Страница 43 из 53
Это похоже на атавистическое представление дикарей о том, что камера крадет душу.
Только в этой версии душу крадут не у объекта наблюдения, а у самого наблюдателя.
Да. Значит, Шерри Томас потеряла свою душу?
Я не совсем понимаю этот вопрос. Но если даже так, то душу у нее украли, я полагаю, уже очень давно.
Она говорила что-нибудь о совершенном убийстве?
Нет. Хотя иногда она говорила очень жестко. Ее взгляды о том, что правильно, а что нет — или, как она выражалась, о добре и зле, — были совершенно однозначны. Она считала, что единственный способ искоренить зло — это его уничтожить. Например, она была убежденной сторонницей смертной казни и верила в возмездие. На мой взгляд, не слишком тяжело поверить в это, особенно после того, что она сотворила с бедным доктором Сеймуром. Такой манихейский взгляд на мир в некотором смысле был для нее утешением. Он придавал прочности ее не вполне устойчивым моральным принципам. Но в то же время это мучило ее.
Почему?
Потому что она не могла решить, на чьей она стороне. Это практически детский взгляд на мир. Люди либо абсолютно плохие, либо абсолютно хорошие. А она не могла решить, какая она.
Может ли это объяснить ее роковой поступок?
В конечно счете никто не знает, чем можно объяснить такое. Это всегда тайна. Однако тот факт, что ее покинули и что она позволила себя покинуть, вызывал в ней беспредельную ярость. Случившееся с ней — и с доктором Сеймуром — настолько же акт отчаяния, насколько и мести.
Она когда-нибудь говорила о самоубийстве?
У нее были фантазии на такую тему, но это не редкость даже среди людей с легкой формой депрессии. Даже если нет депрессии.
Каков был посыл — кроме ухода от реальности, которую она, очевидно, находила невыносимой?
Показать миру, как ей сделали больно.
«Смотрите, что вы заставили меня сделать»?
Типа того. Но любое самоубийство универсально и в то же время уникально.
Что еще вы можете рассказать о Шерри Томас?
У нее случались кошмары.
Что за кошмары?
Один повторялся довольно часто. Она в темных водах огромного моря. Вода очень холодная и утекает. Уровень моря снижается, а небеса становятся темнее. Чем больше утекает воды, тем страшнее становится. Она ныряет, чтобы найти слив, как будто сможет его заткнуть. Если у нее получится, небо снова прояснится и она сможет плавать дальше. Но если море высохнет — ей конец. Конец всему. Она находит пробку и дырку в дне океана. Но вставить пробку не получается. То отверстие было другой формы, то у нее не хватало дыхания, то ее относило течением, а то дырка увеличивалась по мере того, как она к ней приближалась. Вода продолжала стекать, и она никак не могла ее остановить.
А что было, когда вода ушла вся?
Она всегда просыпалась до этого.
Что мог бы означать такой сон?
Если грубо, то вода символизирует скоротечность времени. Точнее я не знаю. На самом деле, думаю, я уже рассказала вам все, что мне известно. В заключение же могу сказать следующее. Очень жаль, что как психотерапевт я оказалась не на высоте. У меня такое чувство, что я должна была это разглядеть. Возможно, я смогла бы что-то сделать.
Как вы сами заметили, ретроспективный взгляд все искажает. Вы не можете брать на себя такую ответственность. Все это иррационально.
[Мисс Шиллинг издает тихий горький смешок.]
Я сказал что-то смешное?
Интересно вот что: разговор всегда строится так, будто все мы находимся во власти рационального. А ведь мир неуправляем потому, что неуправляемы мы. Потому что мы более не способны противостоять тьме. Она слишком велика — злоба, жажда мести, искупления. И слишком глубоко внутри нас кроется.
Благодарю вас, мисс Шиллинг. Более я вас не побеспокою.
Жаль, что не смогу вам более ничем помочь.
Запись видеонаблюдения в доме Сеймуров, неделя пятая
Это последняя запись, сделанная в доме доктора Сеймура. Место действия — гостиная. Время — вторник, двадцать девятого мая. Тайм-код показывает шесть вечера. Саманта читает книгу на диване. Доктор Сеймур сидит рядом, ерзает. Вид у него встревоженный и нерешительный. Время от времени он поглядывает на скрытую под потолком камеру. Саманта отрывается от книги:
— Алекс, с тобой все в порядке?
