Игра в любовь

Собаки зашли вслед за ним, но вели они себя здесь скованно. Некоторые сразу побежали к огню, Йорк засеменил за Хью, но в итоге все расселись на полу. Глазами они рыскали по комнате, будто спрашивая, куда подевались все кости и запахи. Без них они явно чувствовали себя не в своей тарелке.

— Тайболд, ты должен это попробовать. — Хью отодвинул для него стул. — Это невероятно! Здесь пиршество, достойное короля.

Он подцепил кусок мяса, с которого стекал сок, и ловко кинул себе в рот.

А поскольку Айден не завтракал, дважды звать его не пришлось. Еда была восхитительной. Он не помнил, когда в последний раз его стол был накрыт по всем правилам. Под крышкой в миске оказались кусочки нежнейшей баранины, бобы и отварной картофель. Но что привело Хью в наибольший восторг, так это свежевыпеченный хлеб.

Он вонзил в него зубы и блаженно закатил глаза.

— Это даже лучше, чем готовит моя мама.

— Лучше не говори этого при ней, — едко заметил Дикон.

Он долго переминался с ноги на ногу — издержки чересчур подозрительной натуры, — прежде чем подойти поближе. Он снял крышку со своей тарелки и сел за стол.

Ужин удался на славу, но сама Энн так и не объявилась.

Когда они закончили есть, в комнату незаметно вошел Норвал.

— Могу ли я убрать со стола, милорд?

С согласия Айдена он почтительно приблизился к столу и стал собирать грязные тарелки. У него даже волосы были причесаны.

Пораженному Айдену оставалось только наблюдать за ним.

— Как ей это удалось? — спросил Хью.

Собственно, Айдена этот вопрос тоже интересовал.

— Она здесь новый человек, — раздраженно, с набитым ртом ответил Дикон. — Он просто захотел произвести впечатление на новую хозяйку. Это типично для слуг.

— Никогда не думал, что мне в своей жизни хоть раз доведется увидеть Норвала чистым, — заметил Хью.

— Думаю, я смогу докопаться до правды, — ответил Айден, вставая со стула.

— Спросишь у Норвала? — поинтересовался Дикон.

— Нет, пойду, поищу Энн.

Дикон пробормотал что-то неразборчивое, но Айден даже не стал прислушиваться. Успехи Энн пробудили в нем любопытство. С каких это пор лондонские дебютантки стали знать тонкости ведения домашнего хозяйства?

Он взбежал по лестнице, перескакивая через ступеньки. Коридор был освещен факелом. Он пошел в комнату для гостей. Ее там не оказалось, зато он успел заметить, что постель застелена свежим бельем. Паутина, пыль и копоть исчезли без следа, словно их никогда и не было.

Не тратя время на другие комнаты, Айден прямиком устремился в свою спальню.

За его комнатой всегда следили лучше, чем за остальными в доме, но все же следы уборки и здесь явно просматривались. Пыль была выметена, а пол пропитан маслом.

Две свечи мягко освещали комнату, в воздухе витал аромат гвоздики. Его ждала ванна, подогреваемая теплом камина. Мыло его оказалось сухим, а полотенце висело именно там, где он привык. Но самой Энн не было видно.

Пока он не повернулся к кровати.

Она лежала там полностью одетая: видимо, сон сморил ее моментально. Ее коса шелковой лентой лежала на собольей накидке. На нежной коже под глазами залегли тени. Руки покраснели от тяжелой работы.

Айден почувствовал укол совести. Он подошел к ней поближе.

— Энн?

Но она не шелохнулась.

Он представлял, насколько крепко она сейчас спит. У него самого бывали дни в Кельвине, когда он с трудом взбирался по ступенькам и падал в полном изнеможении на кровать, не в силах даже раздеться.

Забавно, но раньше он не замечал грациозного изгиба ее шеи... и маленького родимого пятнышка под ухом. Она с самого начала показалась ему привлекательной. Самыми запоминающимися были ее глаза цвета моря в шторм, а еще длинные стройные ноги... Но теперь он стал замечать и другие ее характерные черты, детали, которые начинаешь воспринимать, только пожив с человеком какое-то время.

