Клятве вопреки

– А я пока что встречусь со своей семьей и объясню, как умудрился погубить план спасения нашего брата Майкла.

– Прискорбно слышать это, сэр. Мне очень нравится мистер Майкл. Я буду скучать по его статьям в «Морнинг пост».

– Это пишет моя сестра Мэри, а не он.

Второй раз за этот день Липптон испытал горькое разочарование, но, расправив плечи, спросил:

– Я должен приготовить закуски для леди, сэр? Можно купить несколько лепешек и…

– О Господи, нет. Это только даст им предлог остаться. Хватит и того, что Роберт уничтожил почти все мое бесподобное шотландское виски. Пожалуйста, распорядитесь, чтобы их экипажи были готовы к отъезду.

– Конечно, сэр.

Подойдя к двери в гостиную, Уильям услышал внутри гул голосов, но как только он повернул ручку и вошел, все сразу стихло.

– Добрый день. – Он закрыл дверь и, проходя через комнату к потрескивающему камину, поцеловал сестер в щеки. – Кейтлин, Мэри. Рад вас видеть.

У Уильяма были три сестры: две старшие, близнецы Триона и Кейтлин, и младшая, Мэри. Кейтлин была самой красивой: золотоволосая, с огромными темнокарими глазами, она притягивала взгляды мужчин и не отпускала их. Мэри была толстушкой, но обладала прекрасным чувством юмора; ее задорный смех, к которому никто не мог не присоединиться, делал ее удивительно легкой в общении.

– Еще не замужем? – Уильям бросил взгляд на руку младшей сестры.

– Пока нет. – Она с довольным видом посмотрела на лорда Эрролла. – Мы опубликовали объявления, но ответ прибудет только через две недели. Придется подождать до тех пор.

– И это даст нам время подобрать для невесты достойное платье, – добавила Кейтлин.

– Уильям, – простонал Роберт, непринужденно развалившийся в низком кресле, – не позволяй им снова муссировать тему свадьбы. С тех пор как я пришел, они только и делают, что болтают о цветах, кольцах и кружевах.

– А кто же сам заговорил о лилиях?

Кейтлин, прищурившись, посмотрела на него.

– Великолепное предложение, которое вы обе оставили без внимания, – резким тоном отозвался тот. – Эти цветы прекрасно подошли бы для церемонии.

– Мне жаль перебивать вас, – заговорил Уильям, – но я должен скоро уехать. Вы хотели поговорить со мной или просто пришли сюда, чтобы воспользоваться моей гостиной для своих бесконечных споров?

– Нам не терпится услышать, как ты упустил историческую драгоценность. – Со скучающим видом Роберт разгладил кружевную манжету. – И узнать, как можно оказаться таким тупоголовым.

– Ты в дурном настроении?

Уильям строго взглянул на младшего брата.

Отличающийся быстротой мышления, Роберт сравнительно легко определял политические взгляды и тайные помыслы окружающих, и эта способность дала ему возможность быстро продвинуться в министерстве внутренних дел, где он работал помощником министра.

Уильям точно не знал, какой именно пост занимает брат, но его положение, повидимому, было вполне официальным, так как он вращался в высших великосветских кругах с такой легкостью, словно был рожден для этого.

Однако средства на такую жизнь поступали не из министерства внутренних дел, а благодаря стараниям Майкла. Когда тому нужно было чтонибудь продать, он посылал это Роберту, слывшему знатоком по части впаривания ценных вещей великосветским любителям экзотики, которые постоянно искали для своих гостиных предметы, которыми можно похвастаться. Младший брат удерживал часть суммы в качестве «комиссионных» от каждой продажи, а большую долю отсылал Майклу, который тратил деньги на финансирование своих исследований. Такие отношения приносили выгоду им обоим.

Но конечно, только Роберт обладал особым талантом любой глиняный черепок объявить ценной вещью, чудом дошедшей до нас из древности.

– Мне кажется, это ты не в духе, дорогой. – Роберт многозначительно выгнул бровь. – Не я же набрасываюсь на ни в чем не повинных людей.

– Я промок, устал и голоден. Что вы хотите?

– Бедняжка! И как тебя угораздило?

