У чужих берегов

— Михаил Рудольфович, но ведь не смогут же японские миноносцы или минные катера проникнуть в бухту даже ночью? Вход хорошо охраняется.

— А им и не надо проникать. В городе живет большое количество китайцев, среди которых хватает японских агентов. Среди них могут скрываться и японцы. Я бы на их месте не упустил такой случай. Видя, что проникнуть на «Косатку» со стороны берега невозможно, сделал бы из нескольких лодок что-то вроде брандеров и попытался подорвать лодку, подойдя со стороны бухты.

— Но не смогут же японцы установить минный аппарат на китайской джонке?!

— Во-первых, технически это возможно. А во-вторых, они могут обойтись и без него. Нагрузить джонку взрывчаткой и направить на «Косатку». Конечно, успех этой акции мало вероятен, но такая опасность существует.

— Гм-м… Пожалуй, вы правы… И что вы предлагаете?

— Во-первых, установить возле борта «Косатки» какую-нибудь старую посудину. Чтобы она выполняла роль щита. Даже если японцы и сумеют направить брандер со взрывчаткой на «Косатку», то он взорвется, не доходя до ее корпуса. И эта посудина надежно защитит лодку. Одновременно сделать по периметру что-то вроде бонового заграждения из противоминных сетей. Хуже не будет. И кроме этого, есть еще одна потенциальная угроза. Тоже маловероятная, но реально возможная.

— Какая?

— Боевые пловцы. Хоть вода и холодная, и этот вид действий довольно экзотический, но его нельзя сбрасывать со счетов.

— Ну Михаил Рудольфович!!! Так теперь нам что — ждать морских ниндзя?! Кажется, так назывались в древней Японии шпионы и наемные убийцы?

— Так. А японцы — народ упертый, поверьте мне на слово. И вряд ли упустят такую возможность.

— Час от часу не легче!!! Но почему же они до сих пор бездействовали?

— Такая акция требует хорошей подготовки. Потому что второй попытки у них не будет, и они об этом знают. Нет сомнений, что сначала японцы попытались проникнуть на «Косатку» с берега. Но в связи с предпринятыми мерами безопасности отказались от этой затеи. Или оставили как запасной вариант. А я бы на их месте начал готовить диверсионную операцию со стороны бухты.

— Ох, Михаил Рудольфович… Ладно. Признаю, это я в системе охраны упустил. Все же морскими делами раньше никогда не занимался. Сегодня уже вряд ли успеем, но к завтрашнему дню подготовимся…

Когда жандарм ушел, Михаил решил усилить посты на лодке в эту ночь. Предчувствие близкой опасности не отпускало, а своей интуиции он доверял. Она частенько спасала его «малышку» U-177 от гибели в Атлантике…

Михаил остался ночевать на «Косатке». Командир «Енисея» предупрежден, и комендоры будут дежурить ночью на палубе у орудий. На удивленный вопрос Степанова об источнике такого беспокойства Михаил вразумительно ответить не смог. Но дело есть дело. Вахта на «Енисее» и на «Косатке» будет внимательно следить за водной поверхностью. В случае появления любой цели освещать ее прожектором и давать предупредительный выстрел. А при попытках приблизиться открывать огонь на поражение. Все равно ночью ни к «Енисею», ни к «Косатке» никто подходить не будет.

Обойдя лодку и проинструктировав еще раз вахтенных, Михаил зашел в каюту и, не раздеваясь, лег на койку. На столе уже ждет готовый к бою автомат. Осталось только передернуть затвор. В кобуре на поясе — старый верный «парабеллум». Незачем заново привыкать к нагану, все равно он скоро сойдет со сцены…

Он был уверен, что сегодня что-то произойдет. Не просто так возникает это гнетущее чувство. Как будто знаешь, что ты находишься в прицеле снайпера, и он в данный момент просто выбирает цель. Поскольку знает, что успеет сделать только один выстрел. Знакомое чувство… Именно так было перед атаками в Атлантике, которые заканчивались длительной погоней кораблей эскорта с градом глубинных бомб. Именно так было перед атакой английского самолета, когда он вывалился из облаков, и погружаться было поздно. И когда он успел всадить в него очередь из зенитного автомата за несколько секунд до того, как этот «Либерейтор» должен был сбросить бомбы, после чего он рухнул в воду в паре сотен метров от лодки. Такое не забывается…

