сказать.

— Спейд не...

— Я знаю, что Спейд не хочет, чтобы я с ним разговаривала, — перебила Дениз. — Но даже у осуждённых есть право на последнее слово.

Затем она пристально посмотрела на Натаниэля.

— Ты не ответил на мой вопрос. Зачем ты это сделал? Ты хоть понимаешь, чего твоё решение стоило мне? Раум убил неизвестно сколько членов моей семьи в поисках тебя. Он угрожал убить тех немногих, что остались, и оставил на мне метки, чтобы заставить найти тебя. Ты заслуживаешь права говорить, но и я заслуживаю знать, почему.

— У меня нет праведных причин. Я был нищим крестьянином в тысяча восемьсот шестидесятых годах, случайно наткнувшимся на оккультизм после того, как заболевший лихорадкой священник некоторое время оставался у меня дома. Пока он бредил, он говорил о демонах. Это не напугало меня; это меня очаровало. Я всегда мечтал быть кем-то большим, и священник невольно дал мне инструменты, чтобы этого достичь. Когда ему стало лучше, я обманул его, заставив поверить, что хочу помогать ему в его работе, но на самом деле стремился научиться вызывать и заманивать демонов в ловушку.

Натаниэль помолчал и вздохнул.

— Мне было девятнадцать. Молодой, глупый и высокомерный. После того, как я вызвал Раума и выторговал долгую жизнь и силу, я отправил его туда, откуда он пришёл. Я думал, что никто не пострадает. Но потом понял, что не могу контролировать силу своих меток. Я хотел быть сильным, но не хотел превращаться в монстров из своих ночных кошмаров. Я нашёл священника, которого обманул, и попросил его о помощи. Вместе мы научились сдерживать пусковые механизмы трансформации и узнали, как контролировать то, во что я превращаюсь, если сдерживания не достаточно. Когда он умер, он оставил инструкции о том, как помочь мне, другим священникам. Один из них рассказал мне о вампирах и о том, что вампиры-демонологисты могут заглушить метки на случай, если Раум вернётся. Мне сделали татуировки, и я подумал...что, может, смогу иметь теперь полу-нормальную жизнь. Но вампир, который отвёл меня к демонологистам, знал, что кровь моя была другой. И после того как мне нанесли татуировки, он продал меня Вэбу.

— Ты продал свою душу демону, — без жалости произнёс Оливер. — Ты заслужил то, что с тобой произошло.

— Я знаю, я это заслужил! — закричал Натаниэль. — Ты не представляешь, сколько раз я хотел, чтобы можно было повернуть время вспять, тогда я бы не совершил эту сделку, но я её совершил. На протяжении всех прошедших семидесяти лет с Вэбом, после каждого ужасного унижения, через которое они меня проводили, единственное, что удерживало меня в здравом рассудке, это то, что всегда может быть хуже. — Его голос сорвался от боли. — Теперь так и будет, и я знаю, что всё заслужил, но от этого мне страшно ничуть не меньше.

Дениз подумала о своих убитых кузенах и тётях, о родителях и угрозах Раума уничтожить всю её семью, если она не вернёт человека, сидевшего через сиденье от неё. Потом она вспомнила мужественную улыбку Рэнди, когда он выходил за дверь подвала, и вину и трусость, которые наполняли её до сих пор.

— Если бы ты мог получить всё, что хочешь, что бы это было? — тихо спросила она Натаниэля.