Страница 134 из 165
— Вы ответили на вопросы этих господ?
— Конечно, насколько мог…
— Что же вы им сказали?
— Истинную правду. Я ничего не знал про молодую даму, но так как такую нашли полумертвой в одной из каменоломен, то я посоветовал им обратиться к рабочим и узнать, не была ли эта та, которую они ищут.
— И они сделали это?
— Полагаю, что да.
— Как они выглядели?
— Очень приличные, лица честных людей. По моему мнению, они, вероятно, ее родные. У них был такой огорченный вид, что я даже растрогался. У младшего все время слезы стояли в глазах.
«Я ошибся… — подумал Плантад. — Это не преступники. Они не стали бы разыгрывать комедию огорчения перед таким глупцом… Тут, без сомнения, какая-нибудь семейная драма…»
Подумав, он продолжал:
— Вернемся к Просперу Гоше. Вы его знали прежде?
— Эти господа уже спрашивали меня об этом, и я ответил, что нет.
— Но вы знали, по крайней мере, его адрес?
— Может быть, он говорил мне его, но я забыл.
— Вы подписали соглашение?…
— Нет, я просто дал ему расписку в получении денег — этого достаточно.
— Итак, вы сдали дом, не наведя никаких справок?…
— Не было надобности, так как заплатили вперед.
— Этот человек сказал, чем он занимается?
— Он занимался химическими опытами и снял мой дом, чтобы устроить там лабораторию.
— Сколько лет ему на вид?
— Пятьдесят или около того. Манеры у него немного резкие, говорил он отрывисто…
— Он высок или мал ростом?
— Довольно высок и скорее худ, чем толст, и лицо худое…
— С бородой?
— Нет, совсем обрит…
— В произношении не было ничего особенного?
— Он слегка пришепетывал, впрочем, очень мало…
Плантад вздрогнул.
— А!… — воскликнул он. — Слегка пришепетывал?…
— Да.
— Соберитесь хорошенько с мыслями, — продолжал инспектор, в голове которого мелькнула странная мысль. — Не заметили ли вы еще чего-нибудь?
Серван задумался.
— А, припоминаю… — вдруг сказал он. — Я заметил еще одну вещь…
— Что? — поспешно спросил Плантад.
— У господина Гоше лицо слегка подергивалось. Конвульсии сводили левую часть.
Плантад весело потер руки.
— Я напал на след, — вполголоса прошептал он. — Это кажется невозможным, а между тем это так.
Затем он прибавил:
— Проспер Гоше жил один?
— Нет, у него было двое слуг, и полагают, что они погибли вместе с хозяином.
— Три жертвы за раз! Это слишком, чтобы быть правдой! Вы видели слуг?
— Нет, но мне их описывали.
Плантад вынул из кармана пачку бумаг, просмотрел их и достал два следующих описания:
«Термонд: тридцать один год, рост один метр семьдесят сантиметров, худой, лицо смуглое.
Дюбье: тридцать лет, рост один метр тридцать два сантиметра, толстый, с большим животом».
Он внимательно прочел и сказал:
— Говорите, я вас слушаю.
— Один, — начал Серван, — так, по крайней мере, мне рассказывали, был очень велик ростом и худ. Другой — маленький, круглый.
«Это так, — подумал Плантад. — Воры фиакра номер 13 были Термонд и Дюбье, специально нанятые для этого дела незнакомцем, которого я скоро узнаю…»
— Вы нашли что-нибудь? — решился заметить Серван, сильно заинтересованный.
— Может быть — да, может быть — нет, — ответил Плантад. — Но перейдем к главному. Девушка, найденная в каменоломне на другой день после пожара… не полагают ли, что она вышла из горевшего дома?…
— Нет, сударь.
— Что же говорят слухи?
— Что эта женщина, привлеченная пожаром, сбилась с дороги и упала в одну из трещин.
— Узнал ли ее кто-нибудь? Она здешняя?
— Кажется, ее никто не знает.
— В таком случае, ночная прогулка невероятна. Знаете ли вы, в какой госпиталь отнесли несчастную?
— Нет, сударь, но можно узнать…
— Я беру это на себя… А теперь покажите мне место пожара.
