Страница 26 из 69
Тайлер пристально вгляделся в ее лицо.
— Не пытайтесь замять это дело, мисс Ричардсон. Не получится.
Он повернулся и направился к выходу.
Глава 12
17:07, угол Первой авеню и Пайк-плейс-стрит
Тайлер бросил взгляд на часы. Он уже опаздывал на семь минут. Сигнал светофора сменился на зеленый, и он бросился бегом по узкой улице с односторонним движением, разрезавшей надвое площадь Щучьего рынка с его пестрой смесью пахучих лавочек. Впереди, над двухэтажным зеленым домом, маячила главная достопримечательность Сиэтла, неизменно воспроизводимая голливудскими режиссерами: знак «общественный рынок».
Тайлер пересек Первую авеню, прошел мимо уличного торговца цветами и продолжил путь, углубляясь в тупиковую часть пропитанной запахом рыбы, перегноя и мускуса рыночной площади, туда, где размещались аттракционы для туристов: детская горка в виде бронзовой свиньи и рыбный прилавок, за которым продавцы подбрасывали пятнадцатифунтовых лососей, будто бейсбольные мячики. Ему пришлось пробираться в густой толпе покупателей и зевак через бесконечный квартал торговцев овощами. В воздухе стоял такой густой аромат специй, кофе и пота, что его можно было резать ножом.
Еще несколько шагов, и Тайлер поравнялся со стеклянной дверью кафе «Лоуэлл».
Он предвосхитил вопрос официантки словами:
— Я ищу одного человека.
Тайлер прошел мимо стойки в заднюю часть ресторана, где были кабинки с панорамными окнами, выходившими, правда, в переулок, но позволявшими посетителям любоваться видом на гавань. Послышался гудок выходящего из порта огромного бело-зеленого государственного парома штата Вашингтон.
Фергюсон уже сидел в одной из кабинок, на столе перед ним стояла глубокая тарелка перца чили и бутылочка с острым соусом табаско. Теплый воздух, насыщенный запахом копченостей и овощного рагу, напомнил Тайлеру о предстоящем свидании за ужином.
Фергюсон опустил ложку в тарелку и потянулся за бутылочкой с соусом.
— Спасибо, что пришли, Мэтьюс, — процедил он, отвинтил крышечку и вытряхнул в тарелку несколько капель соуса.
Тайлер огляделся по сторонам. Вроде бы никто за ним не следил.
— У меня мало времени. Говорите, в чем дело.
Фергюсон вскинул указательный палец, взял ложку и перемешал соус с чили. Поднес ложку ко рту и попробовал с видом дегустатора.
— Надо добавить еще чуть-чуть. — Вытряхнув из бутылки еще несколько капель соуса в густую коричневатую кашу, он завинтил крышечку. — Любите острое? — Фергюсон отодвинул бутылочку в сторону и положил локти на деревянный стол.
— Я пришел сюда не затем, чтобы сравнивать наши вкусы по поводу приправы к чили.
Фергюсон снова опустил ложку.
— Прекрасно. Давайте поговорим о «Мед-индексе». Я вас спросил, были ли у вас проблемы с «Мед-индексом», и вы тут же ушли в глухую оборону. Я хотел бы знать, в чем дело.
— Погодите минутку. Я нахожу это, мягко говоря, странным. Откуда вообще у ФБР такой интерес к программному обеспечению? Это я хотел бы знать, в чем дело.
Фергюсон отодвинул тарелку с чили на середину стола и подался вперед, опираясь на руки:
— Справедливый вопрос. Как вы думаете, откуда взялись деньги для финансирования такой компании, как «Мед-индекс»?
Тайлер задумался. Разумный ответ нашелся не сразу.
— Поскольку компания новая, могу предположить, что это венчурный капитал. Или, как говорят, рисковый капитал.
— Совершенно верно. Отсюда мой следующий вопрос: и кто эти инвесторы, финансирующие «Мед-индекс»?
Тайлер закатил глаза:
— Господи, да я ушам своим не верю. И вы заставили меня прийти сюда, чтобы задавать подобные вопросы? — Он начал выбираться из-за стола, собираясь уходить.
Агент ФБР дернул уголком рта в усмешке.
— Сядьте, Мэтьюс. Нечего закатывать мне сцены. Это была, как мы говорим, подготовка.