– Там идет дождь, болван! – огрызнулся Уильям, направляясь к камину, чтобы погреться.

– Но я же сухой, как видите, – самодовольно объявил Роберт.

– Послушай, – Мэри отодвинула назад юбки, чтобы мокрые сапоги брата не коснулись подола, – ты ведь приехал сюда за несколько часов до начала ливня и прекрасно знаешь это. Перестань ворчать на Уильяма.

Роберт хмуро посмотрел на свою рассудительную сестру.

– Наш брат не уберег вещь, необходимую, чтобы спасти Майкла, а ты упрекаешь меня?

– Да, – без колебания ответила она, – так как уверена, что все произошло случайно. Не так ли, Уильям?

– Это скорее было воровство.

– Как бы ты это ни называл, – пожал плечами Роберт, – настоящий позор, что твоя беззаботность теперь потребует от нас серьезных усилий. Мэри сильно досталось, пока она вырывала шкатулку у Эрролла.

Граф Эрролл, с черными волосами, со шрамом на подбородке и, как всегда, одетый в черное с головы до пят, производил гнетущее впечатление.

– У Мэри не было трудности получить обратно шкатулку из оникса, – произнес он с легким шотландским акцентом, холодно взглянув на Роберта. – У нее были трудности доказать, кто она, потому что у меня не было подтверждения ее личности.

Та согласно кивнула.

– И любой из нас сделал бы то же самое после того письма Майкла, где он высказал предположение, что ктонибудь обязательно попытается украсть драгоценность.

– Брат оказался прав, – перебил сестру Уильям. – Ктото всеми силами старался похитить проклятую шкатулку и добился успеха.

Ему было стыдно произнести вслух эти слова.

– Как именно это произошло? – потребовала ответа Кейтлин.

– Потерпи, любимая. – Муж старшей сестры, Александр Маклейн, главный землевладелец своего клана, положил руку ей на плечо. – Я уверен, Уильям все нам расскажет.

– Разумеется!

Уильяму всегда нравился этот мужчина. Он обладал сдержанным юмором и оказался способен обуздать горячий нрав Кейтлин. Хотя, возможно, ее недавно приобретенная сдержанность больше объяснялась тем, что теперь она была матерью собственных близнецов, мальчика и девочки, которые были такими же порывистыми и эмоциональными, как и его сестра. Уильям провел рукой по волосам и поморщился, когда у него по шее потекла вода.

– С удовольствием объясню вам, что случилось. Получив реликвию от Мэри и Эрролла, я отправился прямо на свой корабль. Коекто поджидал меня в моей каюте, и они украли чертову шкатулку.

Мэри и Кейтлин обменялись встревоженными взглядами.

– Они знали, что ты должен прийти с этой штукой, – предположила Мэри.

Уильям кивнул.

Роберт, сидевший, вальяжно развалясь в кресле, в углу комнату, достал из кармана монокль, широкой черной лентой прикрепленный к сюртуку, и, держа его перед одним глазом, со своего места внимательно осмотрел брата с ног до головы.

– Ты, должно быть, не слишком упорно боролся с похитителями, потому что я не вижу на тебе ни одного синяка.

– Они опоили меня.

Уильям чуть ли не выплюнул эти слова, словно чувствовал на языке их отвратительный вкус.

– И как им это удалось?

Роберт опустил монокль, и тот раскачивался на ленте, поблескивая в пламени камина.

– Подмешали отраву в мой графин с портвейном.

– И насильно заставили тебя выпить? – поразилась Мэри.

Проклятие, им что, нужно знать все подробности?

– Я не знал, что вино отравлено, поэтому не возражал, когда мне предложили стакан.

Кроме того, Маркейл налила и себе, и только позже до него дошло, что она так и не сделала ни глотка.

– Тогда ты, должно быть, довольно хорошо знал человека, который опоил тебя, – вкрадчиво заметил Роберт.

– Да, к сожалению, – нахмурившись, буркнул Уильям, когда пять любопытных взглядов впились в него, – мы с ней знакомы.

– С ней?

Роберт прищурился.

– Представь себе!

– Аа! – тихо воскликнул Роберт, откинувшись в кресле. – Мне следовало догадаться.

– Кто же эта «она»? – заинтересовалась Кейтлин.