Чистильщики

Николай Иванов

Чистильщики

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава 1

– Стоять! Бояться! Деньги не прятать! Оружие на капот! Морду – туда же!

Водитель резко тормознул именно на этой фразе, и ехавшие в машине розыскники чуть не познакомились с капотом сами.

– Красиво, – оценил то ли прозвучавшие команды, то ли уход от столкновения самый молодой из экипажа «шестерки».

– Между прочим, сам придумал, – однозначно принял похвалу на свой счет его сосед. – И не только для себя – для всей налоговой полиции России: пользуйтесь, не жалко. Поэтому первым делом ты, Василий, должен запомнить эти команды. И научиться подавать их зверским голосом.

– Жора, зуб болит. Помолчал бы, а, – на правах старшего попросил с переднего сиденья машины Олег Штурмин.

– Жора учит молодежь жизни, – не согласился с подобным раскладом напарник. Посмотрел на сидевшего рядом, вцепившегося в зеленую папку Василия Клинышкина, утвердился в своей правоте: – А то ведь получается, что и пустить подрастающее поколение в гон по следу некому и некогда: начальство в носу ковыряется, у тебя – зуб болит.

– У меня еще и туфли жмут, – добавил слезу к своей скудной доле Олег.

– А вот это уже, как ты понимаешь, всем сиренево. По графику сегодня у нас подвиг, и, между прочим, в обеденное время. Не забудь потом в рапорте напомнить начальству, чтоб компенсировало сей моральный ущерб, – продолжал распоряжаться будущим Жора. – А ты, Василий, помни главное: оперу должно быть за счастье кому-то ступицу в колесе сломать, закрыть заслонку, сбить дыхалку. Короче, сделать гадам гадость. Злоба в опере должна сидеть на работу, а не на собственный зуб. Так, товарищ майор?

Олег демонстративно вздохнул – все же помолчал бы! – и уложил щеку в ладонь-лодочку. Туда бы устроить и освобожденные из итальянских колодок ноги, но подумал о другом, ненароком, вскользь затронутом Жорой: насчет подвига еще неизвестно, а вот со следующего понедельника у него рапорт на отпуск. Поэтому добровольно и в здравом уме меняет любые награды и компенсации на поездку в Крым…

Жора нашел силы и мужество примолкнуть, и оставшийся путь до адреса провиляли в забитом машинами Садовом кольце молча. Нужный дом, в котором отследили у любовницы фигуранта, предусмотрительно проехали, свернув за джипом РУОПа под арку следующего. Пока Олег втискивал отекшие ноги в туфли, помощники вылезли, блаженно размялись.

– Ну что, обуем мальчика в «браслетики»? – Жора поправил на ремне наручники, вытащил из-под мышки Клинышкина зеленую папку с выписками из ДОРа – дела оперативного розыска. Вгляделся в фотографию разыскиваемого, запоминая характерные детали. Парень лет тридцати, жесткий ежик, лоб наморщен, губы сжаты. Такие в жмурки не играют.

– Сначала возьми его, – на этот раз недовольно прервал словеса напарника Олег. Когда базар идет по личному фронту – хоть язык счеши, но на их розыскной кухне могут иметься горы риса, чеснока, мяса, моркови, лука, но спичка не зажжется – и плова не сделается. Не кажи гоп, как учат хохлы.

– Ты мне, Жора, лучше вот что проясни, – вспомнив последний анекдот, за всю предыдущую болтовню попробовал поддеть сотоварща Штурмин, одновременно привыкая к вернувшимся на место колодкам. – Чем отличается хохол от украинца?

– Говори, – сразу сдался Майстренко.

– Хохол слово «родина» пишет с маленькой буквы, а «сало» – с большой. Украинец живет в Украине, а хохол – там, где лучше.

Жора определился со своим статусом сразу:

– Значит, я чистокровный хохол. А вот тесть ко мне из Закарпатья приехал, тут дело окажется посложнее. Но все равно спрошу – чтобы имелся повод затем закусить это дело Салом с большой буквы.