Тайлер подался вперед:
— Не командуйте. Не надо мне указывать, что я должен делать.
Фергюсон опять взял бутылочку соуса и поднял ее в воздух.
— Вы хоть представляете, сколько заработают первичные инвесторы, когда акции будут выброшены на открытый рынок через пару недель?
Сколько еще подобных бессмысленных вопросов ему придется выслушать, прежде чем он сможет просто встать и уйти? Тайлер взглянул на агента ФБР с отвращением:
— Я полагаю, это зависит от того, насколько благоприятно рынок воспримет эти акции.
— Верно. Но подумайте вот о чем… — Фергюсон взмахнул красной бутылочкой, как дирижерской палочкой. — Успех выхода «Мед-индекса» на открытый рынок будет напрямую зависеть от отчета комитета ОКАУЗ. Если они покажут компании два больших пальца, похлопают ее по плечу и скажут: «Это наша детка», — акции пробьют ионосферу. Любой держатель акций заработает мегатонну баксов после выхода на вторичный рынок. Но, — он помолчал, — если комитет кивнет в сторону «Прогноза», акции «Мед-индекса» будут стоить ровно столько же, во сколько вы оцените собачье дерьмо двухдневной давности.
Тайлер пожал плечами:
— Напоминает вопросник по популярной экономике. Какое отношение все это имеет ко мне?
Фергюсон нацелил на него красную крышечку бутылки с соусом.
— Погодите еще секунду.
Тайлер снова взглянул на часы.
— Пожалуйста, скорее. У меня назначена другая встреча. Очень важная для меня.
Фергюсон бросил на него грозный взгляд и покачал головой:
— У вас нет и не может быть более важной встречи, чем эта.
Какое-то внутренне чувство подсказало Тайлеру, что Фергюсон держит туз в рукаве и собирается выложить его на стол. Не связано ли это с тем случаем в Калифорнии? Нет, быть не может. То дело давно закрыто. И все же он не доверял своему визави.
— Продолжайте, — сказал Тайлер.
— Мой школьный учитель однажды сказал мне, что все можно объяснить, если изучать историю. То есть если вы понимаете прошлое, сможете объяснить и настоящее. А теперь скажите: вам известно, что сделала мафия, когда некоторые из ее крупных авторитетов угодили за решетку за неуплату налогов?
Тайлера не покидало ощущение, что за ним следят. Он не удержался и еще раз оглянулся через плечо.
— Нет, но, держу пари, вы мне об этом скажете.
Фергюсон поставил бутылочку на стол.
— Боссы мафии начали скупать законные компании и таким образом сумели запросто отмыть лишние доллары, полученные от незаконных операций.
— Я все еще не понимаю, какое отношение это имеет ко мне, Фергюсон. И ваш менторский тон начинает меня раздражать. Или скажите прямо, что вам нужно, или разговор окончен.
Лицо Фергюсона помрачнело.
— Вот что я хочу сказать: когда государство обрушилось на террористов всей своей силой после одиннадцатого сентября, этим международным группировкам, скажем мягко, не симпатизирующим Соединенным Штатам, пришлось стать чуток похитрее насчет того, где и как брать деньги на финансирование своей деятельности. Они больше не могут просто хлопнуть по плечу какого-нибудь ближневосточного мультимиллионера и понадеяться, что пара-тройка миллионов перетечет на их счета и никто этого не заметит. Вот ребята и начали осматриваться, искать инновационные пути получения высокой прибыли на легальные вложения. Венчурный капитал — один из этих путей.
— Хотите сказать, что террористы финансировали «Мед-индекс»?
Фергюсон постучал по виску:
— А вы соображаете. К сожалению, у нас нет достаточно убедительных доказательств, чтобы что-то предпринять по этому поводу.
— Ясно. Раз вы не можете доказать, что за компанией стоят грязные деньги, вы удовлетворитесь тем, что уничтожите компанию на корню. Я ничего не упустил?
Фергюсон откинулся на спинку стула и усмехнулся:
— Доктору зачисляется очко.
— Но вы же не знаете наверняка, что деньги грязные.
— Отставить демагогию, Мэтьюс. Не желаю слушать слюнявых интеллигентских рассуждений. Я не говорил, знаем мы или не знаем. Я сказал, что мы не можем это доказать… в суде не можем.