Первая капля крови

— Просто жди, — сказал Натаниэль.

Спустя несколько напряжённых минут мордочка с окрасом цвета красного дерева выскользнула из-под кровати. Шипя на комнату в целом, кошка вышла полностью и направилась прямо к блюдцу с тунцом, съедая вонючее лакомство. Затем котёнок с жадностью напился сливок, пока его тёмные бока не раздулись.

— Возьми её теперь, — проинструктировал Натаниэль.

Спейд схватил кошку прежде, чем она успела броситься назад под кровать. Тут же крошечные когти впились в его руки, но он проигнорировал это, смотря на комочек меха со смесью надежды и отчаяния. Могла ли Дениз на самом деле превратиться обратно из этого? Она сказала, что видела, как Раум обращался в собаку и обратно безо всяких дурных последствий, но он был демоном, а она всё ещё – по большей части — человеком.

По крайней мере, была.

— Не выпускай её. Усади как можно удобнее и начни гладить.

Криспин пробормотал что-то, что Спейд не захотел расшифровывать. Со сжатой челюстью он уселся на кровать с теперь рычащим котёнком, удерживая его на месте одной рукой, а другой поглаживая мех.

Четыре пары увлечённых глаз наблюдали за каждым его движением. Спустя минуту Спейд был до такой степени напряжён, что готов был рычать вместе с кошкой.

— Освободите мне комнату, — сказал он.

Криспин взял Натаниэля за руку.

— Идём со мной, дружище. Я покажу тебе твои апартаменты, — сказал он, прежде чем утащить его.

Спейд почти улыбнулся, воображая, куда Криспин поместит его. Остальные вышли друг за другом, и Кэт закрыла за собой дверь, бросив на них последний задумчивый взгляд.

Котёнок продолжал рычать в той низкой, растянутой манере, акцентируя это частым шипением и рывками в попытке освободиться. Спейд ослабил хватку так, чтобы кошка могла пошевелиться, но не убежать, всё ещё поглаживая тёмно-коричневые ушки.

— Дениз, — тихо сказал он. — Если ты меня слышишь, мне так сильно нужно, чтобы ты вернулась. Не приговаривай меня к судьбе быть одним из тех сварливых одиноких старых вампиров, живущих с питомцами.

Я разговариваю с чёртовым котёнком, пришло ему в голову. С таким же успехом он мог бы вырыть сейчас яму и засыпать себя могильной грязью.

Но он не остановился, потому что ему нужно было верить, что Дениз понимала его слова, даже если это неправда.

— Давай, любимая, я придумаю намного лучшие способы провести с тобой время в кровати, чем этот, — продолжал он низким голосом. — Ты очень соблазнительная кошечкой, но есть границы того, что я хочу попробовать.

Кошка прекратила рычать, хотя её хвост всё ещё был поднят вверх, беспокойно подёргиваясь. Спейд не знал, было ли это положительным знаком, но продолжил говорить.

— У нас есть всё, что нужно, чтобы двигаться дальше, любимая, кроме тебя. Возвращайся, Дениз. Мы вернём Натиниэля Рауму, снимем метки с твоих рук и продолжим наши жизни. Знаешь, что я хочу сделать первым делом, когда мы избавим тебя от меток?

Более мягкие звуки начали исходить от кошки. Спустя секунду Спейд понял, что она мурлычет.

— Я отведу тебя в какое-нибудь очень шикарное место, — продолжил он. – Я даже представляю платье, которое будет на тебе: чёрный шёлк, тонкие лямочки, глубокий вырез — и никаких перчаток. У тебя будет восхитительный ужин, а потом мы станем танцевать, пока ты не вымотаешься … но не слишком вымотаешься, потому что, когда мы вернёмся домой, я собираюсь заняться с тобой любовью. Я пройдусь медленно, не торопясь по каждому дюйму твоего тела, пока твой голос не станет таким же восхитительно хриплым звуком, который так меня воспламеняет. А затем, позже, я буду обнимать тебя, пока ты не заснёшь …

Сильный поток ряби прошёлся по телу котёнка. Спейд прекратил говорить, в изумлении наблюдая, как комочек под его руками начал расти. Ещё одна дрожь, затем ещё и ещё. Кожа, казалось, вырывалась на поверхность от фигуры кошки, тянулась, росла и расширялась в катаклизме конечностей, плоти и костей, происходившем почти быстрее, чем могли отследить его глаза. Через несколько невероятных секунд вместо кошки, свернувшейся на его коленях, оказалось голое тело женщины. Волосы служили тёмной завесой на её лице.