Штурмин же забросил в рот таблетку анальгина, вместе со слюной проглотил ее. Хотя его зубу больше пригодились бы плоскогубцы. Или пару затяжек сигареты. Угораздило же бросить курить накануне зубной боли…

К ним уже подходили облаченный в бронежилет милицейский капитан из РУОПа и размахивающий полами светлого плаща подполковник Расходов из собственной полицейской оперативно-боевой группы. Бойцы остались сидеть в джипах, не вылезал из машины и следователь, прихваченный для объявления фигуранту приговора о взятии под стражу. Закон – он и для уголовников закон. Хотя Жора прав – им больше к лицу наручники…

– Я прогуляюсь на доразведку, – сразу поставил условие Расходов. Его людям отвечать за безопасность участников операции и первыми врываться в квартиру. Поэтому перечить никто и не думал, хотя командир группы неловко оправдался: – Больно суетливое место.

С собой Расходов пригласил одного Олега. И не потому, что тот прибыл старшим от розыскников, – просто чем цивильнее костюм и круглее морда, тем незаметнее мероприятие. Здесь Штурмин со своей рязанской физиономией конкурентов не имел. И новые туфли блестели к месту…

Принял главенство Расходова и милиционер, хотя мог и поспорить о старшинстве в проведении операции. Конечно, адрес «накололи» налоговые полицейские, выискивая своего авторитета, но в охране у того числились два мордоворота, объявленные в розыск за убийства уже по линии МВД. Криминал объединяется без оглядок на будущую подследственность и работает не по статьям Уголовного кодекса или регионам, а сразу по отраслям и маршрутам. Если рыба – то от буксирного трала до прилавка магазина. Нефть – от скважины до бензобака в автомобиле. Это государственные ведомства вечно делят кусок пирога или одеяла, хотя низовые опера уже знают: в подобных случаях важно накрыть адрес, а славой сочтутся потом. Пусть даже и начальники…

Прихрамывая и проклиная купленные с получки туфли, Олег вслед за подполковником пошел обратной дорогой к сверкающему на солнце дому. Нужную квартиру, точнее, ее окна вычислить оказалось нетрудно: пять белых рам из пластика отчетливо выделялись на плиточном фоне. Стекла, конечно, прикрыты жалюзи от солнца и посторонних глаз. Побег из квартиры сюда, на Садовое, маловероятен, но, глянув друг на друга, офицеры молчаливо решили для очистки совести одного бойца из физзащиты поставить под окна.

Со двора белых рам, как раз над козырьком подъезда, насчитали три. Кодовый замок открыть не составило труда: присмотревшись к наиболее потертым кнопкам, на третьей комбинации угадали код. Повезло и с лифтовой шахтой – старинная, в сетке, то есть просматривается. Проехали на последний этаж, порадовались жэковскому бардаку: выход на чердак зашит автогеном, что значительно облегчало предстоящую работу. Вниз пошли пешком. Дверь нужной квартиры не просто железная, а еще интеллигентно обтянута коричневой кожей. Взрывать опасно, больше пострадают соседи…

Руоповец сразу вник в схему дома, расчерченную Расходовым в блокнотике.

– Твои держат окна, я со своими в дверь? Вперед?

– Давайте-ка еще раз проверим присутствие объекта в адресе, – продолжал подчищать ситуацию Расходов. Наверное, при предыдущей службе в «Альфе» набил достаточно шишек на задержаниях и теперь дул на холодную воду и боялся споткнуться на пушинке. – Олег, наберите номер, может, поднимут трубку.

Опережая всех, мобильный телефон достал Жора. Повернулся к Клинышкину: диктуй цифры, салага. Вася суетливо полез в зеленую папку. Всего неделю назад он получил первое розыскное дело, и, на его счастье, «наружка» почти мгновенно сумела сесть на хвост пустившемуся в бега янтарному королю из Калининграда. Так бывает, но редко. Крайне редко. Поэтому Вася суетился и от нежданно свалившейся удачи, и от неверия. Вот сейчас наберется номер, и окажется, что «наружка» ошиблась…

Трубку подняли, и Олег вздохнул с облегчением. Ему не хотелось не то что лишний раз шевелить зажатым в туфле мизинцем, а и пробиваться мыслью сквозь ноющую зубную боль. Повезло – так повезло, почему бы и нет?

– Мужские голоса, целая компания, – с долей озабоченности сообщил утихомирившийся Жора, послушав телефон. Но когда командиры поспешили к томящимся в джипах бойцам, успел справиться с волнением и даже прочесть Василию еще одну лекцию: – Где водятся деньги – там, брат, ищи воров и жди разборок. Мы дождались. И заломим всем ласты назад.