Он снял с нее туфли. Оказалось, что чулки на пятке порвались. Там обнаружилась огромная дырка. Ему стало интересно, что же такое она делала — даже чулки порвала. Он решил, что нужно будет достать ей башмаки попрочнее. Такие детские тапочки, как у нее, годились разве на то, чтобы исполнять па под музыку на каком-нибудь балу или разгуливать по магазинам. Для жизни в горах они были не приспособлены.

Ошеломленный направлением своих мыслей, Айден выронил ее туфельки. Они с глухим стуком упали на пол. Он попятился назад. Он не станет покупать Энн обувь. Покупка женщине добротных, крепких башмаков казалась чем-то даже более личным, чем покупка драгоценностей, или духов, или даже целого шкафа шелкового воздушного белья.

Когда ты покупаешь женщине добротную практичную обувь, значит, она твоя жена!

Он решительно зашагал к двери. Ему необходимо было как-то отделаться от Энн. Он убеждал себя, что вкусная еда и порядок в доме навеяли на него все эти мысли. Не будь этого, ничего подобного ему бы в голову не закралось. К тому же у каждого холостяка бывают моменты слабости, когда его брюхо набито.

В зале его встретил Дикон.

— Я выяснил, что тут произошло, пока нас не было, Тайболд, — гордо заявил он. — Эта английская девица работала здесь не одна. Она наняла миссис Мак-Эван и ее дочь Финеллу, чтобы те готовили для нас еду. Кроме того, из деревни пришли еще женщины и все здесь почистили. Норвал сказал, что их набрался целый батальон.

Айден уставился на Дикона, плохо понимая, о чем тот говорит. Но когда смысл сказанного наконец-то до него дошел, он нахмурился:

— Ну, конечно же, она все это сделала не одна.

— Так ты знал?

— Она просто физически не смогла бы. Сам подумай, у меня в конюшне и то было чище, чем в доме. Она бы не справилась со всем этим за один день.

Он нахмурил брови.

— То есть тебя совершенно не разозлило то, что она тебя обставила?

Айден молча призвал на помощь все свое терпение.

— Это была не игра, Дикон. Поэтому никто никого не обставил.

— Я-то думал, ты надеешься, что это задание ее вымотает, и она захочет поскорее отсюда убраться.

— Так оно и было.

— В чем же дело?

Айден рубанул рукой в воздухе.

— Ни в чем. Я поставил перед ней задачу. Она ее выполнила.

— Но она же наняла для этого кухарку! Она тебя вообще спросила об этом? Что же это за жена такая, которая нанимает слуг, не спросив разрешения у мужа?

— Чуткая, — отрезал он. И тут же застонал, осознав, что защищает Энн. — И я не считаю ее своей женой, — сказал он скорее себе, чем Дикону. Он сделал глубокий вдох. — Я не сержусь на нее за то, что она наняла миссис Мак-Эван. Я целую вечность собирался избавиться от Роя. И Энн сняла эту гору с моих плеч...

— Но датчане...

— Я знаю, — сказал Айден, прерывая Дикона на полуслове.

Он бросил красноречивый взгляд в сторону своей спальни. Они должны следить за каждым своим словом. Дикон, как и его брат Робби, был слишком вспыльчив и горяч, и зачастую это мешало ему мыслить трезво.

Дикон понизил голос:

— Сигнал от них может поступить в любое время. Шефердс вместе с мужчинами из деревни дежурил по ночам в левой башне замка, ожидая, когда датчане подадут условный сигнал — зеленый с красным огонь, поднятый и тут же опущенный.

Айден не знал Энн настолько хорошо, чтобы ей доверять.

— Завтра я поставлю ее в еще более жесткие рамки, — сказал он. — В конце концов, она уедет...

— А что, если датчане прибудут этой ночью?

— Если они подадут сигнал сегодня, она ничего об этом не узнает. Она так устала, что спит как убитая.

— Хм... неплохой вариант.

— Дикон!

— Я пошутил, — тут же заявил его друг.

Но Айден не был в этом так уверен.

— Я не позволю, чтобы кто-то причинил ей вред. Если с ней что-то случится, будешь отвечать передо мной лично.

— Я пошутил, просто пошутил, — повторил Дикон.

— Да, так же родилась и ваша идея восстания. Вы с Робби однажды решили просто поиграть в игру «а что, если». А в итоге втянули в это кучу народа, в том числе и сыновей Фанга.