Страница 59 из 165
Он думал, что, может быть, Тефер узнал уже что-нибудь и о сумасшедшей, внезапное появление которой так сильно взволновало герцога в прошлый вечер.
Было бы ошибкой предполагать, что сенатор успокоился. Напротив, он даже испытывал большие беспокойство и страх, чем накануне.
Правда, он считал себя избавленным от Рене Мулена, которому теперь не миновать продолжительного заключения, но из письма, найденного механиком, он узнал, что его бывшая любовница и сообщница Клодия Варни собиралась приехать в Париж…
Ее письмо содержало очень ясную угрозу шантажа. Может быть, она уже приехала. Может быть, она приготовилась уже выйти на сцену и демаскировать свои батареи.
Таким образом, избавившись от одного врага, сенатор встречал другого, гораздо более сильного и, стало быть, более опасного.
Как бороться против женщины, которая жила его жизнью и знала ее всю до мельчайших подробностей?
Эстер Дерие также занимала его мысли, но в гораздо меньшей степени. Она ничего не могла сделать, и теперь он пожимал плечами при воспоминании о своей вчерашней слабости.
Единственная действительная опасность шла от Клодии! Бывшая куртизанка, конечно, по-прежнему обладала дьявольским умом. Дух интриги, любовь к роскоши должны были быть в ней те же, что и прежде.
Какой враг подобная женщина! Однако у герцога было перед ней некоторое преимущество. Она не могла подозревать, что ему известен ее скорый приезд в Париж.
Он предполагал, не без основания, что Клодия, подумав хорошенько, решила не посылать ему письмо, чтобы захватить его врасплох.
Благодаря счастливому случаю, у него было время принять меры к обороне.
Когда Тефер явился, он был немедленно введен в кабинет сенатора. Выражение лица инспектора было далеко не радостным, но герцог этого не заметил.
— Ну что? — спросил герцог. — Были вы сегодня утром на Королевской площади?
— Да, господин герцог, вместе с начальником сыскной полиции.
— И он не заметил, что в квартиру уже входили?
— Нет, ничего не заметил.
— Значит, все отлично?
— Не смею утверждать этого.
— Почему?
— Потому что вчера после нас там был еще кто-то.
— Как вы это узнали?
— Очень просто… Бумаги и деньги, которые мы видели вчера в столе, сегодня утром исчезли без следа…
— Исчезли!…
— Да, господин герцог, в том числе и записка, вложенная вами в конверт с надписью «Правосудие!».
— И она тоже?
— Поэтому Рене Мулен сегодня менее скомпрометирован, чем вчера… Против него нет серьезных доказательств…
— Кто же, думаете вы, мог взять все это?
— Э! Боже мой! Да та женщина, которая позволила себе назвать господина герцога «убийцей»!
— Тефер, — сказал он, — это невозможно… Женщина безумна.
— Безумна!… Это мне кажется очень сомнительным… Я думаю, что она совершенно в своем уме и, кроме того, сообщница Рене Мулена.
— Это одна догадка!
— Нет, господин герцог, убеждение, основанное на неоспоримых доказательствах.
— Каких же?
— Господин герцог помнит, конечно, что вчера мы нашли письменный стол запертым?
— Совершенно верно.
— Мы оставили его открытым и, кроме того, второпях забыли на нем мой фонарь.
— Это правда…
— В одном из ящиков была довольно большая сумма денег, вероятно, все имущество Рене Мулена…
— Ну так что же?
— А то, что, увидев стол открытым, а деньги пропавшими, он даже не моргнул и, по-видимому, нашел все очень естественным. Из этого я заключаю, что, вероятно, он неизвестным мне образом успел поручить кому-нибудь сделать то, что было сделано… А кто же может быть этот «кто-нибудь», если не мнимая помешанная, которой наше необдуманное бегство помогло привести в исполнение свои замыслы?
— Тефер, вы, должно быть, правы.
— Я очень рад, что господин герцог разделяет мое мнение.
— Не нашли ли вы следов этой женщины?
— Да… и очень легко. Она живет в том же доме и слывет действительно безумной, но она, наверное, притворяется с какой-нибудь тайной целью, которую я непременно постараюсь открыть… Она живет с дальней родственницей, старухой, чрезвычайно эксцентричной.
