Игра в любовь

— Ковры не соответствуют духу Кельвина, — категорично отрезал Айден.

«А грязь и блохи соответствуют?» — чуть не вырвалось у Энн, но она вовремя остановилась. Усталость и пережитые потрясения давали о себе знать.

— У вас здесь есть слуги? — спросила она, чтобы сменить тему — Судя по состоянию комнаты, нет.

— Норвал и повар, — ответил Айден. — Этого достаточно, чтобы удовлетворить мои потребности в быту. И, кстати, мы здесь не придерживаемся этикета. Я специально уехал из Лондона, чтобы избавиться от глупых условностей так называемого высшего общества. Здесь я могу делать все, что сочту нужным, и мне не надо ни перед кем за это отчитываться.

Пока он говорил, маленькая собачонка спрыгнула с колен Хью. Царапая когтями поверхность стола, она подбежала к недоеденной бараньей ноге и стала ее грызть.

Энн чуть не потеряла сознание. Вмиг она взобралась на помост и согнала собаку со стола. Но на пса это ничуть не подействовало. Он всего лишь залез под стол, чтобы тут же как ни в чем не бывало снова на него запрыгнуть. И Хью позволил ему это сделать!

Она больше не могла сдерживаться.

— Да здесь немногим лучше, чем... чем в каком-нибудь охотничьем домике!

— А что плохого в охоте? — спросил Хью, искренне недоумевая.

— Да, — тут же поддержал его Дикон. — Мы любим охоту.

— Настолько, что готовы размалевать себя синей краской и вырядиться в юбки, — выпалила Энн. — Это ребячество какое-то!

— Это не юбки, — раздался сзади голос Айдена.

Она обернулась, понимая, что допустила оплошность.

— Я не хотела никого этим обидеть...

— Вы сочли нас глупцами, — развил он ее мысль. — На нас были настоящие охотничьи килты, совершенно идентичные тем, что носили во времена, когда был построен этот замок. Согласен, может, синяя краска — это немного и... глуповато, но это ритуал, которого придерживаемся мы с Хью и Диконом. В средневековых общинах ритуалы имели большое значение.

Он мог бы преподавать в Оксфорде.

Дикон от всей души наслаждался ее стесненным положением, ему явно не терпелось подлить масла в огонь:

— Между прочим, с тех пор как король дал свое согласие, многие достойные шотландцы носят килты. И если вы, дорогуша, собираетесь здесь остаться, то вам придется привыкнуть к виду обнаженных мужских ног.

— Она здесь не останется, — твердо заявил Айден.

В тот момент Энн едва не согласилась сию же секунду покинуть замок. Но затем она напомнила себе о том, какое неизгладимое впечатление произвел на нее Кельвин с первого взгляда.

Она собрала волю в кулак.

— Мне еще многому нужно научиться. Наверное, лучше будет обсудить все эти вопросы с утра.

— Энн, здесь нечего обсуждать.

— Всегда найдется что-то, что можно обсудить, — возразила она, следуя тактике тетушки Мэйв, которую она часто применяла к дядюшке Роберту.

Но с Айденом это не сработало. Он взорвался:

— Четырех часов брака с вами достаточно, чтобы я никогда, слышите, никогда не согласился дальше продолжать этот цирк!

Энн не знала даже, что на это ответить. Она не могла говорить в присутствии этих двоих — Дикона с его злорадной ухмылкой и Хью с его сочувствующим взглядом.

— Вообще-то мы женаты уже чуть больше полутора недель.

— Что? — переспросил Айден почти угрожающе.

Она прокашлялась.

— Я имею в виду, что наш брак длится уже больше нежели... если считать со дня церемонии.

— Я не хочу жениться. — Он поднял глаза к небу. — Господи, за что мне все это?

Энн попятилась. Никто еще из-за нее не взывал к Богу.

— Я бы все-таки хотела пройти в свою комнату.

— Пожалуйста, — чуть ли не прорычал Айден. Он подошел к лестнице и принялся звать Норвала.

Из комнаты под лестницей вышел старик.

— Да, лэрд?

— Проводи принцессу Энн в ее комнату. Гостевую комнату, — подчеркнул он.

Энн могла бы возразить, но не стала. Пора было действовать осмотрительнее — это нужно было сделать еще тогда, когда она только вошла в эту комнату.

