Паутина грез

— Волосы как настоящие, — прошептала я.

— Они и есть настоящие, — улыбнулся Тони. — Твои волосы.

— Как?!

— Помнишь, месяца два назад Джиллиан приглашала для тебя парикмахера? Мы с ним в старой дружбе. Так вот, он собрал твои срезанные волосы и передал мне. А я уж использовал их для куклы.

— Потрясающе! — восхитилась я.

Одета маленькая красавица была в платье, которое я надевала на первый школьный бал. В нем были повторены все мельчайшие подробности. На руке у куколки был золотой браслетик, на шее — золотой медальон, точь-в-точь как мой.

— Если рассмотреть его в лупу, то увидишь надпись, — сказал Тони.

Я взяла лупу и прочитала микроскопические буковки: «С любовью от Тони». Здорово!

Все в этой фигурке было красивым. Конечно, ее формы были пышнее моих, но я вспомнила слова матери о том, что Тони совместил нас с ней в одном образе. С восторгом я разглядывала филигранно сделанные ручки, пальчики, ладошки, где были повторены даже линии моих рук. Я хотела раздеть куклу, чтобы увидеть все секреты, но не решалась сделать это в присутствии Тони.

— Какая красота, Тони, какое чудо, настоящее произведение искусства, как ты и обещал.

— Очень рад, что она тебе нравится. Для рекламы я сделал и копии, но ты держишь оригинал, который навсегда останется у тебя. С днем рождения, Ли! — тихо произнес он, наклонился и поцеловал меня. Я не успела отпрянуть. Поцелуй пришелся прямо в губы. — Теперь мне надо идти. Остались еще дела. Увидимся. — И он ушел.

Я взяла подарок и быстро закрылась в спальне. Раздев куколку, я вздохнула с облегчением. Тельце ее было как живое — стройное, с пышной грудью, со всеми моими родинками, но главное, Тони сдержал обещание — гениталий, как и положено игрушке, не было. Я быстро одела куколку и побежала к маме.

— О, вот это да, вот это чудо! — восклицала она, вертя игрушку в руках. — Так я и знала, что Тони совершит чудо. Настоящее чудо! Она станет подлинным рождественским хитом. Триумф новой коллекции Таттертона — звучит неплохо, а? — Мать помолчала, вздохнув. — Когда-нибудь появится и мой портрет-кукла. Хотя не представляю, как я выдержу утомительные часы позирования. У меня нет такого терпения, как у тебя. Впрочем, Тони сможет сделать куклу и по памяти. Или по фотографиям. Кстати, на днях должен приехать фотограф из журнала. Мне бы только сбросить вес! А вообще неплохая идея — портрет на обложку журнала «Вог», как ты считаешь, Ли?

— Да, мама, конечно, — молвила я и вышла, оставив ее в мечтах о предстоящем успехе.

Я положила куколку на кровать и прилегла рядом. Ее удивительные, сияющие глаза были совсем как живые, казалось, в них можно было прочесть мои сокровенные мысли, узнать будущее.

— Ах, если бы ты не только смотрела на меня, но и могла говорить, — вздохнула я. — Тогда ты стала бы моим ангелом-хранителем.

А что, неплохое имя для куклы — Ангел.

— Пожалуй, я так и назову тебя, — сказала я своей новой подруге. Мне даже почудилось, что ее улыбка стала шире. Увы, это была лишь игра воображения, возбужденная моими грезами.

Какой удивительный сегодня день! Если бы еще папа не женился, не уехал, не привязался бы к новой семье… И будто через сотни километров отец услышал мой голос. Раздался телефонный звонок. Это папа из Сан-Франциско!

— Хотел непременно застать тебя, принцесса, — произнес он. — Рано утром я уезжаю. Подарок прибудет к тебе завтра. Надеюсь, тебе понравится. Милдред выбирала, — добавил он. Я зажмурилась, представляя, что не слышала последних слов.

— Куда ты едешь на этот раз, папа? — спросила я, так и не сумев скрыть досады в голосе.

— На Гавайские острова. Осваиваем западный регион. Милдред уже начала рекламную кампанию. Признаюсь, у меня никогда не было такого толкового работника. Вот она пришла, поздравляет тебя с рождением.

— Поблагодари ее, — суховато сказала я. — А когда ты вернешься, папа? — поинтересовалась тут же я, вспоминая о наших планах на зимние каникулы.

