Дом потерянных душ

14

Ситон отправился туда немедленно. Выйдя из «Фогель и Брин», он раскрыл потрепанный путеводитель «От А до Я» и, щурясь от яркого света, отыскал нужное место, а потом направился к станции метро «Лондон-бридж». По пути Пол посмотрел на часы — пятнадцать минут двенадцатого. Выходит, он проговорил со стариком больше часа, не заметив, как пролетело время. Но теперь Ситон торопился отыскать след прошлого: той загадочной и неуловимой жизни. Он не мог ждать ни минуты.

В полдень Ситон уже шел по Харвуд-роуд Слева осталось здание Таун-холла, в безжалостном свете раскаленного солнца похожее на бессмысленное нагромождение орнаментированных деталей. Потом он свернул на тенистую Мур-Парк-роуд. Пол ни разу не был в этой части Лондона. Оказалось, что по обеим сторонам Мур-Парк-роуд тянутся трехэтажные викторианские дома.

Улица удивила Ситона нежданной прохладой и тишиной. Уличного движения не было, лишь вдоль тротуара стояло несколько припаркованных машин. В конце квартала он увидел какой-то магазинчик, а рядом — паб, название которого скрывали кашпо с цветами. Даже издалека было видно, какой урон нанесло растениям засушливое лето. Но это был, похоже, единственный ущерб, причиненный этому тихому месту. В свое время квартал, удачно избежал бомбежек, а впоследствии перепланировок и прочих городских катаклизмов. Пол начал вглядываться в номера на дверях.

Минут через десять, пройдя еще один квартал, Ситон зашел в первый попавшийся магазин. Костяшки пальцев саднило: он сбил их, стуча в крепкую дубовую дверь нужного ему дома. Дверной молоток на ней был неправильно подвешен, отчего плохо поддавался и не давал нужного эффекта, из чего Ситон сделал вывод, что хозяин не часто принимает гостей. На его требовательный стук кулаком тоже никто не отозвался, а звонка он не нашел. Шторы были задернуты. Пол попытался хоть что-нибудь разглядеть сквозь узкую щель почтового ящика и обнаружил, что внутри темно. Отчетливый запах сырости говорил о том, что дом необитаем.

Точно такой же запах стоял в многоэтажных трущобах, где они с Майком Уайтхоллом не раз бывали в поисках материала для очерков о плачевном положении заброшенных домов в Хэкни. Так пахнет запустение. Но здесь такого просто не могло быть! Конечно, Мур-Парк-роуд было далеко до Чейн-уок в прибрежном районе Челси. И припаркованные здесь машины выглядели далеко не новыми, и стены кое-где были покрыты граффити. Однако большинство домов содержалось в надлежащем порядке. В их облике проглядывала та ненавязчивая элегантность, которая свойственна состоятельным людям, привыкшим быть богатыми.

— Как дела? — спросил Ситон у владельца газетной лавки, нашаривая в карманах мелочь и изнывая от жажды, которую он собирался поскорее утолить бутылкой диетической кока-колы.

— Ты, парень, похоже, из Дублина?

Ситон поднял глаза на человека за прилавком, ожидая увидеть выходца из Азии — в Лондоне это в порядке вещей. На стене красовались коллекция вымпелов футбольного клуба «Челси» и громадный цветной постер их центрального нападающего Керри Диксона, пасующего головой. Лавка напоминала мини-храм во славу «синих». [48]Исключение составлял небольшой неприметный щит на задней стенке, прямо над плечом хозяина. Ситону сразу же бросилась в глаза трехрогая эмблема гэльской команды Дублина. Зарегистрировать право размещения такого скромного на вид щита дорогого стоило! Причем Ситон знал это не понаслышке. Сам владелец был голубоглазым, с длинным подбородком и по-девичьи пухлой нижней губой. Непослушные темные кудри свисали на лоб до бровей. Его талия успешно одерживала верх в единоборстве с заправленной за ремень рубашкой, постепенно вытесняя ее из брюк Словом, он выглядел так, точно все дядюшки Пола Ситона слились воедино. Пол даже невольно улыбнулся.

— Ты из Дублина, парень? — переспросил продавец.

Что ж, попытка не пытка.

— Да, отпираться не буду. А ты?

— Да ну, — отмахнулся киоскер. — С Дублином все остальные города даже рядом не стояли. Ни один из них.

— Даже Лондон?

— Ну, Лондон — классное место, чего уж там. Лучше не бывает. Одного только в Лондоне нет.

