Ангел тьмы

Я уже знала, что ван Ворин — голландская фамилия, которая пользовалась уважением и почетом. Но сама-то я была всего лишь нищей девочкой, носившей фамилию Кастил, презираемую в Западной Виргинии. Прошлое упорно волочилось за мной, омрачая мое светлое будущее. Достаточно одной оплошности, и все девочки в школе станут мною пренебрегать, потому что я не из их круга. Я так разволновалась от всех нахлынувших на меня опасений и неприятных мыслей, что даже вспотела. А может, потому, что слишком тепло одета: в кашемировом пальто за тысячу долларов поверх блузы и кашемирового свитера с шерстяной юбкой. С новой, более короткой прической я смотрелась в зеркале очень мило, и было совершенно непонятно, почему я так нервничаю.

Из окон за мной уже наблюдали десятки глаз.

— В чем дело, Хевен? — ободряюще улыбнулся мне Тони. — Смелее, тебе нечего стыдиться. Сохраняй самообладание и думай, прежде чем что-то сказать, и тогда все будет в порядке.

Но я чувствовала себя неуютно под чужими изучающими меня взглядами и поэтому принялась помогать ему выгружать из машины свои сумки и чемоданы. Совершенно новые, блестевшие дорогой кожей, — их было не меньше дюжины.

— Как ты все это объяснил Джиллиан? — спросила я, вытаскивая двумя руками большую «косметичку», набитую всевозможными косметическими средствами и духами, чем я раньше никогда не пользовалась.

— Это было совсем не сложно, — улыбнулся он так, словно Джиллиан была капризным ребенком, которого Энтони привык постоянно утешать и уговаривать. — Вчера ночью я сказал ей о своем намерении сделать для тебя все то, чего мне не удалось сделать для ее дочери. Она тотчас же умолкла и отвернулась. Ты думаешь, раз Джиллиан свыклась с мыслью, что у нее есть внучка, которая представляется ее племянницей, все будет хорошо? Не обольщайся: основная борьба с ней у тебя еще впереди! Только когда ты добьешься признания в школе и в кругу ее близких друзей, Джилл захочет оставить тебя в своем доме, оставить навечно, как ты образно выразилась.

Странное чувство охватило меня: я готовилась сделать второй шаг к своей мечте, но еще не завершила первый. Моя родная бабушка так и не приняла меня всем сердцем, ведь я возродила неприятные для нее воспоминания. Но я не сомневалась, что мне удастся заставить ее полюбить меня. Наступит день, когда Джиллиан будет благодарить Бога за то, что ее внучка задалась целью быть с ней рядом!

— Смелее, Хевен, — вывел меня из задумчивости голос Тони. Я оглянулась: школьный служащий грузил на тележку мой багаж.

— Выше голову — и вперед, на бой с драконом! — воскликнул Тони. — Все мы сражаемся всю жизнь с драконами, но только большинство из них созданы нашим собственным воображением. — Взяв в свою руку в перчатке мою ладонь, он потянул меня к парадной лестнице. — Ты прекрасно выглядишь, особенно с новой прической. Хевен Ли Кастил — самая красивая и самая умная девушка на свете, как мне кажется. Так не разочаровывай же меня!

Улыбка и бодрый голос Таттертона вселили в меня уверенность и прибавили мне сил. Я поднималась по ступеням с таким видом, словно всю жизнь посещала привилегированные частные учебные заведения. Но, очутившись внутри здания, я огляделась по сторонам и поежилась, пораженная строгой скромностью вестибюля. Он совсем не походил на рисовавшееся мне в моем воображении шикарное фойе дорогого отеля. Правда, все здесь было чисто, натертый паркет блестел, стены, обрамленные темным резным карнизом, слепили белизной, а на столиках и между стульями с прямыми спинками стояли горшочки и кадки с комнатными растениями, внося приятную дисгармонию в строгий интерьер. Из вестибюля была видна чуть более уютная приемная с камином и диванчиками, покрытыми ситцевыми покрывалами.

Тони отвел меня в кабинет директрисы — полной приветливой женщины, которая встретила нас широкой радушной улыбкой.