Лучшая тактика сейчас — это проявить послушание. Долгие годы, пока она жила на правах бедной родственницы, научили ее гибкости и осторожности. Она понимала, что изначально повела себя неверно, и теперь нужно было это расхлебывать.

Со стола, на котором валялось множество каких-то кусочков и обрывков, Норвал взял огарок свечи и зажег его от настенного факела. Она украдкой посмотрела на мужа. Айден, нахмурившись, глядел на пламя.

— Спокойной ночи, — мягко произнесла она.

Он напрягся, но ничего не ответил.

Идя за Норвалом по лестнице, Энн поняла, почему в главном зале царил такой беспорядок. Старик был слишком немощен, чтобы заниматься уборкой.

— Где-нибудь неподалеку есть девушки, которых можно было бы нанять сюда служанками? — спросила она.

— Что-что? — Норвал остановился посреди лестницы и развернулся лицом к ней. — Извините, мисс, что вы сказали?

Он соединил ладони раковиной и приложил к уху. Говорил он с таким ужасающим акцентом, что понять что-либо было сложно.

— Служанки! Здесь есть служанки? — буквально прокричала она.

— Самки? Вы имеете в виду разведение скота?

И пока она силилась разобрать, что же он сказал, старик ответил:

— Мы разводим овец и лошадей. У нашего лэрда в этом деле легкая рука.

По крайней мере, так она это поняла. Уж что-что, а обсуждать скотоводческие навыки Айдена она была не готова.

К счастью, они наконец-то поднялись по лестнице. Дальше длинный узкий коридор уходил в сторону, противоположную основному зданию. Слева и справа располагались двери.

Идя за ним следом, Энн невольно подслушала, как старик бормочет себе под нос: «Гостевая комната... гостевая комната», — словно точно не знал, где она вообще находится.

Они чуть было ее не миновали, когда его вдруг осенило.

— О, вот это она... Я так думаю...

Он растерянно взглянул на Энн, словно ища у нее поддержки.

Энн кивнула. А что ей еще оставалось делать? Но она также не упустила возможности поинтересоваться:

— А где комната лэрда?

Это Норвал знал.

— Она в самом конце коридора, самая большая комната в замке. И самая лучшая, — доверительно сообщил он ей, протягивая руку к дверной ручке. Но тут он, к несчастью, промахнулся и едва не упал.

Она успела вовремя его подхватить, и тут, на беду, он обдал ее запахом перегара. Он был пьян. Хотя чему тут удивляться!

Он идеально вписывался в обстановку Кельвина. Энн покачала головой. Айдену нужна была жена хотя бы для того, чтобы навести в доме порядок.

— Как долго вы служите лэрду?

— Всю жизнь, — заявил Норвал. — Я родился в этом замке и никогда не выходил за его пределы.

Ей пришлось отвернуться, так как вблизи этот зловонный запах переносить было невозможно. Она сама потянулась к ручке.

— Я открою.

— Спасибо, принцесса Энн.

Она нахмурилась, услышав из его уст это насмешливое обращение, которое употребил Айден. Он смотрел на нее с самым невинным видом. Она забрала у него огарок свечи, пока он вдобавок ко всему еще и не обжегся. Свеча была сделана из сала, притом не самого лучшего сорта. Отец ее был деревенским врачом — работа достойная, но не очень хорошо оплачиваемая. Она помнила свое счастливое детство, в том числе и то, как часами помогала матери делать мыло и свечи. Похоже, в Кельвине ей доведется вспомнить прежние навыки.

В комнате было темно. Сквозь прорези окон лунный свет просачивался совсем чуть-чуть, его не хватало, чтобы осветить всю комнату. Энн высоко подняла свечу, держа под мышкой охотничью сумку Хью. Дрожащий огонек выхватил из темноты спинку кровати и отразился в пыльном зеркале, висящем над раковиной, на противоположной стене.

— Норвал, пожалуйста, разведите огонь в камине, — прокричала она, чтобы он ее наверняка услышал.

— Но ночь и без того достаточно теплая.

— У вас же горит огонь внизу.

— У меня не колет в носу.

Энн стояла с ним лицом к лицу. Терпение ее было на пределе. Она больше не напрятала голос, говорила медленно и четко, стиснув зубы, так чтобы слова ее наверняка дошли до его пропитанного элем мозга.