Красивое зло

Я пытаюсь сосредоточиться на меню. Я не голодна — волнение и влюбленность прогнали мой аппетит, но я не хочу, чтобы Элис как-то почувствовала мое неодобрение и осуждение. В последнее время я и так стала похожа на ворчливую и вредную старшую сестру.

Я вообще не понимаю, почему меня должны беспокоить новые отношения Элис. И разница в возрасте не является серьезным препятствием.

— Он не женат? — с подозрением спрашиваю я.

— Нет. Не женат.

— Извини. Ладно. Он не женат. Уже хорошо. — Я усмехаюсь. — А что с ним не так? Как он дожил до таких лет и не женился?

— Он был женат. Его жена умерла.

— О нет! Правда? Это ужасно.

— Да, наверное. — Элис пожимает плечами. — Но вообще-то мне на это наплевать.

Подходит официантка, я заказываю кофе и бутерброд. Элис тоже заказывает кофе.

— Ты не хочешь есть? — спрашиваю я ее.

— Да нет аппетита. — Она наклоняется и крепко сжимает мою руку. — Кэтрин, мне кажется, я влюблена. Не могу есть, не могу спать. Просто вся переполнена адреналином. Не знаю, как сдам этот чертов экзамен. Я даже журналы не читаю, что уж тут говорить о Шекспире. Все время жду его звонка. Я думаю, он — моя настоящая любовь.

И хотя я чувствую то же самое по отношению к Мику, я почему-то не верю Элис и не могу рассказать ей обо всем, что со мной произошло. Я хочу держать это в секрете.

Я улыбаюсь и внимательно слушаю, пока она рассказывает мне, где и как они встречались и что делали. Но ничего не говорю ей про Мика. Ничего.

26

До экзаменов у меня еще десять дней, а потом десять дней — сами экзамены. На этом моя школа заканчивается, но эти двадцать дней кажутся мне самыми длинными в моей жизни. Дело не в том, что меня раздражают или пугают экзамены, просто мне тяжело без Мика. Когда мы вместе, я никак не могу сосредоточиться на экзаменах, и поэтому мы решаем не видеться эти двадцать дней. Разумное решение, но мне оно дается очень тяжело.

Я удобно устраиваюсь за столом, обложившись книгами и статьями. Вивьен около месяца была в командировке в Европе, но теперь она вернулась и заботится обо мне — готовит здоровую пищу и убирает квартиру, так что я могу’ полностью посвятить себя учебе. Уроки заканчиваются около пяти, потом я гуляю, чтобы проветрить голову, затем обедаю и еще пару часов занимаюсь.

К девяти вечера я устаю, надеваю пижаму, прыгаю в кровать и звоню Мику на мобильник. Я всегда немного нервничаю, набирая его номер, мне часто кажется, что я мешаю ему, отвлекаю от чего-то важного, я боюсь, что он не обрадуется мне так, как я рада ему. Но он всякий раз немедленно берет трубку и нежно произносит: «Кэтрин», его голос всегда звучит радостно, и я чувствую, как он ждал моего звонка.

Каждый вечер он спрашивает меня, чем я занималась, как себя чувствую, как готовилась к экзаменам. Он рассказывает, как прошла его репетиция. Я люблю те вечера, когда он тоже дома, в постели, и мы говорим по часу или больше, говорим до тех пор, пока не слипаются глаза, и обычно последнее, что я слышу, перед тем как уснуть, — его «спокойной ночи».

В день последнего экзамена по древней истории он встречает меня. Я не ожидала, что он придет, и краснею. Я чувствую себя такой дурой в этой школьной форме, некрасивой и маленькой, и мне кажется, что на нас все смотрят. Но Мик улыбается, берет меня за руку, обнимает и целует.

Через несколько часов, когда я просыпаюсь, Мик приносит мне бутерброд и чашку чаю. Он садится рядом и смотрит, как я ем. Мик обнимает меня, и мы снова занимаемся любовью. Потом мы лежим рядом, и я начинаю плакать.

— Что случилось? — Мик хмурится и приподнимается на локте. — Что-то не так?

— Все это слишком хорошо. Слишком хорошо. Я слишком счастлива. Мне страшно!

Он смеется и целует меня.

— Ну, не глупи. Просто будь счастливой, Кэтрин.

— Но я… я не знаю, иногда я думаю…

— Нет. — Он качает головой и снова целует меня, и я умолкаю. — Не говори ничего, иначе все испортишь. Ты счастлива, и я тоже счастлив. Да, все время счастливым не будешь. Но не думай о плохом. Не думай.