— Добро пожаловать в Уинтерхевен, мисс Кастил, — сказала она. — Для нас большая честь принять в нашу школу внучку Клива ван Ворина, — заговорщицки подмигнула она Тони. — Не беспокойся, дорогая, ни одна живая душа ничего не узнает о твоем истинном происхождении, я это тебе гарантирую. Я лишь скажу всем, что твой дедушка был на редкость замечательным человеком, личностью, — таким запомнили его все, кто близко знал его. — Она крепко обняла меня своими большими руками, прижав к груди, затем отстранила, чтобы оглядеть с ног до головы. — Я однажды встречалась с твоей матерью, когда мистер ван Ворин приводил ее в нашу школу. Досадно, что она не стала учиться здесь, и жаль, что ее больше с нами нет.

— А теперь давайте перейдем к следующему этапу нашего знакомства, — озабоченно посмотрев на часы, предложил Тони. — Через полчаса у меня деловая встреча, и мне хотелось бы проводить Хевен в ее комнату.

Я чувствовала себя гораздо спокойнее, поднимаясь с ним рядом по темно-зеленой ковровой дорожке, приглушающей шаги по лестнице. Со стены на меня смотрели фотографии преподавателей этой школы, с одинаково строгими лицами и холодными глазами. Казалось, что и сейчас они видят насквозь всякого проходящего мимо них.

Мне чудились девичьи насмешки и едкий шепот за спиной, но, когда я оборачивалась, коридор был пуст.

— Вот мы и пришли! — воскликнула наконец директриса, распахивая дверь в уютную комнату. — Это лучшая комната в школе, мисс Кастил, ваш «дядюшка» лично выбирал ее. Да будет вам известно, большинство наших учениц не могут даже мечтать об отдельной комнате. Но мистер Таттертон настоял, чтобы вам ее предоставили, чтобы, как он сказал, вы имели возможность уединиться. Далеко не все родители разделяют подобную точку зрения, должна я вам сообщить.

Тони вошел в комнату и тщательно осмотрел ее, заглянув в ящики комода, в кладовую и проверив, удобны ли стоящие здесь два кресла. Наконец он сел за письменный стол и с улыбкой спросил:

— Ну как, Хевен, тебе нравится?

— Очень, — прошептала я, с восторгом глядя на пустые книжные полки, которые я надеялась в скором времени заполнить. — Я не думала, что у меня будет своя комната.

— Все только самое лучшее, — шутливо заметил Тони. — Разве я не обещал тебе этого? — Он встал и, подойдя ко мне, поцеловал в щеку. — Желаю удачи! Учись старательно, а если тебе что-то потребуется, позвони мне в офис или домой. Я предупредил секретаршу, чтобы она немедленно соединяла тебя со мной. Ее зовут Амелия. — Затем он достал бумажник и, к моему полному изумлению, вложил мне в руку несколько двадцатидолларовых банкнот. — Это тебе на карманные расходы.

Зажав деньги в кулаке, я проводила его взглядом до дверей. Едва Тони удалился, как лицо Хелен Мэллори тотчас приобрело суровое выражение. Ее строгий взор пытался оценить меня, угадывая мой характер, сильные и слабые стороны. Судя по ее кислой гримасе, она нашла меня придурковатой.

— Мы ожидаем от наших учеников успехов в учебе и безусловного соблюдения правил внутреннего распорядка, — громким и жестким голосом заявила Хелен. — У нас очень строгие правила, — добавила директриса и, протянув руку, спокойно забрала у меня деньги и пересчитала их. — Они будут храниться в сейфе, и ты сможешь брать их по пятницам. Мы не позволяем девочкам хранить наличные деньги в комнате, где их могут украсть. Из-за денег всегда возникают лишние проблемы. — И мои двести долларов исчезли в ее кармане.

— Как только в семь утра прозвенит звонок, ты должна тотчас же встать с постели и быстро одеться. Если ты будешь принимать ванну или душ перед сном, тебе не потребуется мыться утром. Рекомендую именно так и поступать. Завтрак у нас в половине восьмого на первом этаже. Указательные таблички помогут тебе ориентироваться в здании. — Она достала из карманчика темной шерстяной юбки маленькую карточку и протянула ее мне: — Это расписание твоих классных занятий, я сама составила его. Если тебе покажется, что не справишься с такой нагрузкой, сообщи мне. Мы здесь никому не делаем поблажек, так что тебе самой предстоит завоевать авторитет и уважение среди учителей и классных подруг. Все корпуса соединяются между собой подземным переходом, но пользоваться им следует исключительно в ненастные зимние дни. Обычно же лучше прогуляться по свежему воздуху, это полезно для легких. Сейчас у нас обеденный перерыв, но, как сказал мне твой опекун, ты вполне сыта в настоящий момент. — Мэллори молча уставилась поверх моей головы, ожидая подтверждения.