Спейд не двигался, боясь, что малейший его жест заставит её волшебным образом снова исчезнуть.

— Дениз.

Дрожащая рука смахнула волосы назад, и прекрасные ореховые глаза поднялись на него.

— Спейд, — произнесла она скрипучим и хриплым голосом.

Пошатываясь, она спрыгнула с кровати и ринулась в ванную.

Глава 29

— Дениз, милая, ты в порядке? Пожалуйста, впусти меня, — убеждала Кэт.

Дениз оставалась на полу, вжимаясь как можно дальше в угол, и отвечала только потому, что знала, что если этого не сделает, Кэт выломает дверь.

— Я в порядке, — выдавила она. — Я просто хочу немного побыть одна.

Она ответила той же фразой Спейду двадцать минут назад, после того как перестала дрожать и проводить руками по всему телу, чтобы убедиться, что, да, она на самом деле полностью вернулась. Словами невозможно объяснить ужасную панику, что она чувствовала, превращаясь во что-то иное, не в состоянии общаться ни в какой другой форме, кроме рычания и шипения.

Раньше, ещё на корабле, у неё возник приступ вины из-за того, что придётся сдать Натаниэля Рауму. Теперь, если бы демон оказался прямо перед ней, она втолкнула бы Натаниэля Рауму в руки без малейшего колебания. Не для того, чтобы спасти свою семью, и не потому, что Натаниэль заключил сделку, и не из благодарности за то, через что прошёл Спейд, чтобы найти его. Нет, она сделала бы это для того, чтобы ей никогда больше не пришлось беспокоиться о том, что её тело станет чужеродной тюрьмой.

— Дениз . – Голос Спейда был низким и глубоким. — Открой дверь.

Ни за что. Он видел её животным. Её новый любовник таскал её в переноске для домашних питомцев, чёрт побери! Что она должна была сказать ему после всего этого?

Даже сейчас от воспоминания о том, что она была заперта в крошечном контейнере, тело покрылось потом. Она всегда ненавидела маленькие ограниченные пространства. Оказавшись засунутой в одно из них, зная к тому же, что она даже не человек в этот момент, она чуть полностью не потеряла рассудок.

Ей было достаточно посмотреть на Кэт, чтобы получить яркую идею измениться в её тёзку. Почему она не могла подумать о чём-нибудь другом маленьком и безобидном? Чём-то человеческом?

Желудок Дениз сжался, и к горлу поднялась отрыжка, принеся с собой вкус тунца. Верно, она ела из миски на полу, потому что всего полчаса назад была животным. Тошнота подступала к горлу с безжалостной быстротой. Она кинулась к унитазу, сделав это как раз вовремя, и её рвало до тех пор, пока не начало жечь горло.

От громкого треска она резко вскинула голову. Спейд вошёл в ванную, а ручка двери осталась свисать со своего места. Дениз накинула на себя полотенце, и её стыд углубился. Сначала Спейд видел, как она ела из миски, словно животное, а теперь он видит её скорчившуюся и голую возле унитаза, в который её выворачивало.

— Пожалуйста, уходи, — простонала она.

Он опустился рядом с ней на колени.

— Что случилось? Ты заболела?

У неё вырвался почти истерический смех.

— Что случилось? Ты это серьезно?

Холодные ладони скользнули по её рукам. Дениз отшатнулась назад, но стена за спиной помешала ей избежать его прикосновения.

— Не надо, — резко сказала она.

Один лишь взгляд показал, что Спейд был как обычно красив и безупречен в этих брюках из прессованной ткани и хрустящей рубашке, а его запах – пьянящий естественный одеколон. И в контрасте вот она — в полотенце, покрытая испариной и воняющая тунцовой рвотой.

Дениз начала сопротивляться, когда Спейд потянул её в свои объятия, но это было так же бесполезно, как и её попытки вырваться, когда она была вся в шерсти. Как он мог выносить прикосновения к ней, не говоря уже о том, что находиться с ней в одной комнате. Если бы она могла убежать от самой себя, она бы это сделала.