— Хорошо, — соглашаюсь я. — Хорошо.

Утром я иду домой, потому что этим вечером Вивьен уезжает в Европу, и я хочу с ней позавтракать.

— Хорошо провела вечер? — спрашивает она, ставя на стол яичницу-болтунью.

— Да, прекрасно. — Видимо, в моем голосе слышится что-то такое, что она удивленно смотрит на меня.

Надеюсь, что мои щеки не слишком красные.

— Как я рада, что экзамены закончились! Так здорово чувствовать себя свободной. — Я ничего не рассказываю ей про Мика. Я, конечно, уверена, что она меня не выдаст, но все же мне не хочется рассказывать.

— В последнее время ты выглядишь такой довольной и счастливой, — говорит Вивьен и обнимает меня.

Этим вечером у Мика концерт. Его оркестр играет с десяти до часу в пабе поблизости. Мы проводим вместе весь день, и около восьми он уезжает. Я остаюсь дома, чтобы принять душ, одеться и подождать Филиппу. Она приходит вместе с Дэнни, своей университетской подругой. Они приносят мне букет цветов, поздравляя с окончанием школы.

— Умница! — говорит Филиппа и целует меня в щеку. — Столько лет промучилась!

— Все, больше никакой школы, — радуюсь я. — Никогда в жизни! Просто не верится! Господи, как я счастлива!

— Держу пари, Мик тоже. — Филиппа усмехается и подталкивает меня локтем. — Он ведет себя, как влюбленный щенок.

Хотя Мик постоянно говорит мне о том, что ужасно скучает, слышать это от Филиппы все-таки очень приятно.

Когда мы приходим в бар, оркестр уже играет. Я сажусь за столик, беру бокал и, не скрываясь, смотрю на Мика. Он играет, его лицо серьезно. Дэнни и Филиппа пробуют вовлечь меня в разговор, но я все время смотрю на Мика, ожидая, когда он меня заметит. Филиппа улыбается, она счастлива за меня и за брата.

Наконец он поворачивается к нам. Увидев меня, Мик расплывается в улыбке, я его так люблю. Я хочу броситься к сцене, обнять его и поцеловать.

Оркестр играет последнюю композицию первого отделения, Мик смотрит мне в глаза, и, когда музыка заканчивается, бросается к нашему столику. Мик здоровается с Филиппой и Дэнни, хватает меня за руку и куда-то тащит.

Он отводит меня за сцену, прижимает к стене и крепко обнимает.

— Ты пришла, — шепчет он.

— Да, — говорю я, задыхаясь от любви и нежности.

— Я так скучал по тебе.

Я ощущаю его мягкие губы, его чистое дыхание. Я чувствую его желание и прижимаюсь к нему. Я рада ему, я хочу наслаждаться им.

Оркестр начинает играть знакомую мелодию.

— Рейчел часто слушала эту музыку, — говорю я и начинаю пританцовывать. Это веселая, заводная мелодия, и я не могу удержаться. — Она ее очень любила. Всегда танцевала под нее.

Мик берет меня за руку.

— Пойдем?

Мы возвращаемся через сцену к танцполу и танцуем. Мы держим друг друга за руки, иногда наши губы встречаются, и у меня кружится голова. Звучит песня за песней, а мы все танцуем и не хотим останавливаться.

Музыка звучит громко, и я не сразу слышу свой мобильник. Он настойчиво вибрирует, сначала я не обращаю внимания, но потом все-таки достаю. Я иду в туалет, на танцполе ничего не слышно.

Это Элис. Автоответчик просто раскален.

— Кэтрин, позвони мне. — В ее голосе слышны слезы. — Где ты? Не могу найти тебя. Пожалуйста, позвони. Мне нужно тебя увидеть.

Я набираю ее номер.

— Кэтрин, слава богу, — говорит она.

— Что такое? С тобой все в порядке?

— Нет.

— Что случилось?

— Мне скучно. Делать нечего. Мой парень занят, и вечером мы с ним не встретимся.

Я вздыхаю. Только Элис может преподнести обычную скуку как трагедию. Я не хочу оставлять Мика, но все-таки спрашиваю:

— Ты хочешь, чтобы я пришла? Принести тебе шоколадку?

— Да не знаю я, чего хочу. — Она горько вздыхает. — А ты где? Там какая-то музыка?

— Я в пабе. В туалете.

— Ой. — Она некоторое время молчит. — А с кем ты?