— Нет ничего легче! Калитка сада, ключ от которой не могли найти, открыта.
Последние слова поразили Плантада.
— Она была открыта, когда пришли на место пожара? — спросил он.
— Да.
— В таком случае, это несомненное доказательство, что в доме остались не все. Благодарю за ваши сообщения и прошу считать меня вашим покорным слугой.
Плантад раскланялся, оставил дом и пошел по главной улице Баньоле, чтобы выйти на дорогу, ведущую к холму.
Тефер следил за ним. Увидев, куда направляется Плантад, он сказал себе: «Я буду там вместе с ним, не возбуждая его подозрений».
Плантад шел большими шагами, и видимое удовольствие выражалось на его лице. Он не сомневался, что под видом химика Проспера Гоше скрывался Тефер, точно так же, как в его сообщниках угадал Дюбье и Термонда.
Но каким образом бывший инспектор был связан с двумя негодяями и что побудило его совершить преступление?
Кто те двое мужчин приличной наружности, искавшие жертву негодяев и не скрывавшие своего горя и слез?
«Этих я сумею найти, — думал Плантад, — и, может быть, через них добьюсь истины. Тогда правосудие будет оказано всем, и я начну свое поприще блестящим делом».
Он дошел до вершины холма и вскоре стоял перед стеной, окружавшей сад.
Калитка была действительно открыта.
В это время Тефер, в свою очередь, взошел на холм и, остановившись за деревьями, видел, как Плантад вошел в сад.
«Однако мне очень хотелось бы узнать, что он там делает, — думал Тефер, — но как? Влезть на стену значило бы выдать себя, поэтому следует ждать».
Полицейский лег на траву и, надев очки, вынул из кармана книгу и сделал вид, что читает, но ни на минуту не терял из виду окрестностей дома.
Через четверть часа появился Плантад. Физиономия его была недовольная, и Тефер понял, что осмотр не имел никаких результатов.
Плантад рассматривал тропинку, которая шла по краю забора, подходил к деревьям. Вдруг он остановился и огляделся. Он был шагах в двадцати от каменоломни.
Простояв несколько минут, он снова пошел вперед и остановился на самом краю каменоломни, наклонившись вперед, чтобы смерить глубину.
«Будь я сзади него, — подумал Тефер с мрачной улыбкой, — его следствие скоро бы закончилось».
Вдруг новый инспектор поднял с земли какую-то маленькую вещичку.
«Какого черта он держит?… — думал Тефер, рассматривая в лорнет руки Плантада. — Я или слеп, или у него в руках пятифранковая монета».
Тефер не был слеп: Плантад действительно держал в руках монету в пять франков, — ту самую, которая выпала из кошелька, брошенного Термондом через забор в ночь преступления.
Плантад взвешивал монету в руке.
«Она фальшивая», — подумал он.
Вдруг он ударил себя по лбу, и лицо его просияло.
«Это доказательство, которое я хотел иметь, ошибиться невозможно. Доказательство того, что здесь были фальшивомонетчики Дюбье и Термонд, бежавшие из Клерво… Нет сомнения, что они столкнули молодую женщину в эту трещину, и комиссар даст мне по этому поводу те объяснения, которые ему следовало бы поместить в донесение».
Плантад спокойно отправился в Баньоле.
Тефер видел все и побледнел, как смерть. Он понял то, что произошло у него перед глазами.
«Монета, без сомнения, фальшивая, и ее потеряли мои помощники. Положительно, мой преемник идет слишком быстро по пути открытий… Пора положить этому конец».
Он встал и пошел по узкой тропинке, по которой поднялся на холм, и вышел на главную улицу Баньоле как раз вовремя, чтобы увидеть Плантада, переступавшего порог дома полицейского комиссара.
Тефер поглядел на часы.
«Около пяти, — подумал он. — В это время года дни коротки, и если он будет возвращаться в Париж ночью… Дорога пустынная… Может представиться случай… Увидим!»
Он уселся на каменную скамью, закурил сигару и решил ждать.
Последуем за Плантадом в дом комиссара.
— Дома ли комиссар? — спросил он у писаря, сидевшего в первой комнате.
— Нет, — ответил последний.
— Вы его секретарь?
— Нет, секретарь ушел вместе с ним.