— Знаете вы имя этой старухи?
— Амади… госпожа Амадис…
«Я не ошибся! — подумал герцог. — Это действительно Эстер Дерие».
— От кого вы узнали все эти подробности? — прибавил он вслух.
— От привратницы… Теперь, господин герцог, у всякого вопроса две стороны. Я сказал вам, что предполагаю, но я не непогрешим… Может быть, эта блондинка в самом деле безумна и только случайно зашла в квартиру механика. В таком случае можно предположить существование тайного сообщника Рене Мулена, который приходил после нас.
— Это действительно возможно, — сказал сенатор после минутного размышления. — Но кто?
— Мне известно, что у вас есть враги, но я их не знаю и также не знаю, что заставляет их так действовать.
— Может быть, это мадам Леруа? — вскричал герцог де Латур-Водье.
Тефер улыбнулся:
— Невозможно! Она умирает.
— А ее дочь?
— Ребенок!… Да и мои люди говорят, что вчера она выходила из дома только в аптеку и то на какие-нибудь пять минут.
— Все это очень странно… — прошептал герцог. — Может быть, Клодия Варни заодно с Рене Муленом?… Нет, тысячу раз нет! Невозможно… Слова человека на кладбище ясно говорят, что он не знает Клодии…
Тефер услышал, как ни тихо говорил герцог.
— Так вы решительно считаете госпожу Варни вашим врагом?
— Конечно!… И опасным врагом!
— Мы ее победим!
Жорж с недоверием покачал головой:
— Как? Вы не знаете Клодии Варни. Что бы она ни задумала, все непременно исполнится, несмотря ни на какие препятствия.
— Так это настоящий дьявол в образе женщины? — спросил с улыбкой Тефер.
— Хуже! Неутомимая энергия, железная воля и макиавеллиевский ум… Клодия меня пугает!… — И герцог вздрогнул, охваченный невольным страхом.
Агент, удивленный, смотрел на него с насмешливым сожалением.
— Если, господин герцог, вы боитесь серьезной опасности, — заметил он вкрадчивым тоном, — то последуйте совету, который я имел честь дать вам на днях.
— Какому совету?
— Оставить Париж.
— Разве я могу?
— Почему же нет? Ваше отсутствие будет непродолжительно.
— Это значит предоставить Клодии Варни действовать свободно и без всякого опасения.
— Тем лучше, так как она обнаружит свою игру.
— Зачем мне это?
— Затем, чтобы узнать ее план…
— Но меня здесь не будет, и это знание не принесет мне никакой пользы.
— Это справедливое замечание открывает мне новый горизонт, — сказал Тефер. — Вы можете только сделать вид, что уезжаете, и останетесь в Париже следить за действиями врага. Что вы об этом думаете?
— Идея очень хороша, но исполнима ли? Я получаю каждый день много писем, которые необходимо читать и на иные отвечать тотчас же.
— Разве у вас нет верного человека, который доставлял бы вам письма в указанное место?
Жорж покачал головой:
— Я никому не могу довериться.
— Должно же быть какое-нибудь средство обойти это затруднение? Поищем!…
Герцог де Латур-Водье встал и начал ходить по кабинету.
Инспектор следил за ним глазами, как кошка за мышью.
Вдруг герцог остановился.
— Я нашел, — сказал он.
Тефер принял почтительно-внимательную позу.
— Вы знаете, что вдоль ограды этого дома вплоть до университетской улицы тянется сад, посреди которого выстроен павильону. Павильон и сад принадлежат мне… Один из моих предков имел любовницу, в которую был страшно влюблен; чтобы скрыть это от своей жены, он тайно купил павильон, и в отсутствие герцогини искусные рабочие провели подземный ход от дома к павильону. Потайной ход существует и теперь, и я один знаю об этом… Начинаете вы меня понимать?
— Вы думаете скрываться в павильоне?
— Нет… Он слишком близко от дома, и меня хорошо знают в окрестностях, но я могу через этот ход пробираться сюда каждую ночь и брать письма и бумаги, пришедшие в течение дня.