Михаил проснулся среди ночи. На лодке тишина. Нет привычного гула дизелей и слышен каждый шорох. Легкое покачивание с борта на борт у причала напоминает, что он все же на борту корабля, а не на берегу. Глянул на часы — половина четвертого. Через тридцать минут смена вахты. Если до рассвета ничего не произойдет, то можно надеяться, что в течение дня они успеют оборудовать защиту «Косатки» от возможных диверсий со стороны моря. Обязательно надо будет выпросить у Макарова для «Косатки» хотя бы один пулемет. На крупных кораблях они есть и нужны они там, как в бане лыжи… А вот установленный на мостике «Косатки» пулемет создал бы кучу неприятностей незваным гостям, которые попытаются под покровом ночи подойти к борту. И еще пару пулеметов установить на причале, оборудовав что-то вроде дотов. Как бы в подтверждение этого наверху грохнул выстрел и внутри лодки раздался звонок громкого боя…

Рывком подскочив, Михаил схватил автомат с сумкой с запасными магазинами и бросился прочь из каюты. По отсекам уже бежали поднятые по тревоге матросы с карабинами, дежурившие в эту ночь на лодке. Когда Михаил выбрался на мостик, наверху уже шел настоящий бой. С палубы «Енисея» гремели винтовочные выстрелы. Недалеко от причала, в лучах прожекторов, были видны две китайские джонки, которые изо всех сил пытались уйти, огрызаясь винтовочным огнем, но из-за низкой скорости и ослепления светом прожекторов это у них не получалось. Винтовочную трескотню перекрыл грохот выстрела из 75-мм орудия «Енисея», и было видно, как снаряд попал в одну из джонок. Деревянная посудина накренилась и замедлила ход еще больше. Второй выстрел накрыл вторую джонку. Видно было, как с них за борт прыгают люди и пытаются отплыть в сторону. Но стрельба с «Енисея» не прекращалась, и снаряды с пулями не оставляли им шансов остаться в живых. Вахтенные матросы «Косатки» также вели огонь из карабинов в направлении противника, но Михаил сразу бросился к установленному на мостике лодки переносному прожектору, включил его и стал обшаривать лучом водную поверхность поблизости. И почти сразу же обнаружил две пары пловцов, двигающихся по направлению к «Косатке» и толкающих что-то перед собой.

— Прекратить стрельбу по джонкам!!! Огонь по пловцам!!!

Матросы сразу поняли и перенесли огонь. На «Енисее» тоже сообразили, что появилась более серьезная опасность, и один из его прожекторов стал освещать водное пространство поблизости от «Косатки». И почти сразу же высветил из темноты еще две пары… Ближайшей оставалось проплыть до борта не более двадцати — двадцати пяти метров. Ждать некогда. Михаил вскинул автомат и хлестнул очередью. Видно было, как фонтанчики воды поднялись возле пловцов, и они тут же, взмахнув руками, скрылись под водой. Вместе с ними ушло под воду и то, что они толкали перед собой. Вторая пара была несколько дальше, и Михаил тут же перенес огонь на нее. Стрелял до тех пор, пока не опустел магазин. Эта пара тоже скрылась под водой. Все заняло несколько секунд. Оставшиеся две пары поняли, что затея провалилась, бросили свой груз и сделали попытку уйти, но выстрелы гремели непрерывно, и вода вокруг них кипела от пуль. Очень скоро все скрылись под водой и больше не появлялись.

— Дробь!!! Следить за водной поверхностью! В случае появления подозрительных предметов сразу открывать огонь!

Горячка боя начала спадать, и теперь надо было восстановить картину событий. Вахтенные доложили, что были загодя обнаружены две джонки, идущие на веслах по направлению к «Енисею» и «Косатке». После освещения прожектором движение не остановили и на предупредительный выстрел не отреагировали. После этого вахта на «Енисее» и на «Косатке» открыла огонь на поражение, подняв тревогу. И теперь матросы «Косатки» с интересом посматривали на то, что Михаил держал в руках. Наконец один унтер-офицер все же решился спросить.

— Ваше благородие, а что это такое? Прямо как пулемет стреляет!