— Что?
— Тебе как будто не по себе.
— Правда?
— Тебя что-то тревожит?
— Саманта…
— Что? В чем дело?
Доктор Сеймур вдруг начинает плакать. Она кладет книгу и берет мужа за руку.
— Ты такой бледный, Алекс. Что случилось?
— Саманта, ты меня любишь?
— Ну конечно, я тебя люблю. В чем же дело?
— Я кое о чем должен тебе рассказать.
— О чем?
— Это очень сложно…
— Алекс…
— Я просто не знаю, с чего…
— А, ну понятно.
— Понятно?
— Думаю, да.
— Сомневаюсь, что ты могла…
Саманта злобно отталкивает его руку.
— Так. Так.
— Что?
— Это Памела Джил? У тебя с ней роман?
— Памела Джил? Бога ради, Саманта, нет, конечно.
— Тогда кто? С кем ты спишь?
— Ни с кем. Я ни с кем не сплю.
— Тогда в чем же дело? Ты уходишь от меня?
— Никуда я от тебя не ухожу. Я люблю тебя, Саманта.
— Тогда я не понимаю, Алекс. Что ты мог такого ужасного натворить?
— Это сложно объяснить.
— Настолько?
— Ну. Нет. Ничего тут сложного. Объяснить-то это просто. Сложно объяснить, зачем я это сделал.
— Зачем ты сделал что?
— Саманта, я должен кое в чем тебе сознаться…
— Это ты уже говорил. В чем дело? Выкладывай.
— Этот разговор… тот, что сейчас между нами происходит… он записывается.
— Что?
— На видео.
Внезапно Саманта из раздраженной и нетерпеливой становится озабоченной, даже грустной. Она встает и кладет руку мужу на плечо.
— О, Алекс. Бедный Алекс.
— Я такого натворил!
— Никто за тобой не следит, Алекс. Все в порядке. Это все у тебя в голове. Я знаю, что в последнее время ты переволновался. С этими проблемами на работе. Со всем. Но… слушай. Тебе нужно кое к кому обратиться.
— Знаю, Саманта. Я знаю, что за мной никто не следит. Зато кое-кто следит за тобой.
— Так. Хорошо, любимый. Кто же следит за мной? Скажи мне.
— Я.
— Ты.
— Именно.
Доктор Сеймур придвигает стул, балансирует на нем, дотягивается до маскирующего камеру датчика дыма и срывает его. Камера продолжает работать, но перестает быть скрытой. Лицо жены выражает крайнюю степень удивления.
— Что это за?..
Доктор Сеймур слезает со стула.
— Это камера скрытого наблюдения. И еще одна в детской.
— Алекс?
— Это я ее установил. Обе камеры. Я следил за вами, а вы этого не знали. Прости меня, Саманта. Я просто почувствовал… мне казалось, что я теряю управление. Но теперь все кончено. Я должен был тебе во всем признаться. Я мог бы прикусить язык, просто сдать оборудование, но я…
— Что ты?
— Я хотел, чтобы ты знала. Чтобы ты снова могла мне доверять.
— Я… я…
— Ведь я виновен в том, что сам тебе не доверял. Я думал… я думал, что у тебя роман с Марком Пенджелли.
— Это смешно!
— Да, я знаю. Теперь знаю. Потому что я видел запись вашего разговора.
— Бля, не верю!
Она бьет его по лицу. Это не пощечина, а именно удар сжатым кулаком. Он хватается за щеку.
— Ты дебил последний, Алекс.
— Прости меня, Саманта, прости. Это все эта женщина, Шерри Томас.
— Женщина? Тут еще и женщина?
— Шерри Томас. У нее магазин оборудования для видеонаблюдения. Я тебе все расскажу. Все. Прости меня, Саманта.
— Секундочку. А сейчас она записывает?
— А… надо полагать… да.
— Ты невероятный дурак. И что же ты делал с этими записями?
— Смотрел, конечно.
— Выключи эту хрень. Выключи немедленно. ВЫКЛЮЧИ ЕЕ!
Интервью с Самантой Сеймур
Что вы почувствовали, когда доктор Сеймур рассказал вам, чем они с Шерри Томас занимались?