Страница 23 из 105
Я резко затормозил, поймав себя на мысли, что думаю о своей собственной роли первооткрывателя с энтузиазмом, и остановился, качая головой. Все-таки лорд Бормидар был прав. Он нашел мне дело, которое поможет спастись от безответной любви. Через несколько месяцев я навсегда покину Коралловый Остров, чтобы отправиться в северные горы, к Скале Дейтемира — так, кажется, решили назвать новое поселение. И как знать, не сложу ли я там голову, сражаясь с горными троллями и другими местными племенами, о которых пока ничего не знаю. Или мне суждено первому встретить сородичей, «снежных» эльфов? Во всяком случае, это будет новая жизнь, в которой не отыщется места старым привязанностям. Но вот хочу ли я забыть свою любовь? Нужна ли мне новая жизнь? Не отправлюсь ли в дальние края затем, чтобы умереть в бою и перестать мучиться?
Размышляя таким образом, я шагал по дворцу, так глубоко уйдя в свои мысли, что едва ли не впервые в жизни потерял над собой контроль настолько, что, когда перед моим носом распахнулась дверь, не заметил этого и врезался в нее на полном ходу.
Выскочившая в коридор служанка-альфара побелела, как снег, и вскрикнула, прижимая руки ко рту:
— Г-господин?
— Что там случилось, Ларра? — раздался женский голос.
— Госпожа, — служанка опустилась на колени, — здесь… простите меня, мой господин… Я не хотела… не нарочно… простите…
Она попеременно краснела и бледнела, из ее глаз брызнули слезы. Я осторожно потрогал лоб.
— Ничего особенного, милая. Можешь идти…
— Да, господин… простите, господин! — Служанка сорвалась с места с такой скоростью, что едва не споткнулась, зацепившись за подол своего платья.
— Кто там? — послышался голос, от которого мое сердце замерло. Я настолько не ожидал его услышать, что застыл, глупо хлопая глазами.
В дверном проеме показалась она. В легком домашнем платье с открытыми руками, поверх которого на плечах лежала короткая накидка, с распущенными волосами — передо мной стояла сама леди Ленимирель.
— Это вы? — просто спросила она.
— Простите меня, миледи. — Я попятился. — Я… я…
— Это Ларра вас ушибла дверью? — Она улыбнулась. — Извините ее. Она так торопилась… С вами все в порядке?
— Да, госпожа, — выдавил я. Мне было трудно говорить — сердце застряло в горле, дыхание перехватывало, кровь стучала в висках.
— Дайте все-таки я посмотрю. — Она потянулась к моему лбу, и я рухнул перед женщиной на колени.
Тонкие пальцы коснулись моего лба. Она прикоснулась ко мне! О Покровители! Она сама, своими руками…
— Что с вами? — вдруг вернул меня с небес на землю ее удивленный голос. — Вы так на меня смотрите…
И тут меня словно прорвало.
— Умоляю вас, моя госпожа, не гоните меня! Простите, если мои слова… О Покровители… Я прошу вас, не гневайтесь на меня и не гоните меня прочь, потому что мне кажется… Я люблю вас!
Ее тонкие пальцы легли мне на губы, прерывая бессвязную речь.
— Вы не должны так говорить, — промолвила леди Ленимирель. — Я замужем…
— Но я люблю вас! — воскликнул я, ловя момент, пока она не опомнилась и не кликнула стражу. — С той самой первой минуты, как увидел там, в лесу, думаю о вас. Я ничего не могу с собой поделать. Я пытался бороться с собой, но это сильнее меня! Я уже больше года думаю только о вас, моя госпожа. А сегодня лорд Дейтемир сказал, что пошлет меня в северные горы… Через три месяца в путь отправится экспедиция, я поеду вместе с нею и больше никогда не увижу вас. Меня там непременно убьют, но до самой последней минуты я буду думать только о вас.
— Замолчите! — тихо воскликнула леди, пугливо обернувшись на дверь. — Что, если вас услышат? Вы подумали, что с вами сделает мой муж?
— Мне все равно, — покачал я головой. — Готов умереть. А в северных горах от дубин горных троллей или здесь от меча лорда Дейтемира — мне все равно.