— Боюсь, через несколько месяцев. Дел очень много — организовать турагентство, нанять служащих, заключить договоры с отелями… только поворачивайся. Но как вернусь, обязательно что-нибудь с тобой придумаем. Ты ждешь гостей на день рождения?

— Да, папа. — Я чуть не промолвила: «Хочу, чтобы и ты пришел», но сдержалась. Почему заветные желания никогда не исполняются?

— В следующем году мы непременно приедем к тебе на день рождения. Я так уверен в этом, потому что Милдред решила весь следующий год расписать по неделям. У тебя все хорошо, Ли? — спросил он, когда я не откликнулась на его слова.

— Да, папа.

— Тогда с днем рождения! Я буду все время вспоминать тебя, принцесса. И открытки стану присылать. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, папа, — попрощалась я.

Его далекий голос стих, а я все сидела, полная воспоминаний о былом счастье.

Горячая слеза побежала по щеке. Я коснулась лица рукой. На ней осталась влага. Одна капелька упала на фарфоровое личико Ангела. Хорошо, что хоть кукла готова поплакать вместе со мной.

Глава 16

В хижине

Мать буквально превзошла себя, устраивая мой день рождения. Она решила во что бы то ни стало поразить моих школьных друзей, хотя ничего сверхъестественного для этого не требовалось. Достаточно было самого Фартинггейла. Стоило любому человеку проехать знаменитые ворота, и он уже не мог избавиться от чувства восхищенного благоговения. Мы с Дженнифер решили пригласить Венди и Карлу, с которыми по-прежнему оставались в дружеских отношениях, в отличие от остальных членов «элитарного клуба». Теперь, когда Мари «отлучила» нас от избранных, мы остались в изоляции, что, впрочем, ни меня, ни Джен совершенно не волновало.

Выдалось чудесное октябрьское воскресенье. Погода была необычно теплой. Трава все еще оставалась бархатно-зеленой, хранили густую листву и кусты. Только деревья расцветились пестрым орнаментом. Яркие осенние краски на фоне безмятежно-голубого неба создавали удивительное, поистине праздничное настроение. А я даже не подозревала, какое пышное торжество подготовила для меня — или для себя? — мать. В назначенный час прибыл небольшой ансамбль музыкантов. В зале уже накрывали столы для канапе и напитков. Заискрились хрустальные бокалы, заблестели серебряные приборы, запахло живыми цветами. Гостей ожидали деликатесные блюда, музыка, танцы, сувениры. На каждом углу стояли лакеи, готовые исполнить любое желание. Но главный «номер» программы был оставлен на вечер — в нашем домашнем кинозале нас ожидал новый нашумевший фильм. Такого дня рождения не устраивали для меня никогда. Даже Тони был приятно удивлен, не говоря уж о гостях.

Трой был настолько возбужден предстоящим торжеством, что не желал с утра соблюдать режим. Его с трудом урезонили, пригрозив, что не позволят присутствовать на празднике до конца. Мама нарядилась, как обычно, — элегантно и богато. Она надела дорогие бриллиантовые украшения и шикарное черное платье. Разумеется, гору времени потратила на прическу и макияж. Как хозяйка, мать встречала гостей в парадном холле, а мы с Троем провожали их в бальный зал.

Когда прибыл Джошуа, я взяла его за руку, намекая матери, что это один из самых дорогих моих друзей, но она не заметила моего трепета. Более того, я поняла, что она вообще не помнит, с каким восторгом я рассказывала ей о нем. В очередной раз было больно осознать, что она не слышит меня, не вникает в мою жизнь.

— Это Джошуа Джон Беннингтон, — с нажимом повторила я, когда мать сдержанно, как со всеми, поздоровалась с ним.

— Не знакома ли я с вашей семьей, Джошуа? — спросила тогда она.

— Не думаю, миссис Таттертон, — безукоризненно вежливо ответил он.

Мне оставалось только заскрипеть зубами. Несмотря на досаду, я сразу повела Джошуа показывать особняк. Мы прошли по нижним гостиным, заглянули в музыкальный салон, поражавший всех красотой росписи, роскошным роялем, огромным камином. Потом на минутку поднялись наверх, и я, не без трепета, пригласила юношу в свои апартаменты.