— Это не родной дом, — сказал Ситон.

— Пока я живу и дышу, — признался киоскер, — он никогда не станет мне домом.

Он вздохнул. Оба помолчали.

— И «Гиннес» не тот, — добавил Ситон.

— Что верно, то верно, — утвердительно кивнул продавец. — «Гиннес» тоже не тот.

Продавец протянул Ситону руку поверх прилавка с разложенными на нем газетами и журналами. Таким образом, приветственный ритуал был завершен. Дублин оценен по достоинству.

— Так чего бы тебе хотелось? — спросил киоскер.

«Разговаривая с ним, словно на себя со стороны смотрю. Теперь-то я понимаю, как воспринимает меня Люсинда», — подумал Ситон.

— Ты, случайно, не знаешь, кто живет в восемнадцатом доме?

— Эге, да ты, часом, не шпик? — вытаращился на него поклонник Дублина.

— Обычное дело, — сказал Ситон, достав удостоверение Национального союза журналистов и кивнув в сторону стеллажа у стены, снизу доверху набитого газетами, сложенными так, чтобы в глаза бросались названия передовиц и слоганы выпуска. — Надо чем-то их заполнять. Чтобы ты их потом мог продать.

— Тогда тебе нужен тот вшивый старикан. Он один там живет. Высокий такой, с бородкой. Мы каждый день доставляем ему «Телеграф». Иногда он еще заказывает «Рейсинг пост» и «Панч».

— Доставляете? Но он ведь живет в минуте ходьбы!

— Ну, он вроде как затворник.

— А в какое время он вернется?

— Да где ему еще быть, как не дома!

Ситон покосился на свои сбитые кулаки. Он и не подозревал, что можно быть до такой степени затворником.

— Лучше спроси, в какое время он делает обход, — ухмыльнулся киоскер. — Надо отдать ему должное: старик все же выходит пропустить стаканчик. Я бы сказал даже, он крепко закладывает за воротник. Я ни разу не видал, чтобы он выходил раньше пяти вечера. В это время он иногда выползает на свет божий за пинтой молока. Но раньше шести ловить его нет смысла. И вообще, чем позже ты его встретишь, тем в лучшем расположении духа застанешь.

Ситон посмотрел на часы — еще только полпервого.

— Спасибо, — сказал он. — Ты меня здорово выручил.

— Полужирное, — добавил дублинец.

— Что?

— Молоко.

— Классно! — кивнул Ситон.

Уже в дверях он вспомнил, что забыл спросить самое главное.

— Ты, часом, не знаешь, как зовут того типа?

— Гибсон-Гор, — ответил продавец, но последнюю часть он произнес как «хер».

Полу не оставалось ничего другого, как ехать домой в Ламбет. Он не мог себе позволить пять с половиной часов глазеть на витрины на Кингс-роуд. Ему вообще следовало поскорее убраться из этого района, пока его не застукали за тем, что он, абсолютно здоровый, шляется по улицам, вместо того чтобы лежать дома, мучаясь желудком. Что ж, сейчас он сядет на электричку и доедет до набережной, там перейдет Хангерфордский мост и отправится вдоль Саут-Бэнка. Пройдет под мостом Ватерлоо, под Вестминстерским мостом, поднимется по ступенькам у моста Ламбет, перейдет через улицу — и вот он уже дома. Ему предстоит чудесная прогулка вдоль реки, которая позволит привести ему в порядок свои чувства и эмоции. А вечером он той же дорогой вернется на Мур-Парк-роуд.

По вторникам Люсинды дома не бывает, тем более так рано. В это время она должна быть в колледже и лихорадочно заканчивать подготовку к выпускному показу. С учетом временных и финансовых ограничений это, конечно, был объем работы, непосильный для одного человека. Но это был удел всех выпускников. В школе искусств Святого Мартина были заданы очень высокие стандарты, и это позволяло ей держать марку. Ну хорошо, если он займется ее дипломной работой, у Люсинды будет одной проблемой меньше.

И тут он внезапно похолодел. Он понял, что как раз достиг того места — примерно сорок футов от подножия ступеней, ведущих наверх, к мосту, где в первых лучах солнца он увидел до нелепого неуместную похоронную процессию. Набережная здесь слегка расширялась, так что нашлось место для газонов с сочной травой. Прекрасное место для отдыха притомившихся туристов. Здесь можно было посидеть, любуясь прекрасным видом, и даже, если повезет, поесть мороженого.

48

Форма университетских спортивных команд в Великобритании традиционно синих оттенков.