— Не надо! — вскрикнула эльфийка, закрывая мне рот рукой. — Не надо так говорить! Вы молоды, Данкор. У вас впереди вся жизнь…
— Жизнь, в которой не будет вас…
— Есть вещи дороже и важнее любви, — мягко возразила леди. — Долг, честь…
Я опустил голову, умолкая. Ее последние слова сказали мне все. Если женщина так говорит, значит, она никого не любит и не готова полюбить.
— Встаньте, Данкор, — послышался мягкий голос. — Вы милый юноша. Мне будет жаль, если с вами что-то случится.
— Самое страшное со мной уже случилось, — прошептал я, не поднимая головы.
— И все-таки встаньте! Сюда могут войти. Если вы правда меня любите, вы должны соблюсти приличия.
Она была права. Я не имел права подвергать опасности ее жизнь. Пусть другие кипят от гнева и думают, чем отплатить гордячке, отказавшей во взаимности. Я слишком любил леди Ленимирель, чтобы портить ей жизнь. В конце концов, у меня осталось всего два месяца. Я их как-нибудь переживу, а потом… потом меня ждут северные горы и новая жизнь, в которой действительно не будет места для любви.
Я поднялся с колен. Видимо, на лице у меня отразились не слишком радостные мысли, потому что леди вдруг коснулась моих висков тонкими пальцами, потянула мою голову книзу, и я почувствовал на своем лбу прикосновение самых лучших в мире губ.
— А теперь идите, — прошептала она. — И постарайтесь не думать о смерти!
Повернувшись, я отправился прочь, ничего не видя перед собой.
Подготовка к экспедиции шла полным ходом. Как один из ее участников я получил доступ в замок и мог появляться там ежедневно, докладывая лорду-Наместнику о том, как продвигается обучение молодых оруженосцев. Тренировки, отчеты и обязательное сидение в библиотеке не оставляли мне ни одной свободной минуты, иногда я уставал так, что уже к обеду мечтал, как завалюсь спать.
А тем временем неожиданно подошла весна. Несмотря на то что повсюду еще лежал снег, в воздухе пахло свежестью, сыростью и особыми ароматами, а голоса птиц в парке звучали так нежно, так притягательно!.. С новой силой, несмотря на занятость, я ощутил тягу к любви. Больше, чем когда бы то ни было, сердце тосковало, именно потому, что моему чувству не было ответа.
Этому настроению способствовало то, что я почти ежедневно бывал во дворце. Изучив маршрут от дверей до делового кабинета лорда-Наместника и библиотеки, не мог отказать себе в том, чтобы на обратном пути не пройти мимо покоев моей возлюбленной. Леди Ленимирель почти все время проводила в одной комнате, спускаясь к обеду в большой зал или отправляясь на прогулку по саду. Так что я в любое время мог, проходя мимо, задержаться возле заветной двери, чтобы прислушаться к доносящимся оттуда звукам и услышать голос миледи. В отдельные дни мне везло еще больше — если леди хотелось послать куда-либо свою любимую служанку Ларру, я мог ухитриться и увидеть ее прекрасный профиль. Потом, ночами лежа без сна, я вспоминал ее голос, ее лицо, руки, улыбку, тонкий стан…
Однажды, проходя мимо двери леди и привычно прислушиваясь к доносившимся оттуда звукам, я уловил громкий голос:
— Уродища косорукая! — Голос этот принадлежал наследнику Дейтемиру.
— Простите, господин, — пролепетала служанка. — Позвольте мне…
Ее слова прервал звук пощечины.
— Пошла вон! И не смей прикасаться ко мне своими лапами!
— Дейтемир! — удивленно и возмущенно воскликнула леди Ленимирель. — Что ты себе позволяешь?
— Не твое дело! Как? Ты еще здесь? Я сказал — пошла вон!
Быстро простучали легкие шаги, и из покоев леди-Наместницы выскочила заплаканная служанка. Она едва не налетела на меня, вскрикнула, испугавшись еще больше, и бросилась прочь. На щеке алело пятно пощечины.
— Только руку испачкал, — услышал я голос Дейтемира-младшего. — Ох уж эти грязные альфары!
— Сын, тебе не следует так говорить, — тихо, но твердо произнесла леди Ленимирель.
— Не твое дело! Как хочу, так и поступаю!
Любой другой на моем месте постарался бы уйти, пока его не заметили и не поняли, что он стал нежелательным свидетелем неприглядной сцены, но я словно примерз к полу, просто не поверив своим ушам. В моей семье никто ни разу не позволил себе подобного тона по отношению к леди.